Читать книгу - "Новый Олимп - Алексей Гравицкий"

Её и не было. Если б была, рыжий, в лучших традициях современности, заснял бы её на телефон, выложил в интернет и закрыл гештальт. Было ощущение приближающейся грозы, отголоски раскатов и отблески в небе где-то на краю слуха и зрения. И самое паскудное заключалось в том, что это повторялось изо дня в день, стоило только Лёньке выйти на улицу. Сперва он не замечал навязчивого ощущения, потом вдруг обнаружил и стал за ними следить. Но время шло, увидеть грозу не получалось, а чувство, что она вот-вот разразится, не покидало, грозясь перерасти в паранойю.

«Может, это от усталости», – размышлял Лёня. После того как Георгий Денисович повесил на него проект крыльев, рыжий и в самом деле работал днями и ночами.

В первый момент, когда ему открыли полный доступ к чертежам и записям Мертвицкого, Лёнька выдохнул было с облегчением. Доступ к закрытым материалам, по идее, должен был явить всю картину проекта. В теории должен был. На практике всё оказалось немного иначе. Старик в самом деле был гением, и степень его гениальности Лёнька осознал лишь тогда, когда, увидев проект целиком на бумаге, понял, что ничего не понимает.

Теперь рыжий чувствовал себя как в детстве, когда зависал над пазлом: перед ним была груда понятных вроде бы кусочков мозаики, некоторые даже складывались между собой в отдельные фрагменты картинки, но назвать эту гору осколков картиной было нельзя. Осмыслив масштаб катастрофы, Лёня снова запаниковал, у него даже возникла робкая мыслишка: а не уволиться ли от греха подальше. Но, припомнив разговор с Георгием Денисовичем, он откинул малодушие, взял себя в руки и принялся за дело с той же основательностью и усидчивостью, с какой в детстве корпел над пазлом.

Двигаясь от знакомых узлов, которые сам рассчитывал, он мало-помалу начал улавливать закономерности в записях Мертвицкого. Через несколько недель адовой работы общая картинка потихоньку стала выстраиваться в нечто принципиально осмысленное.

«Мертвицкий, конечно, гений, – воодушевлялся Леня, – но и я не пальцем деланый». Вот только радоваться было рано. Наметившееся понимание общего не давало понимания частностей, а эти частности упорно вываливались, словно кусочки пазла, подходящие вроде бы по рисунку, но явно не влезающие по очертаниям. И тогда на смену воодушевлению приходила злость, усталость и чувство собственной никчёмности.

Георгий Денисович требовал результатов, но до работающего крыла рыжему было ещё далеко, так что он плюнул даже на заранее запланированный семейный отпуск. А когда обиженная занятостью мужа Ира улетела с Наташкой в Тайланд, Лёня практически поселился в лаборатории.

Оставшись один, он с головой окунулся в работу, но в редкие моменты, когда рыжий выходил на улицу, возникало то самое нелепое чувство надвигающейся грозы. Может, это рокотал в его воображении ждущий прототип крыла Георгий Денисович? Или полыхали гневом глаза обиженной Ирки? Ответа не было, а ощущение повторялось раз за разом, доводя до исступления.

Тогда Лёнька рассказал обо всем Карову. Игорь был прям и конкретен:

– Забей, – посоветовал он и улыбнулся своей широкой светлой гагаринской улыбкой.

Рыжий услышал, но забить не смог. Рокот и всполохи, казалось, преследовали его, шли за ним, наступая на пятки, а стоило только обернуться – искусно прятались, будто чудовище под кроватью. Вот только он давно уже не ребёнок и чудовищ в их детском понимании не существует.

«Люблю грозу в начале мая»…

Лёня отпер дверь и вошёл в пустую тёмную квартиру. Ирка с Наташей всё ещё грелись где-то на пляжах Пхукета, и собственный дом встречал рыжего не очень гостеприимно. Он кинул сумку в прихожей, разулся и прошёл на кухню. В шкафу валялись несколько упаковок лапши быстрого приготовления, в морозилке полпачки вареников. Лапша была быстрее, но на работе он питался ей уже неделю, потому Леня вынул из морозилки початый пакет и, поставив на конфорку ковшик с водой, принялся ждать. Вода в ковшике потихоньку насыщалась пузырьками, готовясь забурлить, когда…

– Только не вздумай заорать, – предупредил тихий голос за спиной.

Погружённый в свои мысли Лёня взвился на месте, резко развернулся. В

голове за долю секунды пронеслось с полтора десятка мыслей. Он почему-то не закричал, правая рука непроизвольно метнулась в странном движении в поисках чего-нибудь острого, тяжёлого или хоть какого, способного помочь защититься…

Лёня опустил руку и застыл. Сердце колотилось как бешеное. Перед ним стоял Мертвицкий.

Он выглядел потрёпанным и усталым. На нём была поношенная «аляска», вязаная шапочка и какие-то затасканные штаны невнятного цвета. От прежней лихости престарелого рокера не осталось и следа. Сейчас перед Лёней в самом деле стоял старик.

– Вы как здесь… – пробормотал рыжий невнятно.

– Каком кверху, – проворчал Мертвицкий.

Он стянул с головы шапочку, пихнул в карман и, распахнув куртку, уселся к столу.

– У тебя вода кипит, – кивнул старик на плиту.

– Спасибо, – пролепетал Леня и принялся кидать вареники в ковш по одному.

– Покормишь? – поинтересовался Мертвицкий всё с той же интонацией.

– Конечно, – кивнул рыжий и ссыпал в ковш всё содержимое пакета единым махом.

Они сидели над тарелками и ели полуфабрикатные вареники. Старик насыщался неспешно, с таким значением и основательностью едят люди, которые не просто давно не ели – те мечут в себя всё подряд без разбора, – а те, что успели поголодать и осмыслить голодное состояние до полного понимания. Ели молча.

Лёня доел первым и, пока Мертвицкий заканчивал трапезу, успел заварить и разлить по кружкам чай.

– Где вы были?

– В просвещённой Европе, – старик притянул к себе кружку и прихлебнул горячий чай, – занимался изучением замковой архитектуры и китайского интерьер-дизайна.

– Вас все искали, – поделился Лёня, не очень понимая, о чём говорить, и от того чувствуя неловкость. – Игорь Каров сказал, что вас похитили. Георгий Денисович злился, а потом изрёк: «Show must go on, как говорил один ваш пиит», – и велел мне принять проект.

– Принял? – сухо поинтересовался Мертвицкий.

Лёня кивнул, неловкость нарастала, хотя, казалось бы, это не он влез непонятным образом в чужую квартиру и если тут кто и должен был чувствовать себя неловко, так именно Мертвицкий. Но старик не ощущал никакого дискомфорта и вёл себя совершенно по-хозяйски.

– И как проект? Движется?

– Понемногу. Я пока не во всём разобрался.

– Кто бы сомневался, – небрежно фыркнул Мертвицкий. – Ты всё там же сидишь?

– Нет, Георгий Денисович перевёл нас в частную лабораторию. Под личный контроль. Чтоб никого больше не похитили. А вы? Вас на самом деле похитили?

– Меня ищут. Я потому к тебе и пришёл.

– Н-но… Почему ко мне? Почему не к Игорю, не к Георгию Денисовичу?.. Я же ничем не смогу вам помочь, – совсем стушевался Лёня. – Я же не Георгий Денисович с его возможностями.