Читать книгу - "Сценарист - Син Айкава"

это понимаю, но… просто… боюсь. Боюсь выйти за поставленные мною же рамки, боюсь заглянуть за них и увидеть истину, что скрывалась от моих глаз. Боюсь того, что после этого вся моя жизнь будет бессмысленной. Да, я определённо боюсь этого, — сделал вывод он, кивая.

— Отбрось страх, Дженсен, и столкнись лицом к лицу с тем, чего так долго избегал, — решила женщина дать ему совет. — Страх часто ослепляет, мешает увидеть истину. Но только принимая его, можно идти дальше, — тихо проговорила женщина, словно призывая его обратить внимание на свои страхи.

Дженсен посмотрел в её сторону со смешанными чувствами — в его взгляде была и тревога, и стремление понять, что происходит в его душе.

— Что, если я этого не смогу? — спросил он, словно ища поддержки.

— Важно попытаться, Дженсен. Сделать шаг вперед. Даже если это будет самый маленький шажок. Жизнь — это путь, а не конечная точка, где необходимо быть совершенным. Иногда самый важный шаг — это признание своих собственных ощущений и попытка изменить ход событий, — ответила она, словно делилась опытом, который получила от жизни в своем святом убежище.

— Я… попытаюсь, — сказал он, словно только что начал понимать, что сделать первый шаг — значит дать себе шанс. — Спасибо, сестра. За разговор.

Дженсен медленно поднялся с места и собирался выйти, но внезапно замер, когда кое-какие мысли настигли его разум.

— Наверное, мы говорим с вами в последний раз, — тут же сказал он, обращаясь к женщине, что продолжала сидеть и слушать, находясь за перегородкой. — Парень очень быстро идёт на поправку, и я полагаю, что совсем скоро настанет тот момент, когда мне придётся вновь поступить так, как мне велит смысл моей жизни, и я сомневаюсь, что в этот раз выйду победителем.

— Значит, именно такой путь ты для себя избрал, — произнесла служительница с грустью в голосе.

— Я не могу перебороть свою сущность, но я могу с ней сосуществовать и взаимодействовать, могу использовать её для того, чтобы добиться чего-то значимого, и я собираюсь потрудиться, чтобы из этого вышло хоть что-нибудь действительно хорошее.

Нельзя вести дурную жизнь и надеяться на счастливый исход. Это как пытаться урвать зрелые плоды с гниющего дерева. Хотя надежда на счастье всегда присутствует в нас, она не может процветать на почве, загрязненной ошибками и злом. Такая надежда — как цветок, пытающийся пробиться сквозь щель асфальта. Она нуждается в плодородной земле, в уходе и терпении, чтобы расцвести в полную красоту. Точно также и надежда на счастье требует чистоты мыслей, добрых дел и решимости создать что-то новое в своей жизни. Дженсен не был способен на добро, но он желал хотя бы попытаться. Он ни за что не собирался отказываться от собственных идеалов, но он собирался вытащить из них максимум пользы, и в этот раз она будет предназначена не ему или заказчику, а, непосредственно, третьему лицу в бесконечной спирали смерти этого мира.

Есть ли у него шанс на искупление? Безусловно, но получит ли он его? Сможет ли он сбросить с себя оковы, что создал сам? Это станет известно лишь в ближайшем будущем.

Глава 53

Грустное веселье

Прошёл месяц.

Пожалуй, это было самое ужасное время в моей жизни. Никогда я ещё не чувствовал себя настолько слабым и беспомощным. Казалось, что после той схватки с Потрошителем не может быть хуже, но, увы, как оказалось, всё же может. И нет, я не жалуюсь на Дженсена, на его помощь, на его частые разговоры со мной и наше времяпровождение вместе — всё это было достаточно круто, интересно, захватывающе и даже весело. Скорее, я жалуюсь на самого себя. Вернее, на то, кем или чем я стал за последнее время.

Я мог бы сказать, что чувствовал себя инвалидом, но это было бы очевидным оскорблением в сторону этой группы людей, ведь я был в наиболее худшем положении, в более жалком и никчёмном. Если бы не Дженсен, думаю, я бы сгинул. Меня уже давно не держит этот мир. Раньше я был весёлым пареньком, который во всём старался найти что-то хорошее, что-то смешное, старался часто шутить и улыбаться, но всё это закончилось в ту ночь, когда я убил Всемогущего. Быть может, это событие сильно повлияло на мою жизнь, сильно изменило её, но, скорее всего, я просто стал жертвой своих же амбиций. Долгое время мне казалось истиной, что я — сильный и умный парень, который способен победить любого, который способен перехитрить даже самого умного человека на Земле, но… я сильно ошибался. Переоценив свои возможности, я позволил этому миру сожрать себя, позволил ему спустить себя в его пищеварительную систему, где меня ждали самые ужасные и самые сильные оппоненты в моей жизни: жестокость, рациональность и, в конце концов, очевидные поражения. Одно за другим. Не всегда они были физическими — меня очень часто побеждали ментально, хоть мне и удавалось побеждать в схватках за жизнь. Столько раз я выживал и… ради чего?

Я не знаю. За месяц мне не удалось найти что-нибудь, что позволило бы мне схватиться за жизнь мёртвой хваткой. Но почему же я продолжаю сражаться за неё? Почему во мне всё ещё есть желание жить? Ответа на это я тоже не знаю. Всё это… слишком сложно для меня. В экспериментальном комплексе нас не учили бороться с такими ментальными проблемами, ведь наши надзиратели считали их жалкими, и это ужасное недоразумение передалось и мне.

Долгое время я наивно полагал, что являюсь особенным — всё из-за того, что надо мной в детстве проводили эксперименты. Это подарило мне иллюзию того, что я способен на всё, способен даже на невозможное, но как же сильно я ошибался! Полагая, что я действительно особенный, я совершил кучу непоправимых ошибок, которые испортили не только мою жизнь, но и жизни других людей, многих из которых я даже не знаю. Считая себя выше других, я полагал, что имею право распоряжаться чужими жизнями, и я играл ими в своеобразном казино, и всякий раз лишался их. Сколько же людей погибло из-за моей глупости и наивности? Тысячи, если не десятки. И ради чего? Ради моей мести, о которой иногда забываю? Ради мести людям, что игрались нашими судьбами и жизнями? И во что это вылилось?

Я стал тем, кого так сильно презирал. Теперь я не