Читать книгу - "Под созвездием Меча - Сергей Куприянов"

Поколебавшись секунду, сунул «ручку» в карман. Как-то спокойнее с ней. Привычнее.

На улице цедил дождь, поэтому Элен, когда он вышел из подъезда, только приспустила боковое стекло и помахала ему рукой. Он улыбнулся в ответ и рывком бросился к машине, элегантной, как и ее хозяйка.

Плюхнувшись на переднее сиденье, поздоровался, и тут же почувствовал, что в машине они не одни. Обернулся. Сзади сидел некто с длинными волосами, с бородкой и в дымчатых очках.

– Познакомьтесь. Это Виктор, еще один наш гость. В каком-то смысле ваш оппонент. Он живет неподалеку, поэтому я решила заодно подвезти и его. Вы не против?

Говоря все это, она уже выезжала на проезжую часть с уверенностью опытного водителя.

– Ну какие могут быть возражения, – галантно ответил он, отворачиваясь. – Как я понимаю, если наша тема «Пресса и власть», то Виктор, видимо, представитель власти? – пошутил он: на представителя власти этот волосатик ну никак не походил. Скорее уж наоборот.

– Он эксперт. Причем эксперт хороший. И опытный дискутер. Так что берегитесь.

Элен очаровательно улыбнулась.

– Уже трепещу.

– Ну, вот это как раз не обязательно. У нас неформальное мероприятие. Скоро вы это сами увидите, Артур. – И спохватившись, спросила: – Можно я вас так буду называть?

– Безусловно. А где находится ваш клуб?

– На окраине. В дни заседаний мы арендуем небольшой ресторанчик. Это на востоке. Во многом это и определяет дни наших заседаний. Четверг не самый посещаемый день, поэтому аренда нам обходится сравнительно недорого.

Артура восхищала эта легкая болтовня с очаровательной девушкой. Или все же женщиной? Почему-то он, когда в первое мгновение увидел ее на экране, подумал про нее именно как про женщину. И лишь потом, когда услышал про университетский клуб, сменил акцент. Интересно. Психологи говорят, что часто первое впечатление оказывается самым правильным. Будет над чем поразмыслить.

– А вы тоже участвуете в дискуссиях? – спросил он, с трепетным наслаждением погружаясь в тонкую прелюдию, состоящую из игры слов, полунамеков и невысказанных желаний и обещаний.

– Изредка. Если тема меня задевает.

Он покосился на ее развитую грудь, туго обтянутую тончайшим свитером, и кивнул, соглашаясь.

– Иначе нет смысла. В противном случае это просто треп. Обычная молотьба языком. Надеюсь, в сегодняшнем мероприятии вы не останетесь безучастной.

– О-о, я сегодня покажу зубки. Обещаю.

Артур млел. Обещаю! Это уже кое-что.

– Думаю, мы не разочаруем друг друга. Во всяком случае я чувствую себя во всеоружии.

– Даже не мечтай, – неожиданно грубо сказал тип с заднего сиденья, и Маркус ощутил на своей свежевыбритой шее холод металла.

Однажды нечто подобное он уже испытывал. Дело было зимой, он тогда, в очередной раз напросившись, пошел с полицейскими на задержание наркомана, грабившего прохожих, молоденьких девушек. Четыре убийства. Обычное, рутинное мероприятие. Не способный думать дальше следующей дозы парень работал грубо, примитивно и без какого-либо воображения. По сути нищий, из-за этой его нищеты его не могли задержать несколько месяцев. Как потом выяснилось, он менял одежду чуть не по два раза в неделю, потому что за дозу продавал все, в том числе и то, что было на нем. Потом что-то находил, грабил, меняя таким образом внешность, ну, понятно. И, видно, какие-то остатки мозгов у него сохранились. Или чутье? Черт его разберет. В процессе расследования стало известно, что он по меньшей мере дважды уходил от облав. Но его вычислили, и молодой репортер Маркус, уже притершийся в полицейской среде, почти свой, напросился на задержание. При удачном раскладе могла выйти неплохая статья. В крайнем случае очерк. Тогда он очень нуждался в деньгах. Просто катастрофически.

И опять гад выскочил за флажки. Условно говоря. Туда, где за этими воображаемыми флажками полиция оставила репортера криминальной хроники. От греха подальше. И наркоман, грабитель и убийца выскочил на него, уже видя охотников в серой форме. И решил взять заложника. Кто он и что он, этот пухлый мальчик с длинноватым носом, ему было по хрену. Гражданский, и все. За его жизнь полиция в ответе. Это не свой, погонный, которому по уставу положено рисковать. И он, пропахший потом и прочим полудурок, почти потерявший человеческий облик (кстати, потом все узнали, что он в женских трусах, содранных с последней жертвы), накинулся на репортеришку, сунув ему под кадык нож с ржавыми разводами.

Тогда Маркус не стеснялся говорить и писать, что испугался. Потому что показал себя героем. Потому что бояться он начал раньше. И из-за этого все время держал в холодной потной руке ручку-парализатор. Кстати, из жалости, наверное, подаренную ему теми же полицейскими, что ушли вперед, на задержание. И почти рефлекторно, не больно-то осознанно, нажал на кнопочку.

По всему выходило, что это он, репортер, задержал опасного преступника, за которым полгода охотилась чуть не четверть столичной полиции.

И свой шанс Артур Маркус не упустил.

Теперь же у него заветной ручки в руке, пусть бы даже и потеющей, не было.

Он покосился на грудь Элен. Художественная вещь. Выдающаяся.

– Проблемы? – спросил он, даже не стараясь скрыть испуг.

– Ага. У тебя, писака. Считай, отписался.

Он уже давно поставил на все свои входящие автоматическую запись. То есть Элен или как ее там на самом деле зафиксирована в полный рост. Что еще? Камера у подъезда должна была зафиксировать ее машину. Да и ее саму тоже. Вшитый телефон... Он даже не успел шевельнуть языком.

– Только попробуй! Никому и ничего! Понял? Или сразу мозги расплавлю.

Хреновая вещь. Импульсный излучатель высокой частоты. Фраза из какой-то статьи. «Кварк», что ли? Или «Кентавр»? Маркус никогда не был особо силен в оружии. Не его это стихия. Все эти сказки про журналистов-ратоборцев не про него. Совершенно. Его дело, если можно так сказать, кабинетный сыск.

– Что ты хочешь?

– Сожрать тебя. На ужин. Или на завтрак.

Ограбление? Что за черт? Денег у него с собой относительно немного. Во всяком случае, его наличность не покрывает весь этот антураж, стоимость подготовки. Месть? Скорее всего.

Голос какой противный! И страшный.

Маркус почувствовал позывы к мочеиспусканию.

– Не надо. Не стоит. На хороший ужин я могу дать. У меня есть.

Говорить хотелось много и даже бесконечно. Как и дышать. Говоришь – дышишь. Дышишь – живешь. Живешь – дышишь.

– Заткнись, погань. И слушай сюда. Если, конечно, не собираешься поужинать собственными мозгами. Вареными. Кетчуп купишь сам. По вкусу.

– Я слушаю.

– Завтра... Усек? Завтра! В твоей газете. Не будет. Твоей статьи. И послезавтра тоже.