Читать книгу - "Тень Серафима - Наталья Сергеевна Корнева"

допрос. Службы должны работать согласованно и владеть всей полнотой информации, раз уж волею судеб мы занимаемся одним делом. Думаю, вы со мной согласны.

Кристофер промолчал, а Винсент дотошно продолжил:

– Известно ли вам, что сразу после вашего визита к Стефану этот нелегальный ювелир исчез из поля зрения особой службы? Между тем у меня есть веские основания полагать, что именно он изготовил обнаруженную моими людьми подделку «Глаза Дракона». Его коллега Себастьян, более известный как Серафим, также скрывает свое местонахождение, хотя и к нему у меня имеются вопросы. Какие объяснения можете вы мне дать?

– Прошу прощения, господин канцлер, но какое я имею отношение ко всему этому? – с легким недоумением растерянно вопросил Кристофер. Он наконец оставил в покое черную ленту и взамен принялся нервно теребить и разглаживать ажурные манжеты.

Щелчок. Резко распахнулась гравированная крышка брегета, обнажив золотой циферблат и хищно заостренные стрелки «с яблоками», показывавшие тридцать восемь минут после полуночи. Кристофер вздрогнул от неожиданно громкого звука, Винсенту же, напротив, тот только ласкал слух.

Глава особой службы питал известное пристрастие к часовым механизмам. Те позволяли упорядочить и получить контроль над самой таинственной и неуловимой субстанцией, которую до сих пор тщетно пытались расшифровать ученые, – временем. Правда, несмотря на все изыски мастеров, время так и не удавалось посадить на цепь – пока только на ненадежную цепочку карманных часов…

Эту модель Винсенту сделали на заказ, исполнив все многочисленные, до тошноты подробные указания по декорированию и обработке деталей. Прозрачное стекло под задней крышкой позволяло любоваться изящной, строгой красотой рабочего механизма, позолотой, воронением и гравировкой. Тщательная полировка деталей – и видимых, и скрытых – была «черной», дающей глубокую блестящую отделку. Заводные и ангренажные колеса имели муаровую поверхность со скошенными зубьями, а сектор подзавода и мосты гильошированы узором «солнце и зерно».

С чувством глубокого удовлетворения Винсент надавил на бигель, кольцо для крепления цепочки, приводя в действие механизм. Брегет немедленно отозвался мелодичным боем, по первому требованию сообщая владельцу точное время. Низким тоном репетир неторопливо отбил двенадцать ударов, сдвоенным – два, количество полных четвертей, а затем высоким тоном – восемь, количество минут.

Тревожный голос репетира погрузил Кристофера в почти гипнотическое состояние. Слушая бой часов, эту музыку вечности, он непроизвольно откинулся в кресле и замер, разом прекратив суетливое шевеление. Звуки рождали ассоциацию со звоном погребальных колоколов, и после них наступила такая же пронзительная тишина, прервать которую долго никто не решался.

Винсент укоризненно разглядывал тревожащую Кристофера деталь одежды, должно быть, отмечая про себя белизну и изнеженность пальцев, не приученных к рукояти не только меча, но и револьвера. Это была рука подлинного аристократа, удлиненная, грациозная и деликатная, с заостренными кончиками пальцев, с блестящими ногтевыми пластинками. Один взгляд на такую руку давал понять каждому, какое высокое положение занимает в обществе ее владелец.

– Тоже находите, что накрахмалены недостаточно хорошо? – доверительно шепнул Винсент, кивая на злополучные кружева и неотрывно глядя на Кристофера. В серьезных и честных глазах определенно было что-то от застывшего взгляда коршуна. – Учитывая ваш нынешний статус, слуги рискуют головой, а это, хм, довольно-таки ценный элемент костюма… Подумайте об этом на досуге, господин премьер. Хорошенько подумайте.

Кристофер вновь побелел, на сей раз от страха, с трудом подавляя инстинктивное желание отодвинуться подальше. Поступать так совершенно не подобало. Впрочем, в компании этого человека, привыкшего с легкостью распоряжаться чужими жизнями, многие чувствовали себя беспомощно. И в данную минуту, как ни абсурдно, невероятно звучала сама эта мысль, Кристоферу показалось, что ему… угрожают? Нейтральные слова и участливый тон Винсента вступали в странный диссонанс с выразительным взглядом, не сулившим ничего хорошего. Это было дико и… страшно.

– Все верно, – смирившись, уступил нажиму Кристофер, не имея никаких сил противиться несанкционированному допросу, – несколько дней назад я разговаривал с обоими по приказу лорда Эдварда. Но я руковожу фамильной службой ювелиров, а не стражей. У меня нет полномочий никого задерживать, тем более указания правителя на сей счет были недвусмысленны. Оба ювелира категорически отрицают причастность к похищению «Глаза Дракона». Мне показалось, они были искренни…

– Ясно, – Винсент уже перешел на сухой и деловой тон, которым обычно разговаривал с подчиненными. Когда собеседник морально сломлен и готов давать правдивые показания, нет больше нужды упражняться в психологических техниках допроса. Многолетний опыт помогает безошибочно угадать такой момент. – Вам показалось. Что ж, я поговорю с ними сам, как только мои люди найдут их, тогда и проверим вашу интуицию. А что вам поведал престолонаследник? Как я слышал, также отрицал свою причастность?

– Да, господин канцлер.

– Выходит, со мной он был более откровенен, хоть и играл поначалу в молчанку. – Винсент негромко постукивал по столику своей неизменной тростью, выбивая одному ему ведомый ритм. Лицо его, словно высеченное из камня, поражало бесстрастием. Многие в Ледуме были уверены, что этот расчетливый, ледяной человек вообще не способен на проявление чувств. – Только представьте, Кристофер, ведь он хотел убить своего брата.

– Что-о?.. – не сразу сумел произнести тот, от изумления потеряв дар речи.

Кто бы мог подумать, что нерешительный инфант отважится на попытку убийства!

Неужели неприязненные отношения между братьями, вызванные соперничеством за расположение отца, зашли столь далеко? Логично было бы, если бы младший брат желал устранить наследника, но чтобы наоборот? Безумие какое-то.

– Именно так, – спокойно подтвердил Винсент. – Я выяснил причины, по которым престолонаследник находился в хранилище, и полностью восстановил порядок событий. Если говорить кратко, ранним утром светлейший инфант нанес на внутренний обод кольца Эдгара яд, который должен был убить того почти мгновенно. Позднее Эдмунд вторично явился в хранилище, чтобы проверить, надел ли брат кольцо. Обнаружив, что план не удался и Эдгар взял шерл отца, инфант схватил подделку и поспешил к брату, чтобы исправить чудовищную ошибку. Но он опоздал. Кажется, у бедного Эдгара совсем не было шансов пережить тот злополучный день. Какая ирония злой судьбы.

– Невероятно. – Кристофер только покачал головой, удивленно приподняв брови. – Как вообще можно было додуматься использовать шерл для убийства? Разве не ясно, что защитные минералы отводят беды от владельцев? В тот роковой миг Эдгар не случайно перепутал перстни… «Глаз Дракона» воздействовал на него так. Камень привлек его, предчувствуя серьезную угрозу для своего хозяина, милорда. «Глаз Дракона» выполнил миссию безопасности: он спас жизнь владельца. И в то же время спас Эдгара от немедленной неминуемой смерти.

– Не исключено, – не стал спорить Винсент: его познания в области магии минералов были довольно ограничены. – Как бы то ни было, это означает, что к моменту первого посещения хранилища, то есть около семи часов утра, камень Эдгара уже