Читать книгу - "Ратник 2 - Евгений Васильевич Шалашов"

Ярославу тоже вдруг захотелось сделать подношение чужой богине. Может, попросить ее, чтобы она переместила его в его собственный мир? Вот, только у него ничего нет, чтобы можно было подарить Иомале. Разве что, его швейцарский нож? Но это не великое сокровище. К тому же — не стоит вводить в ступор археологов будущих времен. Отыщут они его нож и станут гадать — откуда взялся? Наверняка решат, что инопланетяне подсунули.

Уже от опушки леса донеслись звуки бубна и громкие возгласы, словно бы пели какую-то песню. Жаль, что слов не разобрать. Кажется, биармины не стали дожидаться возвращения своего начальства — ни старейшины, ни шамана, а уже пустились в пляску под аккомпанемент своей же песни.

Так оно и есть. Когда подошли поближе, Ярослав рассмотрел, что около поселения, на площадке, утоптанной до твердости камня, прямо посередине горит огромный костер, а вокруг пламени выплясывают биармины. Нет, здесь были одни только биарминки. А если учесть, что у каждой заплетено одной по косе, колыхающейся в такт движениям, это были замужние женщины. Вокруг костра плясали и совсем молодые, вроде той, что вместе с шаманом вела отряд браничей через болото, так и зрелые и, даже вполне пожилые.

Женщины покачивались, притопывали, передвигаясь по кругу и пели. Что они пели, Ярослав не знал — язык биарминов не знаком, но судя по тому, что упоминается имя богини вод, исполнялась песня или гимн в честь Иомалы. А с другой-то стороны — если празднество посвящено здешней богине, то вполне логично, что ее имя и звучит.

Вокруг, на приличном расстоянии, стояли и глазели на танцующих женщин мужчины — как их сородичи, так и дружинники Клеста. Эти только притопывали и хлопали в ладоши, помогая музыканту. Не было видно ни девушек, у которых две косы, ни девочек. У последних, как успел узнать Ярослав, волосы вообще не заплетают в косы.

— Первый танец, который танцуется во имя богини вод Иомалы, принадлежит женщинам, — пояснил Рахи. — И тем, кто уже родил продолжение рода Иомалы, и тем, кому еще предстоит дать жизнь будущим биарминам.

— А им тут не жарко? — озабоченно поинтересовался Ярослав, которому показалось, что биарминки выплясывают совсем близко к костру. Того гляди, огонь перекинется на одежду плясуний.

— Это добрый огонь, — улыбнулся шаман. — Костер Иомалы не распускает язык и не грызет человеческое тело. Этот костер только помогает сохранить силы для долгой пляски.

Чем добрый огонь отличается от злого, Ярослав не очень-то и понял. Огонь — это огонь и есть. Вспомнился пожар в Бранске, когда он и его товарищи спаслись только чудом, а потом пожар в деревне… Нет уж, лучше держаться подальше от огня. Может, он биармов и не грызет, а вот его вполне может укусить. А тело ему еще пригодится, оно у него одно-единственное.

Ярослав, постарался встать подальше от костра, чтобы его случайно не опалил этот «добрый» огонь и, глядя на остальных мужчин, тоже принялся притопывать и прихлопывать.

К своему удивлению, минут через пять он уже понял, о чем поется в гимне. Биармины пели о том, что когда-то по всей земле стоял только густой туман, но из этого тумана появилась богиня Иомала, сумевшая отделить от тумана сначала землю, а потом реки и озера. Она же создала из клочьев тумана деревья и кусты, животных и птиц, а еще рыб. А потом, создав жизнь, Иомала вскрыла себе вену и смешала свою кровь с туманом, а из этой смеси появились люди. И отныне все люди считаются детьми Иомалы, потому что в каждом из них течет кровь богини, а еще — немножечко того тумана, который был на заре времен.

Легенда биарминов о происхождении человека очень понравилась Ярославу. Он такого еще никогда не слышал. Подумать только — в его венах течет кровь богини и вода, образовавшаяся из древнего тумана. Что-то в этом есть… Все-таки, человек на три четверти состоит из жидкости. Значит. Это богиня посодействовала.

Хотя, это же не о его предках, а о предках биарминов. Он-то помнил библейскую историю о происхождении человека.

Задумавшись, Ярослав пропустил тот момент, когда женщин, танцевавших вокруг костра, сменили девушки. Эти двигались не в пример быстрее, да и музыкант, бивший в бубен (кстати, а как он называется правильно? Бубнист? Или тоже можно именовать барабанщиком?) ускорил темп. Тоже правильно. Девушки гораздо шустрее женщин, поэтому они должны танцевать быстрее.

— Пойдем! — услышал Ярослав девичий голос.

Перед ним стояла юная красавица — лет семнадцати-восемнадцати, с двумя русыми косами, одетая в просторную хламиду, под которой скрывалось крепкое и статное тело.

— Пойдем, — еще раз повторила девушка, хватая его за руку маленькой ладошкой и увлекая за собой в круг танцовщиц.

Плясать вокруг костра не хотелось, но деваться некуда и Ярослав покорился. Да и что там скрывать — девчонка ему понравилась.

Так вот, держа девушку за руку, парень, как умел, принялся притопывать, а потом, повинуясь воле своей партнерши, еще и подпрыгивать. Наверное, получалось неуклюже и неумело, зато от души.

И хотя они плясали рядом с костром, но огонь и на самом деле не обжигал. Кажется, он лишь подбадривал танцоров. А еще дым, который разъедает глаза, был сегодня каким-то иным. Каким именно, Ярослав так и не понял, но он, подпрыгивая и подплясывая рядом с девушкой, словно бы опьянел. Так они и кружились. Казалось прошло уже много часов. Танец всё ускорял темп, но Ярослав совершенно не устал, а напротив, будто наполнялся силами. Он даже и не заметил, как подруга, крепко ухватив его за руку, повела куда-то в сторону. Звуки праздника удалялись, а девушка всё вела его за собой. Они оказались лесу, где могучие ели смыкались кронами, образуя огромный шатер.

Не говоря ни слова, девушка прижалась к нему всем телом, обвила шею своими тонкими руками и крепко поцеловала в губы. Ее хламида, словно бы сама собой поползла вниз, обнажая плечи.

А Ярослав, заглянув в ее глаза, утонул в них, а может — растворился, словно бы и сам стал частью того тумана, из которого богиня создавала людей.

Глава 25

Хорошие знамения

Проснулся Ярослав с рассветом от громкого щебетания птиц и солнца, что робко заглядывало ему в лицо. Он понял, что на его губах сияла счастливая улыбка, возможно, впервые за долгое время нахождения здесь.