Читать книгу - "Фантастика 2025-184 - Олег Александрович Волков"

алтаря. Ей доиться надо два раза в день и точка. Честно говоря, лишь привычная работа помогла мне успокоиться. А то, чего уж греха таить, — Анастасия махнула рукой, — уже и мысли были то ли повеситься, то ли утопиться.

Плохо дело, Юрий стыдливо отвёл глаза в сторону, кусок пиццы едва не встал поперёк горла. Дело гораздо серьёзней, чем ему казалось. Впрочем, всё это уже неважно.

— Очень скоро я заметила, — Анастасия продолжила свой рассказ, — что отношение ко мне со стороны односельчан сильно изменилось. За глаза, конечно же, но шило в пустом мешке не утаить. Бабы жалостливо вздыхали за моей спиной, а мужики лишь качали головами. Но это ладно. Если постараться, то можно научиться не обращать внимания на подобные мелочи. Гораздо серьёзней меня задели слова отца.

Привычным движением Анастасия свернула с бутылки пробку и налила себе полный бокал вина. И тут же, без всякого тоста или хотя бы доброго пожелания, осушила его до дна.

— В общем, — Анастасия брякнула пустой стакан о низкий столик, — однажды утром я подойник в доме забыла. А когда вернулась за ним, то невольно подслушала разговор родителей. Отец, похоже, решил, что я корову дою, а потому и разоткровенничался перед матерью.

Он, оказывается, так надеялся, так надеялся выдать меня замуж. А теперь, отец прямо так и заявил, что понятия не имеет, как сбыть лишнюю бабу с рук. Мать пыталась его успокоить, дескать, всё ещё образумится и наладится. Но отец лишь ругнулся, матерно. Ладно, говорить, прямо в Вельшино Юрий Сварин нашёлся. А то выдать меня замуж в другую деревню вообще невозможно. Кому нужна толстая дурнушка. А теперь, когда в округе других деревень вообще не осталось, отец ума приложить не может, куда меня сплавить. Теперь-то меня вообще замуж не выдать, будь даже я писанной красавицей и рукодельницей с богатым приданным.

Это верно, Юрий печально улыбнулся. В «Благодатный мир» почему-то переселили только жителей Вельшино. Остальные деревни, Ольхинеха и Старославино, так и остались в реальности. Впрочем, в любом случае, община обречена на вымирание. Ведь новых детей нет и быть не может в принципе.

— Кстати, — встрепенулась Анастасия. — Тогда же я узнала, что отец специально уговорил отца Кондрата выдать меня за тебя. Взятку священнику сунул.

— Взятку? — Юрий недоверчиво нахмурился.

— Да, да, взятку, — Анастасия энергично кивнула. — С чего ты думаешь, отец Кондрат так насел на твоего отца? Думаешь, твои родители были бы рады заполучить в свой дом деревенскую дурнушку?

— Тоже верно, — нехотя согласился Юрий.

Вот оно как на самом деле получается. Какой там долг перед господом. Всё гораздо банальней: отец Кондрат старательно отрабатывал взятку отца Анастасии.

— Такое отношение родного отца задело меня, — Анастасия поморщилась, будто надкусила очень кислый лимон. — Особенно то, что он сам назвал меня «толстой дурнушкой». Но это было только начало.

Я изо всех сил старалась не обращать внимания, однако назойливая жалость окружающий всё равно упорно лезла из всех щелей. Ещё бы! Ведь в глазах стариков я уже превратилась в старую деву. Сам понимаешь, что это значит.

— Конечно понимаю, — Юрий кивнул.

Суровая жизнь в таёжной глуши, натуральное хозяйство. Никаких пенсий, никаких медицинских страховок и пособий по утрате трудоспособности. В таких условиях семья важна как никогда. Ведь кто ещё будет заботиться о престарелых родителях, если не их дети? Да и в любой семье работники нужны. Сам Юрий с малых лет помогал родителям по хозяйству. Сперва матери на огороде грядки пропалывать, а уже после отцу в поле пахать и сеять. Не говоря уже о том, что чистка хлева стала его постоянной обязанностью.

Не удивительно, что заветной мечтой каждой без исключения деревенской девушки была надежда удачно выйти замуж. А если по тем или иным причинам не получалось, то незамужняя девушка превращалась в старую деву, в обузу для родителей. А это позор, тяжкий позор. В иных условиях Анастасии и в самом деле только и оставалось, что утопиться или повеситься. И такое бывало, пусть и очень редко. Ведь самоубийство — тяжких грех.

— Только окончательно меня добило даже не это, — заявила Анастасия. — В то поганое утро мать отправила меня за водой к колодцу. Хотела сама пойти, но что-то там у неё не сложилось. Ну, ты сам знаешь, что это такое.

— Конечно знаю, — Юрий усмехнулся.

В Вельшино всего один хороший колодец с питьевой водой. Обычно к нему ходят женщины. Не удивительно, что вокруг него сложился своеобразный клуб любительниц поболтать и посплетничать. В своё время, не раз и не два, отец посылал Юрия к колодцу, но не с вёдрами за водой, а за матерью, которая там опять языком зацепилась.

— В общем, — Анастасия поджала губы, — у колодца я встретила Наталью Толстоброву, мать моей подруги, всю в слезах. Оказывается, Ольга сбежала минувшей ночью. Тихо выбралась из дома и дала дёру. Наталья Толстоброва сама видела, как Ольга нырнула в кучу земли возле церкви. Наталья не испугалась, включила режим «Призрак» и бросилась следом в Портал. Да только в Главном меню, кроме Администратора, никого более так и не нашла. Ольга пропала, начисто, — Анастасия повела руками.

— Как это пропала? — не понял Юрий.

— А, ты не в курсе, — Анастасия улыбнулась. — Это уже потом точно выяснилось. Я не понимаю, как оно там работает и как вообще такое возможно. Но если зайти в Портал за кем-нибудь следом, то всё равно окажешься в Главном меню один. Ну, не считая Администратора. Если только вдвоём, тогда да. А если дверь успела хотя бы на миг закрыться, если только замок щёлкнул, то всё, только один. Что с Ольгой и произошло.

Виртуальное пространство, Юрий в задумчивости скосил глаза в сторону. Здесь возможно всякое.

— Так вот, — продолжила Анастасия. — Как на грех, к колодцу подошла Ворониха. Помнишь такую?

— Такую даже в самом кошмарном сне не забудешь, — Юрий кивнул. — Вздорная баба, за что её Воронихой и прозвали. А так она Марфа Васильевна, кажется.

— Да, Марфа Васильевна, — Анастасия кивнула, — она самая. Как тут же выяснилось, у неё этой же ночью сын сбежал, дорогой и обожаемый Николаюшка. Сам знаешь, как она тряслась над ним.

— Двое за одну ночь? — недоверчиво уточнил Юрий.

— Двое, — Анастасия усмехнулась,