Читать книгу - "Станционный смотритель. Незнамо куда - Григорий Шаргородский"

– Язык проглотил?

– Что здесь происходит? – стараясь напустить в голос побольше строгости, спросил я.

– Начальник, – с недовольной гримасой повернулся по мне этот крендель, – не по понятиям это кормить людей собачатиной.

– Какая собачатина? – не удержавшись, повелся я на его игру. – Это свинина. Может, ты мусульманин?

– Не, – оскалившись, ответил урка, – свининку я люблю. Ну, раз ты отвечаешь, начальник, тогда все путем.

Подхватив миску, которой недавно возмущенно тыкал в раздаточное окно, бузотер резко развернулся и пошел к своим коллегам, при этом довольно громко ворча под нос:

– Понабирают нерусь всякую…

От нарастающей ярости даже заломило в висках. Знаю я эту мерзкую породу. Такие уроды в любой момент готовы осыпать оскорблениями слабых, могут даже замахнуться, но не ударят. А когда появляется кто-то сильнее, они тут же сдают назад. Могут даже извиниться, но таким тоном, что ситуация становится только хуже. Формально инкриминировать ему нечего – оскорбления были не такими уж серьезными, да и откровенной угрозы чужому здоровью не было – лишь пустое сотрясание воздуха.

И все же меня буквально разрывало от ощущения неправильности ситуации. Откуда здесь взялся ботающий по фене зэк, учитывая цену межмирового перехода? Скорее всего, это был спектакль, причем лично для меня – новичка в этом мире. К тому же странно, что он вот так с ходу определил в поваре корейца. Плюс ко всему меня не покидало острое ощущение того, что я упустил нечто очень важное. Вроде конфликт был погашен, но только сейчас до меня начало доходить, что он отнюдь не исчерпан. Дядюшка Чхан прятал глаза, стараясь не смотреть на меня, как и его супруга.

Здравый смысл нашептывал, что все в порядке: никто не пострадал, и в столовой вновь воцарилась тишь да благодать. Правда, немного подпорченная смехом, раздающимся в ответ на шутки балагурящего артиста. А вот чуйка, вкупе с не желающей угасать яростью, толкали на резкие действия – хотелось выйти в общий зал, взять этого уродца за шиворот и притащить к повару, чтобы извинился.

Увы, победил здравый смысл, потому что ходить и устраивать бучу в помещении, где сидит три десятка тертых жизнью дальнобойщиков, не самая разумная идея. К тому же не факт, что таким образом меня не толкают на немотивированное насилие. После приключений Гены в кабаке уже начинаешь дуть на воду.

Чуть позже Баламут подтвердил обе мои догадки – да, я протупил, что с ходу не поставил бузотера на место, даже если бы пришлось нанести ему увечья, но в то же время разборки конфликта постфактум могли привести к бунту не знавших сути проблемы дальнобойщиков.

Приходится признать, что все мои жизненные навыки пока не годятся ни для статуса мага, ни предводителя. Привычка к принятию взвешенных решений и отсутствие опыта живого общения, особенно вот с такими выжигами, сыграли со мной злую шутку. Нужно срочно меняться. Главное, чтобы не было поздно.

До конца ужина я просидел на кухне, отвлекшись только на прием каравана с западного направления. Но никаких провокаций больше не было. И все же каждый взрыв смеха в общем зале действовал на нервы. Казалось, что смеются именно надо мной. Даже после отбоя, когда мы задраили щитки на окне выдачи, тем самым надежно закупорившись в отсеке для персонала, мне все никак не удавалось уснуть. В голову лезли неприятные мысли. Постоянно мерещился злой умысел таинственных недоброжелателей. Вдруг этого урода нанял Мурза? Но это уже ни в какие ворота не лезет! Тут недолго скатиться в тяжелую форму паранойи и начать шарахаться от каждой тени. Лучше принять как факт, что мне не повезло встретиться с врожденным провокатором, которого хлебом не корми, дай только кому-нибудь жизнь испортить.

Уже к середине ночи я немного успокоился. Особенно помогли упражнения по развитию «дыхания».

Поспать удалось всего пару часов, потому что поставленный на несусветную рань будильник поднял меня на ноги, лишь усилив клокотавшее внутри раздражение. Вот теперь у меня вполне хватит злости и наплевательского отношения к последствиям, чтобы порвать любого уродца как Тузик грелку даже за косой взгляд. Невыспавшийся я – порой пугаю даже самого себя.

Как назло, утром угрюмые дальнобойщики вели себя примерно, а вчерашний хлыщ вообще не попадался на глаза. Такие люди хорошо умеют быть незаметными, так же как и бесить одним своим видом.

Когда обе колонны выползли с территории стоянки и сетчатые ворота встали на место, я подвел напряжение на защитный пояс ограды и стал думать, куда девать себя в такую рань. Мой организм имеет одну мерзкую черту – если поспал хоть час, сон не придет до следующей ночи. Буду ходить вареным, но уснуть не смогу, так что даже пытаться не стану.

Вид Гены, вышедшего на утреннюю пробежку и нарезающего круги вдоль ограды, желания присоединиться не вызвал. Но когда он занялся разминкой и тасканием всякого металлолома, на скорую руку сваренного дедом Анджеем, я все же не выдержал и вышел наружу.

По примеру Баламута, взявшего с собой автомат, мне пришлось прихватить «вепря».

– Решил присоединиться, ленивец ты наш породистый? – ехидно осведомился мой друг.

– Даже в мыслях не было. Просто захотелось подышать свежим воздухом и над тобой поиздеваться.

– Давай, – вздохнул Гена, отбросив гантели. – Знаешь, чем эти твои тренировки меня бесят?

– И чем же? – изобразил я интерес. – Тем, что слабость наваливается?

– Нет, это как раз терпимо. Мне не нравится быть в этом деле бесполезной мебелью.

– Ну так давай думать, как сделать так, чтобы от тебя был толк.

И мы принялись думать. В основном я выступал в роли критика, отвергая наметки Гены, основанные на его боевом опыте. В конечном итоге мы пришли к определенному консенсусу.

К этой тренировке мы готовились не менее основательно, чем к печально известному «походу за жабьим салом» – именно под таким названием наши старики внесли в анналы отряда заготовку кабанятины с лягушатиной.

Стрелять внутри периметра было бы неосмотрительно, потому что можно испортить сетку. Но и отходить далеко от станции тоже не стоило – мало ли каких гостей принесет нелегкая. В отличие от Гены, нацепившего тактический шлем, я опять водрузил на голову шляпу, хотя от маски не отказался. Зеркало в оружейке отразило диковинную картинку – эдакий ковбой-инсектум, муравей в шляпе.

Мишени тащили на себе, благо далеко от сторожевых менгиров уходить не собирались. На посту управления засел дед Анджей, а батоно Леван, как обычно, улегся на крыше мастерской, которую все называли пляжем.

Ну а что? Там только песочка не хватает и дамы в бикини. Судя по помолодевшему аксакалу, она бы ему точно не помешала. Но пока товарищу Ломидзе придется обниматься со своей «мосинкой».

А дальше завертелось. Мы с Геной, как пара уток, гуськом семенили к мишеням, периодически в них постреливая.

– Щит, – подал я оговоренную команду и активировал нужную часть наствольного артефакта.