Читать книгу - "Дело Эйр - Джаспер Ффорде"

– Слушаю.

– В это же время туда посадили Деламара за мошенничество.

– Уже лучше.

– А у Деламара был сокамерник по имени Феликс Чистлист.

– Очень подходяще, – пробормотал Безотказэн.

– Верно. Доктор Мюллер попал под подозрение по делу о продаже донорских почек. Он совершил самоубийство в семьдесят четвертом году незадолго до суда. Уплыл в море, оставив предсмертную записку. Его тела так и не нашли.

Виктор удовлетворенно потер руки:

– Похоже на инсценировку смерти. Как бы нам выследить этого резвого покойничка?

Джефф протянул ему факс.

– Я теперь попаду в немилость у Английской медицинской коллегии. Они не любят предоставлять доступ к личным делам врачей, неважно, жив человек или нет, однако – вот результат.

Виктор взял лист и прочел вслух нужные строчки:

– «Теодор Мюллер. Прежде чем заняться медициной, специализировался как физик. Исключен в семьдесят четвертом году за многократные профессиональные преступления. У него красивый тенор, он удачно исполнил роль Гамлета в Кембриджском спектакле, является членом Братства Наипочтеннейшего ордена Вомбата, увлекается железнодорожными катастрофами, является членом-основателем Общества рандевистов».

– Хм, – пробормотала я. – Весьма возможно, что, даже сменив имя, он занимается старыми хобби.

– И что ты предлагаешь? – спросил Виктор. – Ждать следующего крушения паровоза? Насколько я знаю, «Маллард» в следующем месяце собирается побить рекорд скорости.

– Слишком долго.

– Вомбаты никогда не раскрывают членства.

Виктор покачал головой.

– Ладно, значит, остаются только паровозы.

– Вообще-то нет, – медленно проговорила я.

– Продолжай.

– Я подумала: а не просочиться ли кому-то из нас на следующее сборище рандевистов?

– Рандевистов? – недоверчиво повторил Виктор. – Никаких шансов, Четверг. Эти чокнутые бог знает что творят на заброшенных холмах! Ты знаешь, через что тебе придется пройти, чтобы быть допущенной в их закрытый клуб?

Я улыбнулась:

– Все они – очень заслуженные и уважаемые профессионалы в почтенном возрасте.

Виктор оценивающе посмотрел на Безотказэна, потом перевел взгляд на меня:

– Мне не нравится то, на что вы намекаете.

Безотказэн быстро отыскал номер «Астрономического альманаха».

– Вот. Тут говорится, что через день у них будет собрание в Лиддингтон-хилл в два часа ночи. У нас пятьдесят пять часов на подготовку!

– Ни за что, – возмутился Виктор. – Повторяю, на всей Земле не найдется причины, которая убедит меня отправиться на это чертово Рандеву с Землей!

26

Рандевисты

Астероид может быть любого размера – с человеческий кулак или с гору. Это обломки Солнечной системы, мусор, который остается после ухода строительных рабочих. Большая часть астероидов сегодня занимает пространство между Марсом и Юпитером. Их миллионы, но и в сумме их масса не сравнится с массой Земли. Когда орбита какого-нибудь астероида совпадает с земной, может произойти Великое Рандеву с Землей. Для Общества рандевистов появление астероида – возвращение потерянного сироты, блудного сына. Это важное событие».

МИСТЕР С. А. ОРБИТЕР.

Общество рандевистов

Лиддингтон-Хилл возвышается над аэродромом Роутон, некогда принадлежавшим Королевским ВВС, а потом Люфтваффе. На низком холме стоит замок Железного века, один из немногих уцелевших вокруг Мальборо и Лэмбурна. Однако рандевистов привлекает не древность этого места. Они собираются чуть ли не в любой стране мира, следуя специальным уведомлениям о встрече – очевидно, от случая к случаю. Они всегда придерживаются одного и того же заведенного порядка: выбирают место, на очень выгодных условиях договариваются с владельцами об исключительных правах, затем за месяц до встречи с помощью местных правоохранительных органов или младших членов Общества организуют охрану и следят за тем, чтобы никто чужой в это место не просочился. Наверное, благодаря секретности воинствующее общество любителей астрономии сумело сохранить свою деятельность в полной тайне. Оно могло бы обеспечить почти идеальное убежище доктору Мюллеру, который в начале 50-х годов и основал это общество вместе с Сэмюэлом Орбитером, известным астрономом того времени.

Виктор припарковал машину и беспечно пошел к двум гориллоподобным громилам, дежурившим у «лендровера». По пути посмотрел направо, потом налево. Через каждые триста ярдов стояли группы вооруженных охранников с рациями и собаками и не сводили глаз с приближавшихся гостей. Проскользнуть незаметно было просто невозможно. Самый лучший способ проникнуть в любое место, куда у вас нет допуска, – идти в парадную дверь, словно у вас есть на это полное право.

– Привет, – бросил Виктор, пытаясь пройти мимо.

Один из громил заступил ему дорогу и положил громадную руку ему на плечо.

– Добрый день, сэр. Хороший день. Могу я видеть ваш пропуск?

– Конечно, – сказал Виктор, роясь в кармане.

Он показал пропуск, не вынимая его из бумажника, сквозь прозрачный, но потертый пластик. Если гориллы достанут его и увидят, что это фотокопия, все пойдет прахом.

– Я не видел вас прежде, сэр, – сказал с подозрением второй охранник.

– Естественно, – ответил Виктор. – Вы же по моей карточке видите, что я принадлежу к ветви спирали Берика-на-Туиде.

Первый передал бумажник своему товарищу.

– У нас ведь уже бывали проблемы с чужаками, не правда ли, мистер Европа?

Второй хрюкнул и вернул бумажник Виктору.

– Имя? – спросил первый, вынимая папку.

– Меня может не оказаться в списке, – медленно проговорил Виктор. – Я опоздал. Я звонил доктору Мюллеру вчера вечером.

– Не знаю никакого доктора Мюллера, – сказал первый, втягивая воздух сквозь зубы и сверля Виктора сузившимися глазами, – но если вы рандевист, то для вас не составит проблемы назвать планету с самой высокой плотностью.

Виктор посмотрел на одного, на другого и рассмеялся:

– Конечно нет.

Он сделал шаг вперед, но гориллы перестали улыбаться. Один из них протянул лапищу поперек дороги:

– Ну?

– Это же нелепо! – возмутился Виктор. – Я тридцать лет рандевист, и со мной еще никогда так не обходились!

– Мы не любим чужих, – снова сказал первый. – Они нас обзывают нехорошими словами. А вы знаете, как мы поступаем с фальшивыми членами общества? А теперь еще раз: у какой планеты самая высокая плотность?

Виктор смотрел на них, а они злобно смотрели на него.

– У Земли. Самая низкая у Плутона. Хватит?

Охранники переглянулись, но не успокоились.

– Детсадовский вопрос, мистер. Сколько времени длится уикенд на Сатурне?

В двух милях от заставы мы с Безотказэном, сидя в безотказэновской машине, лихорадочно выискивали ответы и подсказывали их Виктору через ушной микрофон. Машина была набита астрономическими книгами, но мы могли лишь надеяться на то, что вопросы не будут слишком туманными.

– Двадцать часов, – с облегчением выпалил Безотказэн.

– Около двадцати часов, – повторил Виктор для громил.

– Орбитальная скорость Меркурия?

– В афелии или перигелии?

– Не прикидывайся самым умным, парень. Средняя.

– Дайте подумать… Складываем обе… О господи, неужели это окольцованный зяблик?

Громилы даже не обернулись.

– Ну?

– М-м, сто шесть тысяч миль