Читать книгу - "Бастион: Хрустальный плен - Владимир Атомный"

– Пятая, – отозвался Георг. – С улучшенной планировкой.

– Неплохо выглядят дома. Как в них живётся, Матус?

– Прекрасно! – выпалил я. – Нам очень нравится, спасибо большое.

– Правда?

– Самая настоящая, – приложил руку я к сердцу. – Папа говорил, что ввиду перехода на другую работу, предлагали новое жильё, но мы обсудили в семейном кругу и отказались. Так сильно привязались к этому дому.

– Это радует. Не зря, значит, вкладываем в соцжильё средства. Валентина, тоже потом поделись впечатлениями.

– Хорошо, пап, – робко отозвалась она.

Я спохватился и поспешил открыть дверь. На пороге уже оказался папа. Спустя всю церемонию приветствия, Император приказал охране остаться снаружи и мы вошли.

– Матус, – обратился Георг, поманив в сторону. – Мы планировали на минутку заехать, но планы поменялись. Оргус может остаться на весь вечер. Организуешь ужин?

– Конечно, – отчеканил я. – Чай, кофе и закуски на первое время?

– Будет хорошо, – улыбнулся он и проследовал в гостиную.

Мне стало не по себе от меры ответственности. Даже некая паника началась, но вдруг возникшая Валентина провела по лицу ладонью и мне полегчало.

– Всё хорошо. Отчего ты так испереживался? – тихо, почти шёпотом, спрашивает она. – Со мной ты намного смелее.

Ответа не нашлось. Только молчаливо хлопаю глазами.

– Но это, впрочем, хорошо, – сыграла она бровями.

Благодаря её магии, мозг начал хорошо работать и я вспомнил о Самуиле. Может ему позвонить и попросить приготовить ужин?

Дядюшка перешёл на крик и ругательства, не в силах сдержать впечатлений, но быстро стих и попросил час на всё. Не успел я оборвать вызов, как из динамика понеслись его приказы поварам и помощникам.

Ну, а я с Валенитной занялись приготовлением чая и кофе. Я попробовал отбиться от помощи – ещё чего подумают, но она настояла. Взрослые расселись в кресла вокруг чайного столика. На него мы и поставили всё необходимое. Тут уже инициативу перехватил папа.

Я украдкой наблюдаю за Императором и вскоре понял, что ему проще самому за собой ухаживать, но статус требует соблюдения правил. Переспросил у Валентины, но она не успела ответить.

– Матус! Валентина! – позвал нас он. – Давайте сразу и быстро разберём, что вы удумали?

– Господин Император, я имею честь обучать Вашу дочь и попечительствовать за неё перед Администрацией Бастиона. После обсуждения нюансов, мы пришли к решению, что на время подготовки и сдачи экзаменов будем проживать совместно, дабы не терять времени. Мне стоило больших усилий добиться послабления в плане сроков, но даже такой объём знаний для повторения и изучения очень велик. Прошу вашего разрешения на это.

Оргус удивлённо вскинул брови.

– Валентина, ты что правда возьмёшься за учёбу?

– Па-а-ап! – возмутилась она.

Император перевёл взгляд на меня.

– Что ж, это меня сильно удивило и порадовало. Если благодаря тебе мою дочь заинтересовало улучшение оценок, то благодарен. Неужели Администрация Бастиона не хотела идти на уступки?

Я понял вопрос, но ответить на него считаю правильным честно:

– Прошу нас простить, господин Император. Учсовет Бастиона, в купе с Администрацией, считаем своим долгом перед Империей, следить за равными требованиями для всех. Чтобы уровень выпускников был по прежнему высоким и какие-либо послабления не отразились на репутации школы. При всей нашей любви и уважении к Вам.

– Видал?! – повернулся Оргус к Георгу. – Молодец! Что тут сказать. Ивер, дай пожму руку за такого сына. И ты иди сюда. Молодец! Так держать.

Я счастливый донельзя пожал Императору руку. Признаться, с трудом сдержался, чтобы не пустить слёз. Сердце разбухалось, как никогда прежде.

Глава 25

Взрослые остались обсуждать свои вопросы, как я догадываюсь, первые результаты в проекте Звёздного Пути. Мы же пошли наверх. Возможно, мою голову посетили бы иные мысли, кроме яркой и грохочущей на все лады “Император у нас дома, пожал руку, похвалил!”, но пока я не могу до конца даже поверить в случившееся.

– Это всё так… необычно! – огляделась Валентина в комнате.

– В смысле?

– Я же никогда не была в таких домах и не жила в комнатах значительно меньше моей, – нашлась девушка и я оценил её попытки не обидеть.

– Понимаю, – издал я смешок. – Зато у меня были совсем другие чувства, когда только переехал. Ещё прикольней будет показать наш дом в Тохе – это деревенька на востоке. Вот уж, где квадратные метры минимальны, но зато в него приходишь только поспать, а километры в квадрате открыты для игр и жизни. Сущий простор.

– Ты умеешь рассказывать, – хихикнула она. – Вокруг нашего имения, вплотную прилегающего к северным лесам, тоже много безлюдных земель. Я столько раз сбегала в самую глушь, что папа, в конце концов, перестал ругаться. Бывало возвращалась через неделю.

– Ты жила в диком лесу одна?! – опешил я.

– Да, – с озорством отозвалась она. – Это странно?

– Не для тебя, – махнул я рукой.

– Эй!

– Ладно, ладно…– рассмеялся я, довольный реакцией. – Для людей это не нормально. Приемлемо, когда взрослый егерь живёт в глуши, но не ребёнок.

– Мне в дикой природе очень хорошо, – мечтательно рассказала она. – Это мой дом. Часто я даже без одежды там гуляла. Птицы, звери, деревья, трава и множество ручьёв. Купалась в озёрах, слушала всю эту музыку и подолгу лежала на лугах.

Валентина присела на кровать, а я заворожённо занял место напротив, в компьютерном кресле. Моя душа прильнула к стеклу, отделяющему мир плотной материи от тонкой, вся трепещет и ждёт продолжения рассказа.

Девушка мечтательно улыбнулась и говорит:

– Мир природы очень велик. Это большой-большой организм. Состоящий из мириад существ. Всё это течёт, светится и пульсирует. Однажды я настолько погрузилась в него, что смогла увидеть дальше нашей планеты. Чтобы ты знал – мне космос совсем не нравится. Боюсь этих фотографий планет, астероидов и всякого такого. Но в тот раз он выглядел совсем иначе. Уже не бездна… не бездонная чёрная яма с вызывающими озноб огоньками звёзд… это был океан. И я, невидимой рыбкой, плавала по нему. Было чудесно.

Очень воодушевлённый, я заглянул ей в глаза. Почему она рядом со мной? Что делает это истинное дитя природы тут? Валентина значительно меньше человек,