Читать книгу - "Спасти род Романовых: Первокурсник - Дмитрий Лим"

-— Благодарю.

-— Суть метки может почувствовать кукловод, шаман вуду, или существо, которое было убито жнецом.

Я щедро отхлебнул, и с тихим стуком поставил чашку на лакированное дерево стола.

-— Собственно говоря, поэтому ты и назвала меня мертвым? Почувствовала, что я не вуду-хуюду, и не кукловод?

-— Вуду — точно нет. От них запах специй сильный, и это не замаскировать никак. Кукловоду — всегда нужна пара, если один умирает — умирает и второй. Они очень слабы, когда их разделяют, даже на время.

-— Как инь и янь, -— прокомментировал я, но судя по выражению лица принцессы, суть она не поняла.

-— Тогда, как я могу быть мертвым?

-— Если бы я знала… Жнец уничтожает сущность, физическое тело, душу… Может тогда, когда мой отец послал твоего за лазурным камнем, камень и спас тебя?

«Если бы я сам знал.»

В мою голову пришла весьма здравая догадка, но озвучивать ее я не стал. Это же очевидно, я некромант. Полуживой полу мертвый, поэтому, я и вижу метку. Вот и все пирожки с котятами.

Но знать ей этого — не нужно.

-— А как стать жнецом?

-— Не знаю, найдется ли желающий быть врагом любой страны, -— жалобно ответила она, -— Тут весь смысл исходит из преступления против живого. Могучего греха, или бесчисленного истребления.

-— Отец напортачил, а ты расплачиваешься?

-— Да нет же! — вскрикнула она, -— Вот ты перебиваешь и не слушаешь!

-— Молчу-молчу.

История была странной. Фактически, любой кровный родственник мог нарушить закон против живого, а его дети, уже — расплачиваться. А если ребенок родился без метки — то его дети, и так далее. На все — воля случая.

Стать жнецом — это расплата. Расплата рода.

-— А то что ты такой, -— она прервала мои мысли своим мелодичным голосом, -— Ну, живой там, маг обычный, хоть и с сильным проявлением стихии, доказывает лишь одно, не все нам известно про жнецов.

-— Сама то как о них узнала?! Не расспрашивала же об этом каждого встречного, президент надоумил?

-— Да. Раньше, я часто расспрашивала его о силах, существах и легендах.

-— Он заменял тебе няньку?

Ее глаза, в которых можно было утонуть, погрустнели. Я будто бы утопал в океане грусти, пока она смотрела на меня и произносила одно-единственное слово: Папа.

Он заменял ей отца.

* * *

После подобного откровения Елизавета стала гораздо проще относится ко мне. По крайней мере, за последние два дня, она вполне себе жизнерадостно кивала мне в знак приветствия и вполне искренне улыбалась.

Моя же тяга к информации, наконец, прорвалась.

Стараясь больше не принижать чит вырыванием страницы, я получил вполне удобную небольшую сумку, которую ловко перекидывал через плечо, и она не мешала. Чит, переместился из шкафа — туда. На постоянную основу.

Мы стали чаще общаться. Не сказать, что я не уставал от него, но старался лишнего не спрашивать.

Вопросы по поводу того, сливает ли он информацию обо мне президенту или нет, я не задавал. Это было лишним. По-моему, даже, очевидным.

Чит оказался весьма полезным союзником, я, наконец, начал разбираться в алхимии, научился правильно отмерять вещества, регулировать температуру, и правильно произносить «заклинания».

Не знаю, насколько подобные «песенки» из сложных слов помогали, но результат был.

Про расы и существ, он знал не многое, но и несмотря на это, мой кругозор расширялся.

Блуждая по, на удивление, мухой дорожке из желтого кирпича, дабы проветрить свою голову, на очередном повороте через замерзшие кусты, я наткнулся на подростков, которые были белее мела. Орк и Мария, которые казалось, застыли как статуи, крепко держались за руку и тихонько всхлипывали.

-— Э, народ, -— мой громкий голос привлек внимание подростков.

На них было страшно смотреть.

-— Что случилось?

-— М… М… Маша…

-— Что Маша? — я принялся озираться по сторонам, в поисках противника-союзника, -— Ну?

-— Утащил… — пропищал белый орк, -— Туда…

И тут я обратил внимание на красные маленькие пятнышки, которые вели с дорожки в кусты. Оставив подростков за спиной, ринулся по следу напрямик палисадник.

Собирая мордой все возможные замершие красные листья и ветки, спотыкаясь об корни деревьев, я вышел на небольшую полянку, окруженную высоким кустарником. Почти у кромки кустарника лежало окровавленное-голое тело, в одних сапожках.

Потравив секунду на раздумья, я ринулся к девушке, изо рта которой, все еще исходил пар.

Стянул пальто, пиджак. Обернул ее, осмотрел раны.

-— В точности, как у последней пострадавшей. Только… — я провел пальцем по левой груди, разглядывая углубление, -— Когти.

Вой, который послышался на другой стороне поляны, не сулил ничего хорошего. Вскинув голову, я увидел Александра. Точнее, все, что осталось в нем от человека.

Высокий, под два метра ростом, сгорбленный, с длинными руками, на которые он опирался, морда вытянута, озлоблена, оскалена.

На него было жутко смотреть, вспоминая каким юнцом он был. Но больше, я не медлил.

Бык появился по велению мысли, и с последних тренировок, он стал более жилистым и массивным.

Мне не нужно было слов, не нужно было вскидывать руку, чтобы меткой указать цель. Он слушал мою команду в моей голове. Очень удобно, на самом деле, не нужно этой театральщины, которой пользуются остальные маги.

За что, отдельное спасибо Марго.

Увидев Быка, демон взревел еще сильнее, и пригнулся, готовясь к чему-то.

-— Давай, сученыш, иди к папочке.

Как оказалось, он готовился к длинному прыжку.

С его неимоверными размерами, он оказался достаточно ловким и пронырливым, чтобы увернуться от огненного быка, который молнией метнулся к нему, и лишь подпалил кусты, а не цель. И этого прыжка хватило, чтобы сократить десятиметровую дистанцию между нами.

Широких взмах когтистой лапы сулил оторванной головой, но я стоял ровно, не моргая, распространяя вокруг себя щит.

Противный для ушей визг, разразился по округе, и демон, отскочивший прыжком на три метра назад, тряс лапой, смахивая с выжженных ногтей остатки угольков.

-— Все? Санечка?! Это все, что ты можешь?

Талмуд рассказал мне одну интересную вещь — любой демон, как и маг — имеет свой запас маны. Только мы восполняем ее отдыхом, зельями и тому подобным, а они — алтарями. Алтарей сейчас — почти не осталось. Все, что находят военные — уничтожаются, а на территории Петербургской Академии Магических Наук, такого алтаря точно нет.

По крайней мере, такая постройка требует очень