Читать книгу - "Горный стрелок - Комбат Найтов"

— Это моя добыча! — процитировал Киплинга Рузвельт. Он снял трубку и позвонил в Советское посольство.

— Мистер Громыко! Есть настоятельная необходимость встретиться! Разрешите мне подъехать к Вам. Так будет удобнее связываться с господином Сталиным.

Громыко связался с Москвой и получил разрешение принять Президента.

Коляску Рузвельта вынесли из машины и два морских пехотинца покатили её к входу в Посольство. На крыльце стояла довольно многочисленная делегация. Рузвельт настаивал на немедленной встрече «Большой Тройки». Сталин отказался встречаться с Черчиллем.

— У нас есть основания для этого. Мы сегодня отозвали посла Майского для консультаций. Скорее всего, наши дипломатические отношения с Великобританией будут прерваны.

— Тем более, нам необходимо встретиться, господин Сталин. Я готов вылететь в Москву немедленно.

— Хорошо. — передал телетайп из Москвы.

События последних дней совершенно выбили из рук Рузвельта все карты. Черчилль сообщал ему о предложениях Канариса, но это казалось невероятным. Контакты Шелленберга с Даллесом тоже были, но Шелленбергу было сказано, что Гитлер нужен живым. Выполнить это условие Шелленберг не смог. Выход на сцену Бормана просто не предусматривался. А главное: русские читают военно-морской код Роял Флита, считавшийся самым надёжным. Интересно, известно ли им о нашем участии в переговорах? Что ещё им известно? Полёт в Москву занял очень много времени. Уже в воздухе стало известно, что русские предупредили генерала Кесслера, что 169 авиабаза особого назначения закрывается, и попросили подготовить её для эвакуации. Так что, русские полностью в курсе событий. «Странно, в радиограммах из Лондона не было ни одного упоминания о нас! Я же специально давал такую команду! Или у них свои источники информации, или наши коды тоже они читают! Что ещё известно усатому Джо?».

В Москву Рузвельт прилетел поздно ночью, и, хотя Сталин ещё не спал, он отказался от немедленной встречи. Около 11 утра в американское посольство позвонил Поскрёбышев, и пригласил американскую делегацию подъехать в Кубинку. Сталин ожидает их там.

Заинтригованный Рузвельт взял с собой всех, кто прилетел с ним, включая генерала Маршалла. Сталин встретил Президента широкой улыбкой, поинтересовался: насколько хорошо тот отдохнул после перелёта.

— Отлично себя чувствую, но не совсем понимаю: почему встреча происходит именно здесь? Это же военный полигон.

— Да, это именно полигон. Маршал Жуков объяснит дальнейшую программу. Пожалуйста, товарищ Жуков!

— Прошу сюда, господа! На той стороне полигона за рекой, глубина которой 4,5 метра, нами сооружена точная копия обороны на Зееловских высотах под Берлином. Это ключ к обороне города. Здесь, в пятнадцати километрах от реки сосредоточены 1 гвардейская танковая и 1 гвардейская мотострелковая армии. Сегодня — генеральная репетиция штурма Зееловских высот. Мы находимся на командном пункте учений, и выполняем роль посредника.

Затем он вкратце рассказал о составе армий.

— Разрешите начинать, товарищ Сталин?

— Командуйте, командуйте, маршал.

Жуков по рации передал команду. Где-то далеко сзади загрохотала артиллерия, её было слышно слабо, а на высотках густо выросли громадные столбы разрывов, небо раскрасили полосы пролетающих ракет РСЗО, а поле густо усеяла различная техника, несущаяся на огромной скорости. На танках сверху были укреплены какие-то трубы, над полем появились боевые и транспортные вертолёты.

Американцы увидели, что танки и бронемашины уже на другом берегу реки.

— Плацдарм захвачен, господа, наводим переправу и продолжаем атаковать высоты.

Низко над землёй прошло не менее полка Су25, которые чуть со стороны атаковали те же высоты, в этот момент артогонь изменился, разрывы перенеслись глубже, и через двадцать секунд в приёмнике послышалось:

— Первая линия обороны захвачена! Ведём зачистку, продолжаем наступление!

Ещё через пять минут огонь артиллерии прекратился.

— Вторая линия обороны захвачена, оборона прорвана.

И мимо нас понеслись боевые машины второй очереди. Жуков пригласил всех проехать к реке. Даже Рузвельт согласился. На берегу увидел восемь двухполосных понтонных мостов. Здесь Жуков объявил о том, что противник предпринял попытку атаковать переправы при помощи авиации.

Действительно с запада появилось несколько самолётов. Совершенно неожиданно для американцев, раздался резкий звук, и метрах в двухстах от этого места в воздух взлетело несколько ракет. Каждая из них находила свою мишень. Противник был уничтожен за много километров до цели.

Жуков объявил, что поставленные задачи выполнены, учения закончены.

— Отсюда войска идут на погрузку и отправляются на фронт. Их задача: взять Берлин.

— Мне кажется, что это неотвратимо! — сказал Рузвельт.

Возвращаясь в Москву, Маршалл сел в машину Президента.

— Мне показалось, что мы оказались на другой планете! Это — Красная Армия? И мы в России?

— Не говорите, генерал. У меня такое ощущение, что предложи мне сейчас Сталин почётную капитуляцию, я капитулирую, что бы было меньше позора.

— Но, у нас есть козырь! Проект «Манхеттен»! Надо разыграть его!

— Там до реализации ещё очень далеко.

— У русских нет флота!

— Если они создали такую армию, то флот они тоже построили или построят в кратчайшее время. А помните, Сталин сказал Гарриману: дайте мне зенитные орудия и алюминий, и я уничтожу Гитлера!

— Что-то припоминаю, но с трудом. Мы же так и не дали этого. Триста самолётов и пять сотен устаревших танков. Ни одной единицы нашей техники мы так и не увидели.

— Я видел два Студебеккера и несколько Виллисов! — вставил Болен. — На правом фланге, во второй волне, к ним была прицеплена кухня, а виллисы буксировали миномёты.

— Угу! Значительный вклад в победу! — буркнул Маршалл. — Что вы можете за это попросить? Уж никак не меньше Гамбурга или Парижа!

O, my god! И Париж тоже! — побледнел Болен. Его предки были евреями из Парижа.

— Я буду рад, если дело ограничится «островом»! — сказал Президент.

— Сталин явно не простит Черчиллю его выходки с немцами. Совсем с головой перестал дружить бедный Винни. Под какой каток он сунулся! Засунут ведь, под дверь.

Но в Кремле ему не удалось развернуть разговор на бедного Уинни. На его упоминание термина «остров», послышалось замечание Сталина:

— Да-да! Я и сам хотел поднять вопрос по острову! — Рузвельт раскрыл, было, рот, но… — Нет, с островом Великобритания всё ясно, меня интересует другой остров: «Манхеттен». Вот по нему слишком много неясного. Так как там дела на острове?

Рузвельт мгновенно понял, что речь идёт не о части Нью-Йорка.