Читать книгу - "Врата скорби. Последняя страна - Александр Афанасьев"

— Чем вооружены?

— На посту у каждого — автоматический пистолет Маузера. Винтовки и ружья — на случай беспорядков хранятся в ящике на каждом посту, вместе с боеприпасами. Оружейная комната — примыкает вплотную к внутренней казарме, там есть винтовки и ручные пулеметы.

— Какие винтовки?

— Автоматические. В основном — Токарев.

— Сколько боеприпасов?

— По пятьсот патронов на винтовку. Две тысячи — на пулемет.

Солидно.

— Снаряжены в магазины? Как давно заменялись? Сколько снаряженных магазинов имеет при себе боец дежурной смены? Как часто чистят винтовки? Как часто практикуются в стрельбе?

Вопросы — задавались не просто так: Шаховской, как человек тут послуживший, знал основные проблемы, с которыми сталкивались офицеры — инструкторы. Местным бойцам лень каждый раз заряжать и разряжать винтовки, пальцы не привыкли к тонкой моторике и тугой пружине магазинов — и потому снаряженный магазин могут носить в винтовке годами. не понимая, что пружина вышла из строя, и задержка — будет уже на втором выстреле. Винтовки не только не чистили — их еще и выводили из строя: например, сидели на них. Автоматическая винтовка, особенно винтовка Токарева — требует бережного и ответственного обращения, это не простая мосинка. То же самое и автоматический пистолет Маузера — он сложнее почти всех своих аналогов и требует постоянного ухода. Вот поэтому на вооружении туземных частей до сих пор револьверы Нагана и винтовки Мосина — более сложное оружие им не нужно. Тот же кто, имея неограниченные ресурсы, покупает сложное оружие для своей охраны, не готовой его обслуживать — делает глупость.

— Магазины проверяются раз в неделю, мной или одним из моих товарищей. Стрельбы — не реже раза в месяц. Чистка — не реже раза в три дня. Боец дежурной смены имеет при себе четыре снаряженных магазина.

Али кивнул головой

— Я проходил обучение в лагере англизов. Они научили меня, как надо обращаться со сложным оружием…

— Не стоит вдаваться в подробности — быстро сказал Шамиль Идрисович — как вы видите себе план штурма?

— Никак — сказал князь Шаховской — мне нужно побывать во дворце.

— Это невозможно.

— В охране дворца — сказал Али — есть одно слабое место. Терраса, выходящая на площадь. Вот смотрите…

Палец указал на карте

— Площадь. С этой стороны мечеть, здесь начинается базар. Вот здесь — терраса, большая. она используется в случае публичных мероприятий. Вот здесь — дверь. Она ведет прямо в основные покои дворца.

— Посты?

— Церемониальные. У ворот — здесь и здесь. Парные. Их надо тихо убрать. После чего — взобраться прямо на второй этаж.

Князь с сомнением смотрел на рисунок

— Почему не прикрыт второй этаж?

— Потому что здесь все дома одноэтажные. Никто не полезет на второй этаж.

— Залезть на второй этаж — невелика сноровка. Почему дверь ведет прямо в покои?

— У нас нет другого плана — сказал Шамиль Идрисович — мы можем расстрелять посты на входе. Это возможно.

— Нет — сказал Шаховской

— В чем дело?

— Посты уберете вы, сударь. Я не питаю доверия к вам.

— Это недопустимо.

— Он прав — сказал Али, затягиваясь сигаретой — вы не обязаны доверять мне. Но я не смогу один — справиться с четырьмя

— Мы можем вам помочь. Но начать — должны вы.

— Хорошо. Договорились

— А что потом? — спросил Шаховской

— Потом — вы отходите. Гариб — выведет вас за пределы города.

— Я не об этом. Кто будет править здесь?

Ни Шамиль Идрисович, ни Али — не ответили.

— Лучше плохой правитель, чем совсем никакого верно?

— Простите, князь — сказал Шамиль Идрисович — но политические вопросы не ваше дело. Вопрос с властью здесь решится.

* * *

План — был не слишком плох и не слишком хорош — но он был достаточен для того, чтобы быть претворенным в жизнь. В конце концов, идеальных планов не бывает и обычно делать хоть что-то — бывает лучше, чем не делать ничего. Возможно, все бы прошло гладко, а может быть — и нет. Но узнать это — было не суждено. Потому что этот день — был особенным днем. Двадцать девятое марта. Последний день перед бойней…