Читать книгу - "Дело 581-14/ОДЧ Опасно для человечества. Книга 2 - О. О. Щетинин"

– Дракончики… длакончики, – странно поправился Тим, – это маленькие каменные дракончики. Говорят, что раньше, когда у первых Черных Драконов рождались дети, к ним из пустыни приходили друзья. Когда ребёнок начинал ходить. Длакончики росли вместе с ребёнком, а когда человек погибал… или умирал от старости, они уходили обратно в пустыню и замирали навсегда, превращаясь в скалы. Там, на Марсе…

– Тим!!!

Я его за плечи схватила, тряхнула – но мне же эту тушу с места не сдвинуть! Тогда я его позвала, не просто голосом, а как бы… всей собой. Не знаю, как объяснить. Просто чтобы вытащить его оттуда. Ну, куда он проваливался. И, похоже, вот на этом мои силы целиком и кончились. Совсем. Нет, я не сознание потеряла. Я уснула. Вот реально: Тим очухался, спрашивает:

– Что такое? Я что-то не то сделал? – а я хочу ответить, а не могу: глаза закрываются. Он вроде меня подхватил, встал – а дальше ничего не помню. Ни как он меня на платформу нёс, ни что там дальше было… Да я даже взлёт проспала! Ну, да вы сами это знаете. Сколько я там продрыхла в итоге? Двадцать шесть часов или двадцать семь? Но главное, когда я проснулась, мы были уже в Пространстве, Тим сидел рядом, и в каюте вкусно пахло кофе. А больше мне ничего и не надо.

Нет, надо. Всё то же самое – но на своём корабле. Но это будет уже совсем-совсем скоро.

Найка Дин

Найка смотрела на звезды. Ей это нравилось, и ради возможности стоять на обзорной палубе она готова была мириться с тряской и неудобством взлёта. Кстати, оказалось, что взлетать прямо с планеты, без стартовых столов, действительно намного тяжелее. И громче, и перегрузки сильнее, и трясёт так, что чуть ли не эмаль с зубов откалывается, да и вообще. А Инге, по словам Тима, даже не проснулась во время взлёта. Хотя, наверное, в медотсеке всё-таки поспокойнее.

Но самое главное отличие этого старта от первого было в другом. Найка не боялась. Совсем. Хотя времени прошло всего ничего, она изменилась. Стала другим человеком. Лучше узнала себя. Смогла заглянуть туда. И стала сильнее. Нет, не так. Стала могущественнее. И это круто.

Сейчас ей было смешно и немножко стыдно вспоминать, как она тогда испугалась. Когда поняла, что Хелен ушла и не может вернуться, и она осталась одна, и у неё не хватит ни сил, ни знаний. Огромный, чужой, непонятный мир навалился со всех сторон, а она, как до встречи с Хелен, ничего не могла ему противопоставить. Весь страх, все кошмары слились в одном существе где-то в сердце этих давящих катакомб, и Найке надо было что-то с ним сделать, но она не могла. Не могла. Никак. Она в какой-то момент даже пожалела, что Ин и мистер Тим вытащили её из-под завала, что она не умерла и не осталась там.

Но это была минута слабости, с которой она справилась. Потому что знала, что сделала Инге, чтобы вернуть её. Когда она заблудилась в серой мути и не могла понять, куда идти. Это было очень страшно, но потом липкую вуаль смыла волна света, и появилась Инге, протягивая руку: «Сюда!», и с её ладони полилось такое родное, тёмное, холодное и чистое. Это было именно то, что надо, Найка рывком вернулась в своё тело – и только потом поняла, что произошло. И чего это стоило Инге.

А дальше всё было просто. Если уж Ин смогла пойти против своей природы, чтобы спасти её, Найку, то неужели она может – имеет право? – отказаться от того, что способна и должна сделать? Найке, если честно, было плевать и на планету, и на её жителей, и на террян. Но она хотела спасти друзей. И уж совсем не хотела, чтобы Ин рыдала на груди Тима, захлёбываясь слезами и проклиная себя.

Если Инге смогла, то сможет и Найка. Ведь ей проще. И они заплатят за слёзы её подруги.

И это действительно оказалось просто. Надо было только вспомнить, как это делала Хелен, и решиться. После первого же поглощённого адепта в ней словно, цветок начала, распускаться Сила, с каждой секундой становилось легче и перестали болеть раны, Найку словно подхватила и понесла тёмная волна… Это было прекрасно, чудесно, сказочно… И, разумеется, она изменилась. Нравились ей эти изменения? Пожалуй, что да. А Инге всё ещё переживает о…

– Я тебе не помешаю?

«Ну вот, стоило подумать, и она тут как тут», – Найка улыбнулась. Ин всегда была вовремя.

– Нет, конечно. Просто мне тут нравится. Они такие красивые.

– Да…

Они постояли рядом, глядя на звёзды. Интересно, что видела на обзорном экране Инге? Нет, понятно, что смотрят-то они на одно и то же, но вот что она видит? Как Найка: ледяной храм Смерти, застывший в вечной холодной гармонии? Или что-то другое? Интересно было бы хоть ненадолго посмотреть на мир глазами подруги, разглядеть то, что недоступно им с Хелен. На миг Найку кольнуло что-то вроде зависти: Инге-то, судя по всему, может видеть и воспринимать обе Силы. Вот только, похоже, ничего в этом нет хорошего. Если её каждый раз будет так на кусочки рвать, как там, в пирамиде… Нет, спасибо.

Мысли о Хелен отозвались теплом и нежностью. Как только Найка осталась одна, она попыталась связаться с Хелен, чтобы сказать, что всё в порядке, что у неё всё получилось. Она легко нашла наставницу, и первая секунда неожиданного для Хелен контакта сказала Найке всё, что нужно, и даже больше. Никакие слова не могли заменить безумного облегчения, радости, тепла… А за ними Найка ощутила что-то ещё. Нечто такое, что Хелен пыталась скрыть, спрятать. Но Найка без труда успела уловить это «нечто». Хелен испугалась. Когда на Найку посыпались камни, к Хелен вернулись кошмарные воспоминания, и она слишком быстро разорвала контакт. И теперь прятала в глубине души стыд и сожаления. И страх, что Найка узнает об этой слабости и… станет хуже к ней относиться? Какая глупость! Неужели Хелен думала, что Найка не поймёт, или – подумать страшно! – не простит? И она просто раскрыла свои мысли и чувства навстречу Хелен, и эти секунды взаимной откровенности сделали их только ближе и роднее. Потому что теперь Найка точно знала: Хелен не играет с ней, не манипулирует. Всё – правда. И это было круто.

– Най, я…

– Пойдём в каюту? – Найка видела, что подруге надо собраться с мыслями, и решила дать ей время, хотя сама уже примерно представляла, о чем будет разговор.

– Да, давай. Только к тебе, если ты не против.

После старта с планеты Ока Матвеев распорядился выделить Найке отдельную каюту, но она так и оставалась с Инге и Тимом. Потом, когда они уйдут в гиперпрыжок, наверное, она переберётся в неё. Чтобы оставить этих двоих наедине. Но пока лучше было с ними. Найка слишком хорошо помнила, какими глазами посмотрела на неё Инге там, в пирамиде. И Найке хотелось видеть, чувствовать, что ни Ин, ни мистер Тим не шарахаются от неё, как от монстра какого-нибудь, не изменили отношение к ней…. Нет, не так. Они как раз изменили отношение. Они входил в пирамиду знакомыми, приятелями, а выбрались наружу, под серое небо, друзьями. И так будет и дальше. Теперь Найка в этом не сомневалась. И пока её каюта служила им маленькой собственной кают-компанией.

– Ну давай, рассказывай, – Найка забралась с ногами в кресло, копируя Хелен. Уж очень ей нравилось, как грациозно и соблазнительно та умела устроиться что в кресле, что на какой-нибудь кушетке. Найка только надеялась, что в её исполнении это получается не очень глупо.