Читать книгу - "Zeitgeist (Дух времени) - Брюс Стерлинг"

— Мы побились об заклад. Пари есть пари. Оно уже стоило жизни одной женщине. Ты давно со мной знаком и знаешь, что я могу проделывать такие вещи. Сам знаешь, я способен на… на необъяснимые поступки.

— Парение в воздухе?

— Настали странные времена. Ты просил волшебства, вот я и приехал, чтобы выполнить твою просьбу. Ты, я, твои домочадцы отправятся на древнюю ритуальную площадку полинезийцев. Лучше не ухмыляйся, приятель, это тебе не токийский «Диснейленд». Это настоящее некромантия вуду. Если у тебя хватит храбрости стать этому свидетелем, твоя жизнь изменится.

Макото вздрогнул.

— С Барбарой ничего не случится? Старлиц похлопал Макото по плечу.

— Честно говоря, я побаиваюсь высвобождать эту первобытную энергию. Но ты сам попросил, поэтому мне гораздо легче. Потому что я тебе доверяю. С Барбарой ничего не случится, если на протяжении церемонии ее никак не беспокоить. Энергия фэн-шу на полинезийской ритуальной площадке… Это место и процесс колоссальной, древней, сверхъестественной земной силы, понимаешь? Это нам, это мана[69]. На церемонии не должно оказаться людей, которым ты не полностью доверяешь.

Макото почесал в затылке. Он уже давно сидел на крючке.

— Что я должен привезти?

— Ну, — сказал Старлиц, — возьми побольше па-калоло[70].

Подготовка к ритуалу заняла три дня. Для пущей важности события от участников требовался пост, медитация и ритуальное самоочищение. Это требование немедленно отсеяло половину окружения Макото — людей, сразу смекнувших, что готовится очередная лапша на уши.

Остальные были склонны рисковать. Просидев три дня на белом рисе, рыбном отваре и местной марихуане, они были готовы ко всему. Для полноты впечатления Старлиц заставил их протащиться за ним добрых семь миль по национальному парку Ваиалуа.

— Встаньте кругом! — приказал он наконец, достав из кармана бумажку с японскими фразами, записанными латинскими буквами. — Как видите, я побывал здесь раньше, освятил участок и установил факелы. Но у нас ничего не получится, если мы не очистим все вместе эту священную землю от всех следов двадцатого века! Она должна стать вечной, безвременной, какой была до рождения науки и станет после. Долой все материальные следы: окурки, кольца от пивных банок, ничего сделанного на заводе или при помощи машин. Увидите след современной подошвы — сотрите его. Нам нужна чистота. Естественная, незапятнанная. Встаньте на четвереньки и проверьте каждый сантиметр. Считайте это молитвой.

Продиктовав задание, Старлиц удалился в зыбкую тень на краю лужайки, где сел, предоставив отдых ногам, и закурил.

Зета наблюдала за японцами, ревностно прочесывающими мокрый подлесок и не дающими спуску ничему даже отдаленно похожему на мусор.

— Папа, какой же у них дурацкий вид!

— Посмотрим, что ты скажешь, когда они как следуют вываляются в грязи! — Зета хихикнула. — Милая, ты обещала не смеяться. Хочешь похихикать — ступай в машину.

— Я постараюсь, папа. Можно мне немножко гранолы?[71]

Выждав, Старлиц возвратился на вылизанный молитвенный пятачок.

— Теперь у каждого из вас наверняка созрел вопрос: а я сам? Достаточно ли я чист для этого ритуала? Чисто ли мое сердце? Чиста ли душа? Разумеется, нет! Вся ваша одежда — изделия двадцатого века. Необходимо ее уничтожить. В огонь ее!

— В чем же мы вернемся домой?

— Больше доверия! — рявкнул Старлиц экспромтом и снова уткнулся в сценарий. — Вы должны вымазаться с головы до ног этим священным красноземом. Я не несу ответственности за последствия, если на вашей коже останется хотя бы маленький непокрытый клочок, на который подействуют неземные силы.

Когда он снова вернулся, его паства уже оголилась и вывалялась в грязи. Ничего вредного в ней не было,

напротив, она оказывала успокаивающее действие. Сам Старлиц напялил утыканный перьями плащ, прикрыл ноги щитками из коры и травы, на голову водрузил высокий гавайский шлем — все это он приобрел в магазине местных поделок.

— Момент близится! — завопил он. — Теперь вы наги и чисты. Но кое о чем вы запамятовали. Знаете, что это?

Японцы недоумевали, теряясь в догадках.

— Ваши контактные линзы! Чуждые штуки, через которые вы в своем невежестве глядите на мир, не замечая их! Сейчас я обойду вас и соберу этот мусор, чтобы сохранить и потом вернуть.

Ослепив большую часть своей аудитории, Старлиц сосредоточился на Макото, извлеченном из зарослей под тамтамы.

— Теперь твоя очередь. Ты будешь главным шаманом. Начни с ритуальной дроби.

Макото, близоруки моргая, постукал для пробы по натянутой коже.

— Эй, это же дешевка!

— Ручная работа! Натуральная кожа, древесина, кровяной клей! Ты думал, племена Новой Гвинеи настраивают свои барабаны на до-минор? Это естественный музыкальный инструмент, конечно же это дешевка? Сыграй на нем, сыграй, как ты чувствуешь!

Солнце село с тропической поспешностью, и площадку заволокло низко стелющимся дымом — Старлиц позаботился о сухом льде. Спрятавшаяся Зета дергала за длинные нити, привязанные к кустам, пугая собрание ожившими тенями. Японцы, доведенные до состояния племени каменного века — грязные, голодные, — совершенно окаменели. Старлиц поправил свой головной убор и перьевой плащ и выпустил Барбару, голую, как все остальные, на деревянный пьедестал посередине поляны.

— Я боюсь! — прошипела она.

— Спокойно. Поднимись туда и сядь в позе лотоса.

— Но я голая! Я поправилась на пять килограммов!

— Это игра Макото. Ты исполняешь его заветное желание. Будь волшебной.

Старлиц закончил последние приготовления и хлопнул в ладоши. Барабанный бой достиг крещендо.

— Прощай, жестокий мир! — провозгласил он. Пьедестал исчез. Поляна огласилась испуганными

криками. Барбара подняла стройные руки, изобразив ладонями две лилии. Она была сейчас трансокеанской бодхисатвой, плывущей на огненном облаке.

Факелы окутались искрами и погасли. Барбара мягко опустилась на землю. Старлиц метнулся к ней и накрыл припасенным для этого плащом, чтобы такой, закутанной, передать толпе.

— Я была волшебной? — спросила она шепотом.

— Меня не спрашивай. Спроси у зрителей. Зрители рыдали. Они безоговорочно поверили во все увиденное.

Смывшим с себя грязь и выходящим чистенькими из реки Ваиалуа предусмотрительный Старлиц вручал шорты, майки и шлепанцы. Дрожащая от голода и восхищения публика заспешила вдоль реки к месту, где их ждали такси с работающими счетчиками. Перед особняком Макото для свидетелей волшебства стараниями неутомимого Старлица был приготовлен пир. Он знал, что им требуется. Нагло обманутым необходимо первым делом подкрепиться.