Читать книгу - "Пылающая полночь - Антон Демченко"

Экипировка для выхода в Пустоши сильно отличается от той, что предназначена для сражения, главным образом потому, что состоит не столько из разнообразного вооружения, сколько из вещей небоевых. Походное снаряжение приспособления для защиты дыхания, зрения или слуха, специальный инструмент для сбора трофеев — как растительных, так и извлекаемых из тварей, — сигнализация для ограждения ночных стоянок, мешки для хранения тех же трофеев, да мало ли что еще. А поскольку ходоки не единственные, кто пользуется подобными вещами, купить их можно не только в том же Ленбурге, но и в любом другом городе империи. Что уж тут говорить о столице. Единственное, что удручает, это цены. Да, в Нойгарде можно купить все что угодно, вопрос только в стоимости, а она не радует. Но ведь нам и деваться некуда. Хорошо еще, что не придется покупать новую броню и оружие для Гилда. Он продемонстрировал мне вполне приличный кожаный доспех и широкий палаш с тщательно затертым клеймом легиона и предусмотрительно измененной гардой, но вот все остальное… Я, конечно, при отъезде из Ленбурга закупился огромным количеством «расходников», как называет мой сосед те же мешки для хранения трофеев, например, но даже с учетом этого богатства у нас на руках остается максимум тройной запас расходников на каждого. А учитывая, что Поход продлится не меньше трех-четырех месяцев, этого нам будет мало. Преступно мало, я бы сказал.

В общем, пришлось растрясать кошелек и идти на поклон к столичным мастерам, алхимикам и зельеварам. Честно говоря, я даже порадовался, когда Гилд признался, что он не мастак в обращении с арбалетом. Выкладывать немалое количество золотых за второй я желанием не горел, как и закупать дополнительные болты. А вот запас гранат, тяга к использованию которых когда-то стала основанием для моего прозвища, пришлось пополнять, и это тоже неслабо ударило по кошельку. В результате к моменту выезда из Нойгарда на разведку к восточному пограничью в моем распоряжении оставалось едва ли больше шестидесяти золотых. Ну, да и тьма с ними. Пусть это будет самая большая неприятность за все грядущее путешествие.

Я оглянулся на едущего следом Гилда и невольно усмехнулся. Отставной легионер, массивный и широкоплечий, выглядел весьма и весьма впечатляюще, верхом на столь же огромном ломовике. За такое зрелище мне даже не жалко было отданных барышнику десяти золотых. Хотя, если честно, основной причиной того, что я приобрел для Гилда именно эту лошадь, была ее реакция на присутствие рядом моего скакуна. Ломовик его просто проигнорировал, тогда как другие находившиеся на торге животные реагировали на него более чем нервно, что неудивительно. Лошади вообще очень чувствительны к эманациям Тьмы, которой, несмотря на очистку, в полукровке все же было немало.

Вечер, по-летнему душный, застал нас на окраине небольшой деревеньки, редкими освещенными окнами глядящей в темноту. Под стрекот сверчков и уханье каких-то ночных птиц мы въехали на единственную улицу, и почти тут же по дворам прокатился вал собачьего лая, моментально перекрывшего обычные для деревенского вечера звуки.

— Не люблю кабысдохов, — пробурчал мой сосед.

— Почему? — лениво поинтересовался я. Пусть сегодня мы и не ставили рекордов скорости, но целый день, проведенный в седле, сказался на нас с Гилдом не лучшим образом.

— Брешут много, — буркнул он в ответ. Многозначительно, да. Кажется, сосед тоже устал, хотя, казалось бы, ему-то с чего? Это же не он себе всю задницу о седло отбил.

— Сосед, что случилось? Откуда столько негатива? — поинтересовался я.

— «Мне скучно, бес», — протянул тот. Не понял!

— Ты ничего не перепутал, бестелесный? — возмутился я.

— Неуч! Это классика! Чему тебя только в школе учили?! — теперь уже «завопил» дух, но почти тут же спохватился и умерил пыл. — А… извини. Заговорился.

— Пф! Можно подумать, ты сам понял, что сказал, — отмахнулся я.

— Что сказал — понял, а вот откуда взял — не помню, — хохотнул сосед. От его дурного настроения не осталось и следа. Как мало нужно некоторым для счастья, кто бы мог подумать. А вот мне…