Читать книгу - "Корректировщик - Ян Бадевский"

Кстати, о предметах. Часть из них я уже перечислил. Прибавьте сюда астрономию, иностранные языки, мировую и отечественную историю, философию, этикет, риторику, коммерческие науки, теорию и практику управления огненной стихией, основы зачарования и еще штук пять непонятных дисциплин, о которых в средней школе я даже не слышал. Всё это великолепие равномерно распределено по трем курсам. Ах, чуть не забыл о правоведении. Там изучается, в числе прочего, и Дуэльный кодекс.

В общем, аристократ должен стать гармонично развитой личностью.

Это даже в Уставе Четырех Столпов прописано.

Когда практическая часть управления огненной стихией подходила к логическому завершению, учительница собрала нас в центре полигона. Это была строгая дама лет тридцати пяти в ранге Мастера, отслужившая в женских частях Императорской Армии. С академическим образованием, полученным после службы, и кучей дополнительных дипломов. Чуть ли не лучший боец школы, как мне говорили. Людмила Петровна Дурова — так она нам представилась.

— Дамы и господа, — Дурова обвела нас внимательным и слегка пренебрежительным взглядом, — я хочу сообщить вам приятнейшее известие. Через две недели откроется прием заявок на ежегодный школьный турнир «К барьеру!». Это престижное соревнование, в котором участвовали поколения ваших сверстников. Записываться на участие можно до тридцатого ноября включительно. Ранг и курс не учитываются — все бьются в общем зачете. У вас почти три месяца, чтобы определиться.

— Нафиг надо, — буркнул Сыроежкин.

Дурова смерила толстяка убийственным взглядом.

— Участие в турнире — это честь для любого дворянина, Сыроежкин. Не имеет значения, собираетесь вы воевать в регулярной армии или защищать интересы клана. Не имеет значения, станете вы лечить людей, писать книги или делать карьеру в корпорации. Мужчина-аристократ должен уметь постоять за себя. Женщине это тоже не повредит. Клановые и родовые войны — не редкость в нашем мире. Однажды семье понадобятся ваши навыки, чтобы выжить и отстоять свои родовые земли. Если кто-то зацепит честь и достоинство вашей дамы, придется вступиться. Вызовы на дуэль — самая частая причина смерти у аристократов. Стоять или лежать после боя — выбор за вами.

Многие уважительно закивали, соглашаясь с учительницей. Конечно, это часть воспитания. Имеешь герб — будь готов его защищать. Что касается турниров, то это прежде всего спортивные состязания. Ограничения, охранные артефакты, судьи, и всё такое. Убивать на турнирах нельзя. А вот подпортить противнику здоровье в разумных пределах — сколько угодно. И, разумеется, победа в школьном турнире сделает из подростка настоящего героя со всеми вытекающими последствиями.

— Я никого не убеждаю, — улыбнулась Дурова, продолжая в упор смотреть на моего соседа. — Участие сугубо добровольное. Регламент турнира появится чуть позже, но там нет существенных отличий от прошлых лет. Жеребьевка, выбывание проигравших. Чемпион «Заратустры» встретится в финале с лучшими бойцами других школ. Стихия против стихии, мастерство против мастерства. Думаю, не будет преувеличением сказать, что турнир — главное событие года.

После пламенной речи Мастера все начали расходиться, оживленно обсуждая новость. Для подавляющего большинства моих одноклассников турнир не стал сюрпризом. У некоторых из нас в «Заратустре» учились старшие братья и сестры. Или родители. Так что народ ждал лишь формального объявления бойцовского сезона.

— Мне эта идея с турниром не нравится, — бурчал Виталик, когда мы неспешно брели к главным воротам полигона. — Я не люблю турниры.

— Забей, — меня его нытье уже начинает доставать.

— А ты пойдешь?

— Нет.

— Почему? — удивилась Катя, шедшая слева от меня. — Ты же с кем угодно расправишься, Кен.

— В столовой ты был великолепен, — подхватил Сыроежкин.

— Турнир не входит в мои планы.

— Поменяй их, — резонно заметила Катя. — Ты хоть понимаешь, что будет, если чемпионом школы станет простолюдин?

Отлично понимаю. Нас всех живьем съедят. А еще через год изменят регламент, запретив разночинцам участвовать в подобных мероприятиях. Дуэли же с мещанами под запретом. Удивительно, что людей неблагородного происхождения еще принимают в школы стихийников. Впрочем, здесь я усматриваю личный интерес правящего дома. Из безродных получаются отличные солдаты — злые, готовые служить в «горячих точках», карьеристы и верные псы. Однажды кто-то получит герб. В лепешку расшибется, но получит.

— У меня есть более важные дела.

— Есть, — подтвердил Виталик. — А сама не хочешь заявиться?

Коварный ход.

— Меня выбьют в первом круге, — уверенно заявила девушка.

Вечером, справившись с «домашкой», я погрузился в дебри социальных сетей. Знаете, когда мне что-то очень нужно, я ни перед чем не останавливаюсь. Взлом чужих профилей, чтение переписки между карателями — сущие мелочи в сравнении с той картиной, что начала мне открываться в последние дни. Я составил «черный список» отморозков, который ежедневно пополняется новыми личностями. В мою коллекцию попадают малоизвестные факты биографий, экономические и социальные сведения, маршруты, привычки, круг друзей и знакомых. Подробное, непрерывно расширяющееся досье.

Ближе к полуночи я сворачиваю бурную деятельность.

И начинаю копать под господина Троекурова.

Забавный он тип, наш директор. В прошлом — любитель финансовых махинаций, серых схем, уклонения от налогов и государственных пошлин. Род Троекуровых — эдакие подпольные миллионеры, научившиеся штамповать деньги буквально из пустоты. Что касается Троекурова-младшего, то подонок дважды подозревался в изнасиловании, один раз — в разбойном нападении, и еще за ним числился наезд на девочку-простолюдинку. Наезд — в прямом смысле. Четырнадцатилетний мажор сбил во дворе многоэтажного дома пятилетнего ребенка и скрылся с места преступления. От родителей девочки откупились, оплатив лечение, но малышка осталась прикованной к инвалидной коляске. Дело прикрыли по надуманной причине, свалив вину на коммунальщиков. Дескать, темно было, фонари не работали.

Постепенно в моей голове складывается план.

И этот план не сулит врагам ничего хорошего.