Читать книгу - "Противотанкист. Книга 2 - Алексей Дягилев"

ним в плацкарт один лётчик-налётчик, всю дорогу „пудрил мозги“, „поедая глазами“, а когда сошли на конечной, и целый день ждали пересадку на следующий в нужном направлении поезд, пригласил прогуляться на местный рынок, якобы за свежими продуктами в дорогу. Тетёха попёрлась, причём под ручку с новым галантным кавалером. И пока приценивалась к местным „деликатесам“, кавалер пробежался по карманам доверчивых граждан и свалил. Алёнка осталась и её взяли под белы рученьки как сообщницу вора, когда доверчивые граждане и гражданки обнаружили пропажу кошельков и ценных вещей. Как их „семья“ мама, папа и сын входила на рынок видели многие, а как карманник шмонал кошельки, почти никто. Зато пострадавшие нашлись быстро, свидетели тоже, зато вора и „дырка свисть“. Так что прибывший участковый забрал всех в местный „околоток“, а там фас профиль, протокол, отпечатки пальцев. И лететь бы нашей Алёнушке белым лебедем в Солнечный Магадан, если бы не один хороший человек. Бывший фронтовик, списанный по ранению, приметил неправильного лётчика, и когда тот свалил с рынка, пошёл за ним. Сноровка карманнику не помогла, заточка тоже. Визжащего от боли в сломанной руке воришку он приволок сначала на рынок, а потом „под усиленным конвоем“ из местных торговок, доставил в отделение. В результате разобрались, карманник во всём сознался, сказал, что „эта овца не при делах“ и Алёнушку с сыном отпустили.»

Дальше Алёнушка писала, что теперь у неё всё хорошо, она устроилась работать в сельскую школу, ребёнок под присмотром, фронт далеко. А в конце приписала, что встретила хорошего человека, который ей очень сильно помог, и просила прощения. Вот же дурёха, — и за что мне её прощать? Никто, никому, ничего не обещал. Случайно встретились и случайно разошлись. Да, если бы я был «юношей бледным, со взором горящим», тогда бы это было неприятно, а сейчас я мог только порадоваться за девушку. Ну и положа руку на сердце, — что у нас было? Была взаимная симпатия, влюблённость, потом страсть, секс и… Любил ли я её? На тот момент да, причём как во сне. И потом ещё она приходила ко мне, в моих снах. Но и умом я понимал, что продолжения не будет. Да я вспоминал красавицу, иногда, даже жалел, что не удалось продолжить знакомство, но на этом и всё. Может быть в мирное время, что-нибудь и срослось, роман бы закрутился, любовь-морковь. Но времени как раз таки не было, тем более мирного. Всё, что было на тот момент в моих силах, я для Алёнушки сделал, а дальше…

Так что в ответном письме я написал, что у меня всё нормально, живой, здоровый, воюю, даже медаль «За отвагу» получил. Передавал привет от Кузьмича, Егора Сергеевича и остальных земляков. Ну а в конце приписал, чтобы она жила своей жизнью, ни о чём таком не думала, растила сына, а после войны обещал навестить своего якобы «племянника», так как представился братом, её погибшего мужа. Ответ я сочинял уже поздно вечером, при свете коптилки, сидя в блиндаже. А до наступления темноты ещё много чего успел сделать. Проверить оружие, состояние материальной части, вставить люлей Иннокентию, позаниматься с расчётом своего орудия. Ну, что я могу сказать за Магадан? Да ничего за сам город. И ничего хорошего, за боевую слаженность расчёта. Нет, по отдельности-то каждый номер орудийного расчёта свою работу выполнял: наводчик — наводил, заряжающий — заряжал, снарядный — готовил снаряды, подносчики — подносили боеприпасы. А вот общей слаженности расчёта не было. Ни в один норматив, когда перемещали орудие на новые позиции, по времени так и не уложились, была какая-то суета и несогласованность действий, и если на позиции бойцы действовали ещё более-менее нормально, то вот со сменой, были проблемы. Это я ещё не проверял действия артиллеристов на марше, и действия по взаимозаменяемости расчёта.

После знакомства со своим отделением, я имел продолжительный разговор с командиром взвода, в результате которого, у меня в расчёте появились кое-какие изменения и перестановки личного состава. Во-первых, я отжал к себе дядю Фёдора, поменяв его на одного из подносчиков. Этот парнишка был хоть и молодой, но какой-то неуклюжий, бегал быстро, но, то снаряд выронит из рук, то запнётся и упадёт вместе с ящиком боеприпасов, любой техники боялся как огня, так что связным ему самое то. Во-вторых, Кузьмича из ездовых, как старого артиллериста, переквалифицировали в снарядного, ну а того перевели в подносчики. В общем, теперь основной костяк отделения, у меня был из своих проверенных кадров, так что на следующий день я приступил к тренировкам. Поначалу, тоже не всё получалось, но уже после обеда результат был удовлетворительным, оставалось только его закрепить и наработать навыки до автоматизма. Пострелять боевыми снарядами тоже бы не помешало, но наводчиком у меня оставался Кешка, так что за это направление я был спокоен.

Пока я валялся в санбате, дивизию перевели на новые штаты, забрав у нас часть боевых и тыловых подразделений, и сократив некоторые из оставшихся. Не обошла эта участь и 143-й ОРБ, вместе с которым мы воевали, и теперь от разведбата осталась только разведрота, сохранив тот же номер. Хорошо хоть стрелковые полки не тронули, оставив в них всё по-старому. На Ваньку я конечно наехал, насчёт такой подготовки личного состава, но он отмазался.

— Что ты хочешь Николай, — сказал он мне в дружеской беседе, — пополнение мы получили уже здесь в батальоне, одновременно занимались ещё и фортификацией, и пока некоторые отдыхали, мы тут в основном копали и строили. Из командиров только я, да младший сержант Задорин, хорошо хоть Мишка вовремя подоспел, и со своим отделением занялся, а то бы вообще труба, так что впрягайся.

— Ладно, уговорил, впрягусь. А что у нас с трофейным вооружением, осталось хоть что-нибудь?

— Пару МГ-34, мы с собой забрали, ну и патроны, что оставались, мы все вывезли. Миномёты вместе с машинами немцы в последнем бою уничтожили, а всё остальное я пока припрятал, тем более пришлось все лишние трофейные карабины отдать, да и две повозки у нас забрали, так что больше одного «быка» не увезти, разве что в перегруз.

— То что фрицевские карабины отдал, это ерунда, нам сейчас трофейных патронов взять негде будет, к пулемётам бы хватило. А что с моим арсеналом?

— Его где-то Кешка припрятал, даже мне не говорит куда. Правда, ППД я себе взял, пока мой в ремонте.

— Ну, раз