Читать книгу - "Злата. Жизнь на "Отлично!" (том Четвертый) - Александр Алексеевич Иванов"

— Хорошо, значит, с этим мы разобрались, слава богу. А теперь объясни мне, пожалуйста, одну штуку… Просто я теперь окончательно запуталась. В общем, поучаствовать со своими дружками из так называемого «Союза предпринимателей» в освоении бюджетных миллиардов…некоторой их части, по крайней мере…на московском строительстве ты, значит, можешь, а вот прекратить нападки на родную дочь со стороны каких-то там чиновников из «соцслужбы» — это уже выше твоих сил? Ваших сил, вернее, ты же не один. Извини, конечно, но это фигня какая-то получается. Все дело, наверное, в желании. Точнее, в отсутствии оного.

— Злат… — у папаши, видимо, «завод» совсем «закончился», — давай мы вернемся к этому вопросу сразу после того, как пройдут выборы.

— Если это будет в стиле: я подумал, но нет… — начал было я, но был перебит.

— Злат, пойдем. — сказал папаша и, взяв большую часть шмоток, направился в сторону эскалатора.

В авто. Несколькими минутами позже.

— Не стану тебя обманывать, но даже если выиграю выборы, я не смогу помочь тебе полностью одолеть данную ситуацию, как бы ни хотел. А я хочу, Злат. Очень хочу. И никто не сможет. В твоем случае прекратить плотный надзор со стороны «соцзащиты» в общем, и «опеки» в частности…со всеми вытекающими из этого последствиями…попросту невозможно. — произнес папаша, когда авто вырулил со стоянки.

— В смысле, никто? — уточнил я.

— В самом прямом смысле, Злат. Твое дело находится на личном контроле в министерстве «Здравоохранения и Соцзащиты», у одного из тамошних замов… У заместителя министра, я имею в виду.

— То есть, я вышла на правительственный уровень, что ли? — из моих уст вырвался истерический смешок.

— Получается, так. И если бы это было правительство Москвы, а не федеральное, я, поверь, уже «закрыл» бы вопрос, но…

— Это что же получается, целый замминистра контролирует то, что меня «топят» как котенка? Им там что, делать больше нечего? Или «обидки» уважаемых дяденек и тетенек на школьницу вышли аж на федеральный уровень?

— Честно говоря, не знаю, Злат. Я навел кое-какие справки по поводу замминистра этой. Она — не более чем болванчик в дорогом кресле, так что может быть по-всякому. И «обидки» вполне могут быть, ведь московский министр, которого твоей милостью турнули, был протеже начальства этой вот мадам. И просто вожжа какая-то могла попасть ей под хвост. Как говорят, она тетка с непомерно раздутым чувством собственного величия…впрочем, там таких много…и, что хуже, крайне деятельная. Но…неумная, в общем. Короче, «соцслужба» от тебя не отстанет до совершеннолетия, это абсолютно точно, и с этим ничего не поделать, однако я сделаю все, чтобы приструнить местную «опеку». Чтобы они не выходили за рамки, так сказать. Но это уже после выборов. Договорились?

«…я бы на вашем месте сразу же выправил ей эмансипацию…». — вспомнились мне слова соседа.

Я некоторое время молча смотрел в окно, наблюдая за проносящимися людьми и пейзажами восемнадцатого микрорайона.

Папаша, притормозив возле детской поликлиники, свернул во дворы.

— Да, договорились. — произнес я.

— Ну, вот и славно! — ответил папаша.

15-й микрорайон. Возле корпуса 1553.

— А, Злат! Чуть не забыл сказать тебе! — заявил папаша, остановив авто напротив моего подъезда.

— Сказать о чем? — подозрительным тоном спросил я.

— Тут выяснилось…м-м-м…что ты очень…очень приглянулась сыну одного моего хорошего знакомого…

Дзинь! — в голове моей, словно бы наяву, прозвенел неприятный такой звоночек.

— И что с того? — не слишком-то вежливо перебил папашу я.

— Да в общем-то ничего… — папаша пожал плечами. — Ярослав…так зовут этого парня…попросил меня дать ему номер твоего телефона…

От адреналина у меня внезапно взмокли ладошки.

— … и я ему его дал! — закончил папаша.

— Что…чего ты сделал? — я выпал в осадок, практически нерастворимый.

— Дал ему номер твоего телефона. — спокойно повторил мой «родитель №2». — Он из хорошей семьи, Злат, я их прекрасно знаю. Отличный парень. Учится сейчас в аспирантуре, в Страсбурге…это во Франции…но уже скоро окончит ее…

— Скоро окончит аспирантуру⁈ — возопил я. — Сколько лет этому твоему «отличному парню»? Под тридцатник, небось? А мне пятнадцать! Пятнадцать! Или ты не в курсе⁈ Уважаемый отец, ты, вообще, в своем уме⁈ Да и с какого хре…с какой стати⁈ Кто уполномочивал тебя давать кому-то, без спроса, номер моего телефона⁈ Это разве не называется «лезть в семью»⁈

У меня кончился в легких воздух, и я молча уставился на папашу, ощущая то, как от злости раздулись крылья моего носа. А папаша же…

Он стоически вынес мои упреки и казался вообще каким-то чересчур уж довольным.

— Закончила беситься? — со смешком спросил он. — Во-первых, это тебе только сейчас пятнадцать, а через полгода будет уже шестнадцать, затем и оглянуться не успеешь, как «стукнет» сначала семнадцать, потом и восемнадцать…

Он замолчал, поглядев на меня. Я тоже молчал, ибо от его наглости просто не сумел выдавить из себя ни слова (девчачий организм…).

— А восемнадцать — хороший возраст для девушки, чтобы удачно выйти замуж. Если она умная, конечно, а ты вроде бы как раз такая. Но только не за ровесника, не дай бог! Те еще сами не знают, какая женщина им нужна!

Последнюю фразу папаша практически выдавил из себя, виновато поглядев на меня.

— У меня, вообще-то, имеются кое-какие планы…! — начал было я, покраснев как помидор (случайно взглянул в зеркало).

— Планы — это хорошо. Это прекрасно! И если они не идиотские, то семейной жизни совершенно не помешают. А вот если дотянешь с замужеством до тридцати или дальше, как это сейчас модно, то тебе придется идти на многие компромиссы. Неприятные компромиссы, поверь. В общем, всему свое время. Да и, вообще, я же не предлагаю тебе в обязательном порядке выходить за него замуж…

— Ну, спасибо! — ехидным тоном сказал я.

— … попереписываетесь некоторое время, тем более что сейчас он находится во Франции и домой вернется только зимой. А там уже посмотрите друг на дружку вживую, погуляете вместе, подружитесь. Может, в конце концов, что-нибудь и сложится. И тогда ты мне еще спасибо скажешь! Ну, а на нет, и суда нет.

Так называемый отец, видя, что я желаю возразить, не дал мне вставить