Читать книгу - "Легионы во Тьме. Часть 1 - Денис Владимиров"

точки в небе… — чуть кивнул сам себе, прищурился, продолжил медленно излагать свое виденье вселенной, — А у черных рек кисельные берега. Сладкие снаружи, но горечь разъедает их изнутри. Практически никто из тех, кто смотрит на звезды, не понимает, что он видит прошлое. Чужое прошлое. Огонь и дым — чаще братья, чем две родные сестры имеют одного отца… В абсолютной тьме всегда темно, — неспешно сделал глоток прилла, медленно продолжил, — Но как бы не светило ярко зимой солнце, а летом у костра лучше, — назидательно поднял палец, — Во время грозы только после молнии слышишь звук грома, но даже его не в силах перегнать падающие капли с крыш. И где-то может проходить миг, а где-то уже прошли тысячелетия. Но черные точки и красные росчерки никогда не врут, — перебросил зерно, и повторил, — Да, не врут. Никогда, — последнее сурово, твердо, и даже отрицательно покачал головой, показывая насколько они честны.

Помолчали.

Я видел, как у визави уже в середине монолога начали закипать мозги в попытках отыскать скрытые смыслы или хотя бы сложить, лежащие на поверхности, в одну стройную четкую систему. Как бы ИИ не закоротил. Интересно, будет ли это считаться пролитием крови?

— Жду вашего ответа до завтра, найдешь меня сам, — поднялся, следом за мной из-за соседнего стола встали приданные гвардейцы.

— А если он тебя не устроит?

Вместо логичного, на уровне очевидности: «Тогда сделка не состоится». Посмотрел на камин, где жарился на вертеле поросенок. Эрг перехватил направление моего немного отрешенного взгляда, уставился и сам, но на огонь. После паузы я чуть втянул воздух носом, а затем произнес:

— Божественный аромат, он пробуждает голод даже у сытых.

И зашагал к выходу.

За моей спиной раздались тяжелая поступь бойцов.

Выходя из «Сердца Иратана» я приготовился ко всему. Да и ни на секунду не расслаблялся ранее, так как прекрасно понимал, что меня была готова убить пусть не половина Империи, но из могущественных практически все, кто знал. Поэтому бдительность не ослаблял, а прана помогала восстанавливаться. Ариан обладал по настоящему могущественным ее источником. За текущее время аккумулятор доспеха заполнился на четверть.

А еще мне не давали покоя искажения от неких троих наблюдателей, гораздо менее интенсивные нежели от людей герцога, скрывавшихся под невидимостью на помосте. Там девяносто девять процентов из ста — телохранители, здесь же — неизвестно. Просветил бы пусть одного, если бы не предстоящее дело. Пока не был готов на такой гигантский расход энергии — почти шестая часть от нового объема алтаря, то есть полный бывший, требовался для результативной активации «Познания сути». В «Ауру Власти» я же мог влить чуть больше энергии. И посчитал именно ее главным козырем в возможной схватке, единственное не хотелось терять приданных людей.

Мы двинулись к дому вдовы.

Тени за нами.

Метров через триста, проходя мимо обычного дома, за которым имелся узкий проулок, одна из невидимок устремилась вперед, обогнала меня. Замерла. И когда нас разделяло метра три, из пространства вывалилась фигура в таком же, как у меня доспехе. Но более массивная и выше сантиметров на пятнадцать. Цвет однотонный, полностью серый. Шлем глухой.

— Именем Императора! — настоящая печать в виде огненного дракона вспыхнула в сумраке позднего вечера и заставила ударить кулаком в грудь, а гвардейцы Турина начали чуть раньше заваливаться, но их подхватили. Сигнатура показала — живые, — Глэрд Райс, приказываю следовать за мной!..

Глава девятая

08.06.589 от основания Новой Империи, Демморунг

— Если мои люди умрут, умрете и вы, — сообщил, продолжая оставаться на месте. Продемонстрировал болевую точку противнику, очень логичную, в такое всегда верили, верят и будут верить. Сам же сейчас мог четко проследить, что находящиеся в пятнах истинной магии противники никак в них не отображались, не создавали возмущений. Отлично.

— Ты… — измененный безликий голос почти звенел от злости.

— Я! — не дал закончить бесполезную фразу, — Я — глава Истинного Великого Дома Сумеречных, а не чей-то вассал, пока не получу гарантии безопасности для своих бойцов, не сдвинусь с места, — охранитель надолго задержал на мне взгляд, судил по характерному направлению шлема, самому положению фигуры, а еще чувствовались некие флюиды ненависти, будто волны накатывали на меня от собеседника.

При этом «Восприятие Арракса» облучений не фиксировало. Нужно было проверять, я не сбрасывал со счетов фантомные ощущения, впрочем, с такой же долей вероятности могло сработать наследие Звездочета. Практика лучшая проверка любых теорий. Внес в список первоочередных задач тестирование данного феномена. Если с возможными новыми умениями требовалось разбираться и разбираться, то «Глас Струве» без всяких сантиментов менять. Мог дать золотой против гнутого медяка, что вероятные противники переговаривались в паузу.

— С ними все будет в порядке, они даже не заметят нашего отсутствия. Придут в себя сразу, как только мы закончим с делами. За ними присмотрят. Клянусь кровью! — наконец сообщил он, а правый кулак объяло пламя.

— Тогда веди! — приказал уже я.

Тот свернул сразу направо в длинный проулок, заканчивающийся тупиком и образованный слева высоким забором из дикого камня, а с нашей стороны четырехэтажным домом, окна которого начинались метрах в пяти над землей. Шагов через пятнадцать в стене здания появился проем — замаскированная дверь, в которую мы вышли. Попали в небольшое помещение с широкой деревянной лестницей, ведущей наверх. Я все отслеживал не только своими глазами, но и Глока, выгнал и Ворона, который дополнительно транслировал картинку сверху. Была шалая мысль перекинуть метку с одного из бандитов на охранителя, но затем ее отбросил.

Обнаружат, снимут — сам я всегда проверялся после каждого контакта с разумными, перед любыми акциями, и еще минимум раз в полчаса — для профилактики. Вполне возможно, местные с такой щепетильностью подобным не заморачивались, все же у меня рефлексы, но лучше перебдеть, чем недобдеть.

Так вот, вероятность бесполезности данного действия стремилась к единице, как и в итоге потеря с радаров одной из главных целей ночного променада.

Ступени скрипели под нашей