Читать книгу - "Сын Тишайшего-3 - Александр Яманов"

— Не бойся. Сейчас пойдёшь с Аксиньей, она объяснит, как ты будешь жить дальше. На юг поедете, землю твоей семье и жениху выделю, заодно денег с инструментом, — осторожно отрываю от кунтуша руки девушки и вытираю слёзы, текущие по опухшему лицу, — Ступай. Всё будет хорошо!

Я ведь царь и должен быть справедливым? А ещё суровым для некоторых непонимающих товарищей.

Когда Серафима с Аксиньей вышли, я повернулся к скучающему у двери Дунину, который не мог пропустить такое представление.

— Петрово-Соловых, Третьяковых и Перовских, а также боярынь, указанных в этом списке, пока посади отдельно. Но особо не зверствуй, — передаю поляку бумагу, где Наталья красивым почерком указала фамилии излишне говорливых особ, — Я займусь ими чуть позже. А пока оставьте нас наедине с братом. Савва, тоже выйди.

— Что воспитывать будешь? Из-за шлюшки и вертихвостки какой-то! А сам ты чем лучше? Целый гарем девиц в Воробьёво держишь, аки султан басурманский, — когда все вышли, Петя неожиданно пошёл в атаку, став, похож на окрысившегося пса.

Он и есть пёс смердящий, если не понимает разницы и сотворённой дикости. Нет, я не наивный юноша и давно в этом времени. Мне прекрасно известно, что женщин массово насилуют, особенно после взятия вражеского города. Этакая эмоциональная разгрузка для солдата после перенесённых лишений и смертельного испуга. Однако русский царевич не потащил в койку женщину, после того как взобрался на городскую стену под непрерывным обстрелом и рубкой с его защитниками. Он просто избил юную девицу, решив изнасиловать её, причём ещё и морально. Ему явно хотелось унизить счастливую Серафиму.

Второй в списке наследников на русский престол не может быть психически неуравновешенным человеком. Здесь целый букет комплексов и заболеваний. Я не психиатр, но дело плохо.

Решаю немного проверить свои догадки и просто спровоцировать братца.

— А ты ведь трус. В прошлый раз, верно, говорили, что ты портки испачкал. Да и на полигоне, когда пушки испытывают, ты стараешься подальше и получше спрятаться. Зато людей без защиты оставляешь, ещё и как-то приказал орудие зарядить тройным зарядом. Хотя есть приказ командующего — только десять выстрелов с полуторным зарядом, а обслуга должна скрываться за щитами. Однажды из-за разрыва пушки, мы потеряли трёх хороших мастеров. Тебе ведь хотелось посмотреть на чужие страдания и смерть? — судя по судороге, исказившей круглое лицо Петра, я прав, — И девку эту ты решил снасильничать, потому что трус и завистник. Ходит здесь вся такая красивая, на тебя внимания не обращает, жениха какого-то любит. Оно и немудрено. От тебя разит, как от пса дворового, ещё и руки не моешь. Твоими же ногтями впору мужику сиволапому гордиться.

Киваю на грязные ладони и скопления грязи под ногтями. Как можно так себя запустить?

— Издеваешься? Ты ведь сильнее, тебе можно. За тобой вон всегда псы верные стоят, — Пётр в кои веки посмотрел на меня с ненавистью, сжав свои грязные ладони, — Ты сам такой! Пользуешь любую бабу, так как царь. И воняло от тебя раньше, как от гнилого куска мяса, когда ты помирать собирался. Хорошо прикрываться охраной, а младшего брата унижать и тиранить. Ты даже хуже!

Это что-то новенькое. Аж интересно стало.

— Я девиц покупаю, и сношаю их по взаимному согласию. За это они у меня в шелках ходят и серебром осыпаны. А коли захотят, то в любой день могут уехать или замуж выйти. Никто им препятствовать не будет. Неужели тебе это невдомёк, и ты настолько туп, что наслушался глупых слухов?

— А мне никто не выделяет денег на баб. Ты же держишь меня на подножном корме. А Ваньке, калеке этому всё что хочешь, — по-бабьи заверещал братец, — Еле выпросил у тебя лес и мастера для бота!

— Иван приносит державе пользу, работая в Министерстве финансов. И жалованье он получает гораздо меньшее, чем заслуживает. Но после свадьбы всё изменится, и брат получит заслуженное, — презрительно смотрю на Петю, — Только от тебя никакой пользы нет, кроме сожжённого пороха и изувеченных солдат. Всё положенное содержание ты тратишь на глупые увлечения, теперь ещё и дружки-прихлебатели появились. Они тоже серебра требуют. Ты бесполезен настолько, что даже девке в дырку попасть не смог. Надо было Третьякова попросить помочь, и служанку подержать. Или если ты сам неспособен, то он за тебя бы справился.

Ну, наконец-то! Глаза Петруши наполнились всепоглощающей ненавистью, а с уголка губы потекла пена. Лишь бы в обморок не грохнулся, это слишком просто. Но братец собрал в кулак свои хлипкие силы, и с криком бросился на меня.

Вот для чего его три года учили фехтованию и рукопашному бою? Летит, как кусок не буду говорить чего, без всякого плана, как сразить противника. Только верещит фальцетом.

— На! — бью придурка коленом в пах, выбивая из него дух.

Пётр упал на пол, схватился за промежность и заверещал уже на ультразвуковой волне. Но теперь я вошёл в раж!

— На, сука! На, гнида!

С остервенением пинаю визжащее тело по почкам, печени, лицу.

— Что? — реву оборачиваясь.

Это подбежавший Савва ухватил меня обеими руками. Чуть дядьке не прилетело.

— Всё, я спокоен! Спасибо! — разрываю захват и пытаюсь восстановить дыхание.

Вот ведь мерзавец! Нельзя мне нервничать и тем более яриться. Потом тренируйся хоть до посинения, но всё равно отнимаются ноги и жутко болит спина. Спасают только отвары Юлии, баня и массаж.

— Слушай сюда, — поднимаю за жирные волосы голову Петра.

В глазах братца первозданный ужас, из носа течёт кровь, а весь подбородок в пене. Самого его сотрясают рыдания, и, похоже, наш герой снова обосрался. Это я определил по запаху.

— Приводишь себя в порядок и завтра садишься за учебники. Чтобы через две недели знал всю программу первого курса Академии по арифметике, геометрии, языкознанию и обществоведению. Далее, ты перебираешься в общежитие и будешь жить там до весны. Кроме одного слуги, запрещаю брать кого-либо с собой, — делаю небольшую паузу, глядя в испуганные глаза, — Вроде понимаешь. Весной армия идёт в поход на татар. Ты с нами или за мамкиной юбкой отсидишься?

А вот тут его глаза вспыхнули. Не знаю, чего там было больше — ненависти или желания доказать свою храбрость.