Читать книгу - "Лучший киноактер в Голливуде - Номер 13 Белый"

Сам Мэтью не является хорошим человеком, и его не волнуют подобные вещи, но пока на кону не стоят его интересы, он будет относиться к ним как к сплетням, а кто захочет идти один на один с Вайнштейном, если в этом нет перспективы?

Он не святой отец, и в такой стране, как Соединенные Штаты Америки, первое, что у него на уме, — это он сам.

Что касается спасения женщин-актрис, которые шли к Харви в кровать? Сами жертвы Вайнштейна молчат, так зачем ему выходить первым. Давайте оставим такое великое дело Богу.

Впрочем, ему все равно суждено было попасть в ад, и, вероятно, он не увидит всемогущего и милосердного Бога.

После завтрака Мэтью проводил Еву, спрашивая: «Куда ты пойдешь? Домой?»

Ева посмотрела на Мэтью, подумала и сказала: «Там мне делать нечего, я приступаю к съемкам на следующей неделе, так почему бы мне не пойти с тобой на съемочную площадку и не привыкнуть к рабочей атмосфере заранее».

Она добавила: «Ты ведь не возражаешь?».

Мэтью улыбнулся: «Почему я должен возражать? С удовольствием».

Когда Mercedes выезжал из Беверли-Хиллз, Ева спросила: «Ты свободен в эти выходные?».

«Да». — Мэтью свернул Mercedes на дорогу в Бербанк, повернул голову, чтобы посмотреть на Еву, и спросил: «Что хочешь делать?».

«Я хочу провести с тобой время, все выходные». — Ева прямо сказала: «Я вчера звонила Эдварду Нортону, Харви Вайнштейн попросил у него мой номер телефона, и я беспокоюсь, что он будет продолжать беспокоить меня».

Мэтью кивнул: «Я останусь с тобой любое время, сколько захочешь».

Глава 421

«Стоп!» — Зак кричал из студии, а потом подошел к зеленому экрану на съемочной площадке и сказал Еве: «Ты не выглядишь и не чувствуешь себя царицей!».

Это был четвертый раз, когда Зак прекратил съемки, и вся проблема была в Еве, которая только сегодня присоединилась к съемкам и явно была не в том состоянии, чтобы играть так же хорошо, как актеры, продолжавшие съемки.

Но вполне естественно, что Зак был терпелив с Евой: «Ты теперь царица Спарты, и знаешь, что твоему мужу предстоит столкнуться с сотнями тысяч персидских солдат в ситуации, близкой к смерти».

Ева кивнула: «Я понимаю».

Зак бросил взгляд на Еву и повернулся, чтобы уйти со съемочной площадки. Честно говоря, он не считал, что французская актриса подходит на роль королевы Спарты, но Мэтью и Хелен рекомендовали ее, Мэтью был залогом успеха проекта, а Хелен оказала проекту отличную услугу, поэтому он не возражал.

В конце концов, это главная героиня только по названию, а в действительности актриса второго плана.

«Не нервничай».

Мэтью шепнул Еве на съемочной площадке: «Это всегда можно увидеть».

Ева только улыбается Мэтью.

Молодой актер, играющий их сына рядом с ними, также взял Еву за руку и очень понимающе сказал: «Вы отлично справляетесь со своей работой».

Ева протянула руку и нежно погладила ребенка по лысой голове, Мэтью не мог не улыбнуться и не сказать: «Ты тоже был хорош, малыш».

Этому ребенку, который выглядел таким юным, на самом деле было 12 или 13 лет, он был ребенком-актёром в Голливуде.

Чем младше ребенок, тем больше неконтролируемых съемок, а в Голливуде признаны два основных фактора неконтролируемых съемок: дети-актеры и животные.

Съемки вскоре возобновились, и Мэтью и трио сразу же вернулись на прежние позиции.

«300 спартанцев!». — Ассистент режиссера сказал, помещая маркер сцены перед камерой: «Сцена 11, акт 12!».

Когда его голос упал, на площадке воцарилась тишина.

Пока Мэтью шел к зеленому экрану позади него, Ева, сжав губы, смотрела на высокую, величественную спину Мэтью с невыразимой грустью, и, наконец, не сдержавшись, и сказала слегка дрожащим голосом: «Спартанец!».

Крик донесся издалека, и Мэтью повернул голову, его лицо было твердым, как камень, несмотря на легкий хмурый взгляд, как будто ничто и никто не мог остановить его движение вперед.

Он повернулся и замер: «Да, моя царица».

Ева посмотрела прямо на Мэтью, вышла вперед, окинула его глубоким взглядом, сняла с шеи ожерелье из волчьего зуба надела его на Мэтью и сказала: «Возвращайся со щитом или на щите».

«Да моя царица!».

Мэтью смотрел на слегка побледневшее лицо Евы и, по-голливудски, должен был в этот момент сказать «Я люблю тебя», но не сказал, потому что Спарта не может быть слабой, не может быть удержана любовью, потому что только сильный может называть себя спартанцем, и только сильный может быть царем Спарты.

Независимо от исторической справки, 300 спартанцев в фильме отправились защищать свою страну, защищать свой народ и делать это ради вечной темы мейнстримного голливудского кино — свободы!

Это самая большая тема и оправдание для голливудских фильмов. До тех пор, пока что-то происходит под знаменем свободы и есть возможность заработать деньги, Голливуд будет снимать любые фильмы, даже если они очерняют другие страны и народы.

Зак встал из-за режиссерского монитора и воскликнул: «Отлично! Молодец!»

Но затем он добавил: «Ева, ты можешь лучше! Все секции на место, через пять минут повторим снова».

Как раз в тот момент, когда съемочная группа собиралась вновь приступить к съемкам, в студию вошел Дэвид Эллисон с девушкой.

Будучи единственным инвестором фильма, Дэвид также имел титул продюсера, но он мало что знал о фактическом производстве фильма и практически никогда не вмешивался в съемки фильма, кроме как нанял специальную команду и третью сторону для надзора за съемочной группой. Выходец из деловой семьи и учившийся в киношколе Университета Южной Калифорнии, он знал, что беспорядок может привести только к хаосу.

На самом деле, его команда сторонних надзора, которые ежедневно составляют сводку, отправляемую в Skydance Media, сообщает, что производство идет очень гладко.

Это правда, что Дэвид Эллисон слишком наивен для многих в Голливуде, но если подумать, то с его элитным образованием и финансовой поддержкой семьи, даже если он не очень хорош, он точно не идиот.

«Все сцены на зеленом экране?». — сказала девушка рядом с Эллисоном, стоявшая за пределами съемочной площадки: «Ты с ума сошел, Дэвид?».

Эллисон пожал плечами: «Инвестировать в фильм — это безумие».

Он посмотрел на девушку: «Поэтому Меган, если ты не сумасшедшая, не иди в Голливуд».

Девушка, Меган Эллисон, сестра Дэвида Эллисона, тоже богатый ребенок, которая хотела заняться киноиндустрией, покачала головой: «Я думаю, что твоя стратегия в корне неверна, глупо вкладывать большую часть денег в один проект, а что вы будете делать, если этот проект