Читать книгу - "На золотом крыльце - Евгений Адгурович Капба"

отряхивая с одежды щепочки и листочки. — Людвиг Аронович, мы же с вами сработались, когда мебель собирали? Сцену тоже помогу собрать, стулья расставить, ограждения — что угодно! И потом разобрать, разнести, и все такое прочее…

— Во-первых, Титов, у тебя через два дня экзамены. Во-вторых, выпускной — он для всех выпускной, и ты тоже десять классов оканчиваешь, — с сомнением проговорил Полуэктов. — И тебе аттестат вручат в торжественной обстановке, как и всем остальным.

— К экзаменам я готов — это раз! — аргументировал я. — На выпускной мне пофиг — это два! Видал я этот выпускной, я тут без году неделя, что мне там праздновать? Костюма красивого у меня нет, школьный вальс танцевать я не умею, игристое не пью. Отдадите мне аттестат в своем кабинете, руку пожмете — и я работать пойду.

— Молодцом, — запыхтел в бороду кхазад. — Дас гут! Дер рихтеге юнге манн! Работать — надо! Праздники — для празднолюбцев. Слыхали, Ян Амосович? Нанимайте опять Титова, мы на двоих все соберем.

— Ладно! Но если завалишь экзамены — пересдавать будешь до морковкина заговенья, я лично прослежу, — погрозил мне пальцем директор. — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

— Осваиваю вторую профессию! — мигом выдал я. — Помимо помощника столяра стану еще и рабочим сцены! Неплохо, а?

— Нет, вы посмотрите на него? — всплеснул руками директор.

— Эйн вундербарер бетругер, — ласково посмотрел на меня гном. — Подметки на ходу рвет. Если мы решили — жду тебя, Миха, вечером у Клетки — будем сцену собирать.

— Так я зайду в канцелярию договор подписать? — выжидающе уставился на директора я.

— Заходи, — махнул рукой Полуэктов. — А потом жду тебя на занятиях!

* * *

На занятиях не было Эли. И, честно говоря, я из-за этого расстроился.

— Она танец репетирует, — сказала одна из девчонок-скороспелок. — К выпускному.

Ну, и ладно, зато я не отвлекался. Даже стрички ни одной не получил от Яна Амосовича. А еще — он, похоже, начал те самые штучки, о которых меня предупреждали.

— Сядьте в кресло, расслабьтесь и закройте глаза, — сказал Полуэктов. — Представьте большой кувшин и белый шарик, а затем то, как этот шарик отправляется в кувшин. Представили? Теперь — красный шарик. Он медленно залетает в кувшин… Так! Теперь черный. А теперь — по очереди вылетают оттуда в обратном порядке — черный, красный, белый. Не торопись, Титов, куда ты их все три сразу-то попёр! По очереди, один за другим!

Я аж вздрогнул — откуда он знает??? И открыл глаза, и посмотрел на директора. Он беззвучно смеялся:

— У меня педстаж — сорок лет, — сказал он. — Мне для того, чтобы понять, что в твоей голове творится, менталистом быть не нужно. У тебя на лице оно написано, Михаил. Давай! Всё заново.

А на занятиях по развитию дара он приготовил по мою душу настоящий аттракцион: под защитным куполом уже была расставлена целая полоса препятствий: кольца, арки, столбы, длинные трубы-тоннели… И две гири по пять килограммов каждая — у входа.

Ян Амосович по кругу обошел тренировочную площадку и чуть ли не из воздуха достал несколько стеклянных бутылок из-под пива. Такой контраст получился: не сочетался у меня в голове Полуэктов с бутылочным пивом.

— Итак, Михаил, твоя задача — провести гирю сквозь полосу препятствий и разбить одну бутылку. Вот эту, зеленую. Остальные стекляшки не должны пострадать. Сшибешь препятствие — получишь стричку, разобьешь две бутылки — получишь две стрички. Сделаешь аккуратно — предложу подработку на пару недель летом. Ты ведь не уезжаешь на каникулы?

Я скрипнул зубами. Хотелось бы к деду с бабой съездить, но кто ж мне разрешит? Я ведь представления не имею, где та усадьба располагается! Лукоморье, блин. Где его искать? Я как-то забил в поисковик на компе в библиотеке — мне выдало не то десять, не то пятнадцать агроусадеб, три десятка ресторанов, база отдыха и фигова туча кафе и кабаков! Так что я ответил:

— Нет, пока никуда. А что за подработка?

И тут же получил стричку.

— Гиря, полоса препятствий, бутылка! — погрозил пальцем директор. — Вперед! Не сходя с места!

«Вперед» и «не сходя с места», отлично. Я смотрел на все это дичайшее нагромождение и медленно выпускал воздух. И как мне, ёлки-палки, все это провернуть? Закрыв глаза, я разглядел серебряные нити: они раскинулись сплошной паутиной внутри площадки. От моих пальцев — к гирям, от гирей — к бутылкам, от бутылок — к кольцам и аркам… Их было много, очень много. Но в принципе… В принципе, если вести маршрут от одного перекрестка эфирных путей к другому, шаг за шагом, то…

— Поехали, — сказал я и пошевелил пальцами.

Гиря дернулась и поднялась в воздух. Это было похоже на бег по пересеченной местности с ракеткой для настольного тенниса и шариком на ней. Когда нужно и шарик не уронить, и под ноги смотреть, чтоб башку не расшибить. Капец, как сложно, но — возможно! Гиря медленно продвигалась вперед, я пыхтел, потел и пытался унять сумасшедший сердечный ритм. Просунуть чугунную штуковину через пластиковую водопроводную трубу, которая всего-то на два-три сантиметра шире в диаметре, чем чертова гиря… Это не нитку в иголку продевать! И я продел! И дальше уже пошло веселее — гиря лавировала-лавировала и вылавировала, и я сжал кулак и выкрикнул:

— Да! — а потом получил стричку в колено. — Нет!

Потому что дурацкий спортивный снаряд ляпнулся на ту самую зеленую бутылку, разбил ее, а когда я обрадовался и отпустил контроль, то чертова гиря покатилась, задела еще одну стекляшку и разбила ее тоже!

— В трубе можно было ее повернуть и дном вперед вести, — как бы между прочим заметил Полуэктов. — И эмоции эти свои куда подальше убери, пока дело не закончил. А мост над пропастью будешь тянуть — тоже в конце кинешь его, как мешок с мусором?

— Мост? — я чесал колено и пялился на него ошарашенно. — В смысле — мост?

Он только усмехнулся:

— Что, думаешь — нереально? После второй инициации поговорим. Давай заново — только теперь бутылки будут стоять вот тут и тут, — Ян Амосович поставил их посреди нагромождения препятствий, на расстоянии метров пяти друг от друга. — Последний шанс заработать денег после практики.