Читать книгу - "Горм, сын Хёрдакнута - Петр Воробьев"

– Что ж он делает, – Брат Косатки схватился бы за голову, если бы не необходимость грести в один черед с остальными гребцами в умиаке. Старший генен был не одинок в своем недоумении – охотник на головной лодке уже дважды бросил гарпун в кита, но ни один из ударов не был смертельным. Тяжело раненный гарпунами кит, не в силах нырнуть, истекал кровью у поверхности. Поднимался ветер со стороны открытого моря. Хуже того, еще недолго, и на запах крови могли явиться незваные гости – косатки.

Головной умиак приблизился к киту еще раз, метатель гарпуна встал на носу… Неожиданно кит завертелся в воде и из последних сил ударил хвостом. В воздух полетели весла, веревка, куски шкур, куски дерева, и барахтающиеся Инну.

– Плохая охота, обаче, совсем плохая охота, охотников губим, кита мучаем, – старый шаман чуть не плакал.

– Подойдем к нему сбоку и слегка обгоним, – Защитник Выдр расставил руки, чтобы Белый Ястреб и Смеется Невпопад завязали на его руках водонепроницаемые рукавицы из нерпичьих шкур. Тело и ноги младшего генена были закрыты сшитым из тех же шкур одеянием, совмещавшим воедино кухлянку, чижи, и торбаса. Одежда была вынужденной придумкой Защитника Выдр – заменив осиротевшему выдренку мать, как велела хранительница охотничьих табу, он не только кормил его изо рта в рот пережеванной рыбой, но и плавал вместе с ним, учил его собирать и открывать раковины и таскать из-под воды крабов. Длинный Хвост и сейчас сидел на плечах генена, поводя по сторонам пушистой мордочкой.

– На опасное дело ты решился, Защитник Выдр. Помни, там, где череп кита прикрепляется к шее, в спине чуть заметное углубление. Бей точно туда, – сказал Смеется Невпопад.

Остальные гребцы прибавили ход, так что умиак двигался в том же направлении, что и раненый кит.

– Ударь верно, – Белый Ястреб протянул новому шаману копье с длинным наконечником из звездного помета и петлей на конце древка. – Копье не утопи.

Молодой генен просунул рукавицу в петлю, взял копье, и прыгнул в воду. Он представил себя выдрой, с длинным телом и хвостом, чуть поднырнул, и начал волнообразное движение позвоночником, продолженное соединенными вместе ногами. Несколько таких волн, и впереди в воде затемнела туша кита. Генен почувствовал, что его кто-то тянет за рукавицу. Длинный Хвост, обратив внимание на Защитника Выдр на себя, разжал зубы и подплыл к чему-то настолько для него любопытному, что ему непременно нужно было поделиться впечатлением от увиденного. Это была очень красивая струйка пузырьков, поднимавшаяся изо рта тонущего охотника, нахлебавшегося соленой воды и шедшего ко дну. Выдренок принялся играть с пузырьками, шаман нырнул за охотником, ухватил его свободной от копья рукой за ворот кухлянки, и потащил к поверхности, уже работая ногами, как Инну, и потому двигаясь медленно-медленно. Наконец, он достиг поверхности. Недалеко плавал кусок разбитого умиака. Защитник Выдр наполовину вытащил тело охотника на мокрую шкуру меж двух деревянных ребер, набрал воздуха, и снова устремился к киту. Как тяжело тот ни был ранен, кит двигался в воде легче и быстрее, чем любой Инну, даже Инну, немного умеющий плавать по-выдриному. Генен едва успел ухватить рукавицей основание огромной, с него ростом, лопасти хвоста. Хвост медленно двигался вверх-вниз. От этого движения, вода давила на шамана с такой силой, что он почти потерял хватку. Его облачение из шкур протекало, что само по себе не угрожало жизни, но в достаточно быстрый срок могло основательно замедлить. Шаман перехватился второй рукой, и сел на хвост верхом. Кит выбрал этот миг, чтобы поднять лопасть в воздух. Защитник Выдр понял это как знак, что кит готов отдать свою жизнь. Соскользнув по хребту вперед, он оказался в паре шагов от дыхала, повернулся, встал киту на спину, и сказал:

– Друг Ауканека[75], прости, что наши охотники причинили тебе ненужную боль. Я беру твою жизненную силу, только чтобы прокормить всех Инну в стойбище до середины лета. Рыбы на всех не хватает, и мы не можем охотиться на оленей, пока их самки кормят детенышей. Мы прощаем тебе смерти охотников, которых ты утопил. Ты тоже…