Читать книгу - "Я - меч, я - пламя! - Василий Кононюк"

Была еще одна существенная причина вкладывать деньги именно в новое месторождение. Для каждого месторождения нефти можно посчитать оптимальное количество скважин, которое позволит, с одной стороны, выкачать всю нефть, а с другой – выкачивать ее достаточно много, не превышая допустимого уровня добычи на одной скважине. В Баку сверлить дополнительные скважины смысла уже не имело. Это привело бы к тому, что месторождение истощилось не через двадцать лет, как было просчитано, а значительно раньше. Оптимальное количество скважин там уже давно было достигнуто и превышено. За последние два года открыли несколько мелких месторождений в Башкирии, но такой лакомый кусок, как указанный Ольгой, не попадался. Открытие обещало существенно уменьшить назревающие проблемы с нефтью и бензином. Сталин сразу велел Серго строить ветку железной дороги и искать кредиты за рубежом на разработку данного месторождения.

После всех подтвердившихся фактов, имевшихся в письмах, уже трудно было отмахнуться от самых фантастических предсказаний. Еще одно обстоятельство давило холодной тяжестью, не давая возможности отвергнуть прочитанное. Было совершенно очевидно, что Ольга знала о поражении с самого начала, все ее действия приобрели окончательный смысл только после этих нескольких фраз, нарисовавших полный разгром РККА в первые три месяца войны.

И в том, что она коснулась этого обстоятельства только теперь, долгих семь месяцев готовя почву для того, чтобы к написанному отнеслись серьезно, чувствовался тот холодный неумолимый расчет, который напрочь отметал любую попытку списать известия о будущих военных действиях на гипертрофированное восприятие или психическую неуравновешенность.

Вождь не собирался ждать еще семь месяцев, чтобы узнать окончательные детали. Они были нужны ему сегодня. Сталину требовались мелочи, которые сделали бы картину объемней и заставили поверить: да, такой фантастический вариант развития событий возможен, нужно начинать действовать. Действовать, чтобы похоронить этот сценарий как можно глубже, изменить будущее, пережить грядущие события совсем по-другому и забыть о написанном как о кошмарном сне.

– Садитесь, товарищ Артузов, читайте.

Прочитав письмо, Артузов долго рассматривал эскизы танка и приведенные ТТХ.

– Что вы можете нам сказать по поводу этого письма, товарищ Артузов?

– Я думаю, что основную причину своих действий Ольга нам раскрыла. Ее беспокоит ее дальнейшая судьба, при этом она хочет, чтоб в ней ничего существенно не менялось.

– Вы уверенны, что она одна? Почему она всегда пишет в своих письмах «мы»?

– Элементы маскировки, да и текст выглядит солидней, привлекает внимание.

– Все это неважно, товарищ Артузов. То, что она сообщила в этом послании, слишком серьезно для того, чтобы дальше играться в игры. Договоритесь с ней о встрече, ее безопасность и возможность дальше заниматься своей работой я гарантирую.

– Слушаюсь, товарищ Сталин.

– Не затягивайте с этим, мы должны разобраться в причинах катастрофы. Каким образом Гитлер сможет за столь короткое время создать пятимиллионную армию? Это не укладывается ни в какие рамки!

– Может, мы слишком серьезно к этому относимся? И ясновидящие могут ошибаться, товарищ Сталин. Слишком все это невероятно звучит. Я полагаю, Ольга слегка преувеличивает, чтобы привлечь внимание к этому вопросу.

– Вот это все мы должны немедленно выяснить, товарищ Артузов. Про «мессершмитт» вы прочитали, надеюсь, вам не нужно объяснять, чего мы ждем от ИНО в связи с этим?

– Никак нет, товарищ Сталин.

– Работайте, товарищ Артузов, жду от вас сообщений в ближайшие дни.

Отработав три дня в две смены, Ольга ехала пригородным поездом в столицу. Через пару суток она должна была выступать в соревнованиях среди первых восьми пар. Нужно было сшить белый комбинезон, чехол для оружия, чтобы не бросалось в глаза, пока ползешь на позицию, сходить в Осоавиахим на стрельбище, вспомнить, как винтовку держат в руках. Последний раз Оля стреляла еще до праздников.

Первый снег уже припорошил осенний пейзаж, все вокруг засверкало девственной белизной. Три прошедших дня были наполнены разными событиями, как приятными, так и не очень. Получилось, что опытное производство новых ламп, которое она курировала на неопределенных основаниях, в качестве добровольного помощника главного инженера, разместили в оксидном цеху, где начальником был начинающий алкоголик и разгильдяй товарищ Зубов. В очередной раз сцепившись с ним по поводу дисциплины и порядка, Оля не выдержала и накатала пространную телегу директору, а копию отправила в комсомольскую организацию завода.

Директор вызывал ее к себе и потребовал забрать заявление и решать свои проблемы с Зубовым в рабочем порядке, но она уперлась и нахально заявила, что ее никто не учил лечить пьяниц, и если вы, дескать, Павел Митрофанович, взяли его на работу, то вам и решать, что с ним делать. Директор поскрипел зубами, затем сухо объявил, что завтра из Ленинграда приезжает Векшинский смотреть новую лампу. Добавив, что если смотрины пройдут не на должном уровне, то кто-то останется без премии, он отправил Олю готовить Лосева к завтрашнему визиту.

Сергей Аркадьевич Векшинский был выходцем из древнего казачьего и дворянского рода. Он закончил Петроградский политехнический институт и свободно владел несколькими языками – английским, немецким, французским. Судьба привела его на завод «Светлана», где Сергей Аркадьевич прошел путь от завлабораторией до главного технолога и главного инженера завода. В лаборатории, располагавшейся на чердаке, которую называли «чердак Векшинского», и были заложены основы его научных достижений. Мало кто знает, что понятие «вакуумная гигиена» было введено именно им.

Векшинский только что приехал из Америки, с очередных переговоров о закупке оборудования для производства электронных ламп. С улыбкой выслушав объяснения Лосева и Оли, в которых каждый пытался переложить вину за сделанное открытие на другого, инженер внимательно осмотрел имитатор движения электронов, опытное производство новых ламп, поинтересовался планами на будущее. Попросив всех сопровождающих разойтись по рабочим местам, Сергей Аркадьевич пожелал в одиночестве пройтись по заводу и осмотреть все свежим взглядом. Тогда действительно можно будет улучшить технологические процессы, поскольку он сможет заметить что-то, к чему все привыкли как к неизбежному злу.

Оля не удивилась, когда Векшинский появился в лаборатории и попросил ее уделить ему немного времени.

– Сергей Аркадьевич, у нас есть к вам огромная просьба. – Оля решила взять инициативу в свои руки, девушка подозревала, о чем может пойти разговор.

– Слушаю вас, Ольга Михайловна.

– Называйте меня просто Оля, если вам нетрудно, мне так привычней. Сергей Аркадьевич, мы вас очень просим, чтобы дальнейшие разработки новых модификаций штырьковых ламп взяла на себя ваша лаборатория в Ленинграде. Нам с Олегом Владимировичем не хватает специальных знаний для того, чтобы производительно и результативно работать в этом направлении, да и, честно говоря, наши дальнейшие интересы лежат в области кристаллических аналогов радиоэлементов. С другой стороны, у вас сосредоточены лучшие специалисты по радиолампам, как говорится, сам Бог приказал вам развивать эту тему дальше.