Читать книгу - "Газлайтер. Том 29 - Григорий Володин"

и нашёл, когда я была в бегах! — она обернулась к Ледзору. — Одиннадцатипалый, ты знаешь, меня тогда вся Ликания искала, чтобы казнить, но только твой босс справился, и слава богам!

Ледзор, сидящий за рулём, усмехается:

— Какой у вас интересный бэкграунд, принцесса, хо-хо.

Айра ухмыляется, сверкнув глазами:

— Да если бы не Даня, я бы до сих пор была бродяжкой.

Я качаю головой:

— Думаю, ты бы стала не бродяжкой, а как минимум чемпионом трактирных боёв. У тебя неплохо получалось.

Сидящая рядом Змейка тихо рычит себе под нос, будто поддерживая настроение:

— Фака.

Мы подъезжаем ко дворцу — массивному зданию из серого камня, с высокими башнями, украшенными резными карнизами. Тяжёлые дубовые ворота медленно распахиваются, выпуская во двор струю прохладного воздуха. Павлинарх уже ждёт нас — статный, в парадном плаще, с золотой цепью на шее. Рядом с ним стоит его жена Павли — стройная девушка, у которой вместо волос крашеные в синий цвет перья, мягко переливающиеся на солнце.

Ледзор первым выходит из машины и открывает нам с Айрой дверь. Змейка же просто проходит через кузов.

Павлинарх расплывается в широкой улыбке и восклицает:

— Конунг, а теперь еще и король Данила! Для меня большая честь, что ваши переговоры с Вульфонгией пройдут в моём дворце!

В свою очередь отвечаю:

— Павлинарх, за ваше гостеприимство хочу выразить особую благодарность. Примите, пожалуйста, скромный подарок.

Из кармана разгрузки вытаскиваю свирель — длинную, узорчатую, с искусной резьбой. Павлинарх берёт её аккуратно, будто вещь могла рассыпаться от неосторожного движения, и с интересом осматривает:

— Ого! Какая флейта! Это что-то редкое?

Я киваю:

— Да. Моя воительница вырвала зубами на одном аукционе. Ручная работа, редкая древесина — говорят, музыка этой флейты способна успокоить даже разъярённого Легавого.

— Оу-у-у! — на глазах короля павлинари выступили слёзы счастья. Он прижимает дудку к груди. — Данила, это подарок от всего сердца!

Жена Павлинарха, королева Павли, стройная, изящная, с перьями, переливающимися всеми оттенками синего, мягко улыбается и, растерянно покрутив головой, удивляется:

— Конечно, дорогой… А где же ваша свита, король Данила?

Я чуть оборачиваюсь на спутников, показывая рукой:

— Это моя избранница Айра, мой верный вассал Ледзор и моя верная помощница Змейка.

Змейка хмыкает и, как всегда, лаконично добавляет:

— Я — Мать выводка, фака!

Павли не удовлетворяется и уточняет:

— Очень приятно, уважаемые! Но, Ваше Величество, если честно, я имела в виду не ближайших спутников, а вашу королевскую свиту и охрану.

Я спокойно поясняю:

— Свита тавров прибудет отдельно и чуть позже. Они едут из другого места — маршрут более долгий, через степи.

Павли с любопытством наклоняет голову, перья на её голове шелестят:

— Откуда же ваши дружинники прибудут?

— Из Тавиринии, конечно.

Павлинарх слегка приподнимает бровь, его позолоченная цепь на груди поблёскивает на солнце:

— А вы сами разве не через Тавиринию ехали к нам, Данила?

Я качаю головой:

— Нет, я ехал через Вульфонгию. Посмотрел их леса, пообщался с людьми, — имею в первую очередь «легальных» разбойников, которых сгубила собственная жадность.

Королева Павли невольно вскидывает руку к губам и восклицает:

— О боги! Вы шли через земли этих дикарей⁈ Как же вы добрались живым⁈

Павлинарх тут же осаживает её, насупившись, голос его становится жёстким:

— Павли, что за тон!

Королева виновато поджимает пухлые губы, тонкие пальцы сцепляются на поясе:

— Прости, мой супруг. И вы меня простите, дорогой друг, король Данила! Ваш выбор пути меня поразил.

Павлинарх переводит взгляд на меня. В его голосе слышится искреннее уважение:

— Только король Данила может срезать путь через Вульфонгию и даже не обратить внимания на тамошние опасности.

Я пожимаю плечами, не считая нужным что-либо добавлять. От долгой дороги на мне ещё пыль, а в голове ворочаются мысли о предстоящих переговорах. Да и какие опасности мы встретили в Вульфонгии? Нескольких разбойников да охреневших патрульных? Остальной Боевой материк тоже как бы не курорт.

В этот момент Павлинарх замечает, что рядом со мной топчутся патрульные-павлинари. Он спрашивает с лёгкой насторожённостью:

— Пограничники? — его взгляд скользит по их характерным кожаным доспехам патрульной службы. — А вы что здесь делаете?

Старший патрульный выходит вперёд и, ударив себя кулаком в грудь, склоняется в пояс:

— Ваше Перьяшество, пограничный пост номер семьдесят. Мы сопровождали короля Данила от границы, а также прибыли доложить: патруль вульфонгов, который преследовал короля Данила и заступил на ваши земли, полностью уничтожен.

Павлинарх хмурится, его лицо каменеет:

— Так вульфонги зашли на мои земли⁈ Что за наглость! И в это время принц Герпес просит у меня площадку для переговоров! — он резко вскидывает руку и смотрит на патрульных. — Надеюсь, вы наказали мерзавцев?

Старший патрульный качает головой:

— Это не понадобилось. Всё сделал король Данила. Он сам уничтожил около десяти вражеских патрульных, — в это время старший благодарно посмотрел на меня.

Причина простая: сам он отпустил вульфонгов восвояси, и если бы я их не убрал, сейчас ему бы пришлось докладывать возмущенному Павлинарху о том, что пощадил нарушителей.

Павлинарх качает головой, будто слегка сожалея:

— Это, конечно, отличный ответ за дерзость, Данила, — произносит он. — Но чувствую, переговоры будут суровыми.

Я пожимаю плечами:

— Ничего страшного. Они и не планировались лёгкими.

— Разместите короля Данилу и его людей как великих героев, — оборачивается Павлинарх к прислуге. — Он защитил границы нашего королевства, а ещё подарил мне чудесную флейту.

Вскоре меня и моих спутников размещают во дворце. Мне достаются огромные апартаменты с высокими потолками, затейливой лепниной и тяжёлыми портьерами на окнах. Я, не раздумывая, заваливаюсь на мягкую перину широкой кровати, по которой можно было бы кувыркаться вчетвером. Выходит, в гости к Павлинарху я могу ездить с тремя жёнами или избранницами, хех.

Лежу, смотрю в потолок, думаю: скоро явится принц Герпес. Конечно, он будет не в духе после гибели своих патрульных. Ну да не беда — сам виноват, принц.

Пока я переворачиваюсь с боку на бок, ко мне по мыслеречи стучится Светка. Блондинке не терпится показать новенькую колыбель. Лицо её светится довольной улыбкой.

— Смотри, Даня! — говорит бывшая Соколова, вся на радостях, — вот сюда будем укладывать нашего Славика. Вот так его положим!

Она берёт плюшевого мишку и с торжественной заботливостью укладывает его в колыбель, поправляет одеяльце, показывает, как удобно будет малышу. Я замечаю, что рядом