Читать книгу - ""Фантастика 2025-27". Компиляция. Книги 1-25 - Андрей Соболев"

горячим следам всех отлавливать, и Ведуна повязать, расспросить. Но нет. Сверху никаких указаний, только «ждём, наблюдаем, охраняем».

– Эээ… – вырвалось у меня, – А как же осколки? А моя тётя, ей вечно бегать?

– Мне это тоже не нравится, – Герман вздохнул, – Ведун прямо копирует работу Министерства, аж стыдно становится.

Мы удивлённо уставились на него.

– В смысле?

– Да, Министерство тоже использует тебя, как приманку, ждёт действий от Оркоса и Вайта. Сейчас Ямантау прямо напичкано отделами Надзора и Забвения. И… ну…

– И все ждут, – хохотнул Бобр, – А мы тоже подождём, да, Герыч?

Я улыбнулся:

– Ага, кто-то должен начать действовать.

– Не ёрничай, Георгий, – Герман цикнул, – Я не буду тебе помогать, ты же знаешь.

– Знаю. Спасибо хоть на том, что правду сказали.

Чернецов кивнул, потом добавил, гораздо тише:

– Я же вижу, что тебе неймётся. Что ты планируешь?

Но я сразу же махнул своим разворачиваться, и весело ответил:

– Ага, как же. Так я и рассказал…

Мы отошли уже на пару шагов, когда Чернецов всё же бросил вдогонку:

– Гончар, присмотрись к Тегрию.

Я застыл, оглянулся:

– Что?

Модератор прошептал что-то, а потом двинулся в другую сторону, как ни в чём не бывало.

– Чего он там сказал-то? – Боря почесал затылок.

Я сразу обернулся к Лекарю. Тот надменно пожал губы, потом ответил:

– Модератор сказал, что гномы очень обиделись на нашего бывшего куратора.

Чернецов стоял во дворе, отвернувшись от нас и уставившись на солнышко. Здесь, в пределах академии, было гораздо теплее, чем на склонах Ямантау.

Мимо Германа сновали студенты других курсов, и он даже улыбался некоторым, а про наше существование будто забыл.

– И чего нам этот Тегрий? – удивился Бобр.

– Дивидэ эт импэра, – важно произнёс Лекарь.

– А? – теперь Бобр уставился на барда.

– Разделяй и властвуй, деревенщина, – высокомерно отмахнулся тот.

Слова Лекаря, наверное, как никогда лучше подходили к моему замыслу. Чернецов ведь знал, что я не упущу возможности.

Твою ж за ногу, а ведь про Тегрия я и забыл.

***

Внутри академии нам перемещаться запрещено не было, и поэтому мы довольно скоро спустились в ту самую аудиторию, где велись занятия «по подземельям».

Наш бывший куратор выглядел… да как обычно.

Он сидел, одиноко уставившись в стол. С красным носом, соловыми глазками, и спиртным от него разило за версту.

Почему его до сих по не нагонят из Батона, я не понимал.

– А… Ик! Плееры… – Тегрий поспешно спрятал какую-то фляжку в стол, но с первого раза не смог попасть в ящик, стукая по дереву.

– Здравствуйте, Тегрий Палыч, – максимально вежливо воскликнули мы.

– Гончар… группа, – бывший куратор был одет так же в шахтёрский костюм, его лысина блестела от пота, – А вы чего тут?

– Мы… – я задумался на миг.

– Соскучились, – вставила скромница Биби.

«Ядрён батон», – Боря прислал мне в голову свою недовольную эмоцию, – «Вот уж по кому, кому…»

Тегрий Палыч счастливо расплылся в улыбке, а потом вдруг показал на передние парты широким жестом.

– Садитесь, мои хорошие. Эх, какие времен-то были, да, плееры?

– Ага, – почти синхронно ответили мы.

– И ведь, щебень-гребень, как сработались же, да? – шахтёр откинулся на спинку стула, – Ну, ик! Вы же помните, как мы учились-то…

Я переглянулся с остальными. Особо тёплых воспоминаний о равнодушном, вечно поддающем Тегрии у нас не было, но мы сразу закивали, улыбаясь в ответ.

– Да, и тренировки, – добавила Биби, – С зубастиками.

Она с трудом вклинивалась в разговор, ведь обычно предпочитала молчать. Но это была моя просьба – я был уверен, что гномья кровь, тёкшая в её венах, должна была помочь.

– Ага, и тренировки по нубоболу, – Тегрий так и улыбался, – Хорошо ведь тренировались? Вы – моя лучшая команда!

«Чего?!» – снова прилетело от Бори.

А шахтёр тут же оттянул ящик, снова вытащил фляжку. Сначала даже махнул ей, будто предлагая нам, но вовремя спохватился. Нахмурился, улыбнулся, и пригубил.

– Ммм… – он опять расплылся, – А какую команду я создал-то, ага?

«Герыч, я не могу сдерживаться», – пожаловался Бобр.

«Терпи, Боря».

«Да этот козёл же всё время только палки в колёса вставлял, хрен тренировку выбьешь!»

«Терпи!»

– А как вы Серого-то… ик!.. сделали, а? – Тегрий вскинулся вперёд, махнул фляжкой, стукнул кулаком по столу, – Сработала моя стратегия, да?

Бобр рядом, кажется, вогнал пальцы в столешницу, из-под его ногтей поехала стружка, сворачиваясь спиралькой.

«Геры-ы-ы-ыч!»

«Боренька, держись!», – это завопила Биби.

«Борис, донт ворри», – мягко сказала Блонди, – «Плиз, би хэппи».

«Какое, нафиг, хэппи?! Да врёт, даже не краснеет!»

Мы едва сдержались от улыбки, глядя на раскрасневшуюся от спиртного морду Тегрия. Тот всё раскачивался, вспоминая, как поднял группу Гончара, «обычного ремесли», в самые топы.

– А я ведь сразу увидел потенциал, ик! – язык у него уже чутка заплетался, – А, говорю, Гончар, сын Чекана? Ну нет, вы у меня ещё увидите, что значит кровь!

И снова давай пушить перья – и в первый данж он нас отправил, и как подсказывал с Белым Гномом…

– А ваш лут, а? – снова вскинулся Тегрий, – Да я для собственных плееров… Да самые лучшие расценки, и чтоб ни голды мимо не улетело.

«Братва! Я убью его… Да он же пропил всё, на хрен», – Бобр рядом встрепенулся, парта аж сдвинулась на десяток сантиметров.

«Борис, смотри», – и Блонди прислала мысленную картинку, как стоит в ванной перед зеркалом.

Полотенце намотано на груди, но как-то слабовато, вот-вот свалится. Она его придерживает, но при этом хочет справиться с непослушными волосами, и ей так неудобно работать с феном одной рукой.

«Ох ты ж на-а-афиг», – Боря вдруг затих.

Я тоже замер, понимая, что картинка очень даже привлекательная. И занятная… Удержит ли полотенце-то?

«Гера, ты-то чего смотришь?!» – прилетело от Биби, – «Продолжай!»

Да, пипец!

«А мне чего, не интересно, что ли, по-вашему?!»

Блонди, у которой полотенце уже едва держалось, вдруг грозно свела в зеркале брови, и рявкнула, рыкнула, как львица:

«ГОНЧАР!!!»

Я едва не выругался, пытаясь отвлечься от эротики, развивающейся в моей мысленной сети.

Надо отдать должное Блонди, она всё же усмирила Бобра – тот сидел, притихнув