Читать книгу - "Ultima Ratio 2. Утро псового лая - Вадим Львов"

Украинка подозрительно осмотрела пятерых солдат, одетых в польскую военную форму и неодобрительно покосилась на их оружие.

- Не бійся, ми українці. Ляхів та жидів серед нас немає. – заверил старушку Богдан Журба.

Через полчаса, когда украинцы расположились на кухне хутора и жадно набросились на скудное угощенье: ржаной хлеб, квас и по несколько вареных картофелин. Не обошлось и без самогона. Бабушка заботливо вынесла пляшку горилки. Для ребят, которые несколько дней мотались по лесам и болотам, скрываясь от германской авиации и польских сослуживцев, отступающих на восток, угощенье казалось манной небесной.

- а де ж твій син, матінка? – поинтересовался у бабули Петро.

- у мене їх двоє. на фронті. Тиждень тому приїжджала поліція. Намагалася їх заховати в сараї, але вони ляхи все одно знайшли, побили і відвезли в Стрий. З тих пір від них жодної звісточки не отримала. – на глазах у старушки выступили слезы. - а чоловік ще в тому році помер від пневмонії. Дочка заміжня, живе в Стрие (1).

В хуторе была маленькая банька, наскоро наколов дров хлопцы истопили баню. Хорошенько пропарившись и помывшись, украинцы переоделись в гражданскую одежду, Приютившая их бабушка открыла сундук и нашла для всех пятерых хлопцев старую одежду мужа и сыновей. Польскую форму сожгли. Время изменилась. Солдат, одетых в польскую форму, в этих краях откровенно не жаловали до войны, а теперь так и вовсе могли убить.

Журба попытался настроить старенькое радио, которое было на хуторе. Польских передач не было ни на одной из известных ему частотах.

- Походу ляхам амба. – подытожил Драч. – Нету больше Польши.

- А что же будет с Галичиной? – задумался вслух Богдан. – Незалежность?

- Да не мечтай. – развел руками сержант. – Либо немцы возьмут Львов, либо москали. Но свободу нам никто не даст.

- Идите в Стрый – напутствовала их бабуля. – Во Львов лучше не суйтесь. Там сейчас опасно.

Спустя час Журба сумел поймать частоту, вещавшую на украинском языке. Диктор, представившийся борцом за Украину, призывал всех украинцев собраться завтра у церкви святых Владимира и Ольги и отпраздновать освобождение от многолетнего польского господства. Смерть панам, Слава Украине!

Утром, поблагодарив бабушку за еду и кров, группа Драча выдвинулась в Стрый. Оружие они оставили при себе. В городе, в котором каждый третий житель был поляком, а каждый пятый – евреем, было неспокойно. Слышалась раскатистая стрельба, а по всему городу сновали небольшие вооруженные отряды, в которых без труда можно было узнать украинских дезертиров польской армии. На рукавах некоторых из них можно было увидеть желто – голубые повязки. Один из таких отрядов попался им на пути. Впрочем, услышав украинскую речь, мародеры расслабились.

- Слава Украине! – поприветствовал земляков Петро Драч, двадцать лет прослуживший в польской армии.

- ОООО, пан Драч. – поприветствовал парней командир одного из таких отрядов, попавшихся им на окраине Стрыя. От мужика разило вином, его заметно пошатывало.

Вооруженные люди, одетые в гражданскую одежду, выносили имущество из старинного польского особняка, хозяева которого, видимо, уже не жили тут. Семья была богатой, потому что рядом с особняком стояли две повозки, полностью забитые добром: посуда, мебель, телевизор, одежда, и еще одна повозка была пустой.

- Дмытро, живой? – Драч обнял крепкого русоволосого мужика в возрасте тридцать пять – сорок лет.

- Я сделал ноги еще неделю назад, чудом избежал окружения под Варшавой, прибился к землякам и ушел на восток. Вот решил вернуться в родные края. Настало время расквитаться с ляхами.

- Это Дмитро Коновалец. Мы с ним оба из Стрыя. - пояснил Драч. - он раньше работал стропальщиком на железной дороге, пока не призвали в армию.

- Присоединяйтесь, тут есть чем поживиться. – весело сообщил Коновалец. – Только будьте осторожнее, эти твари отстреливаются. Но думаю, за лето всех выгоним, а каждый из нас скарба наберет столько, сколько сможет увезти. У меня как раз две дочки на выданье, нужно им приданое справить.

Войдя в дом, Богдан заблевал весь пол. Первое, что попалось ему в прихожей, было трупом женщины. Женщину раздели догола, затем, видимо, долго насиловали, а после вспороли живот штыком.

- Узнаешь ее? – весело подмигнул Драчу Коновалец.

- Как не узнать? – весело подмигнул сержант. – Пани Подольская. – Жена нашего бурмистша (2). – Раньше, помню, приезжаешь в отпуск, встречаешь ее в городе, поздороваешься с ней, так она в ответ только посмотрит на тебя, как на быдло и дальше себе идет.

- Ну вот расплата не заставила себя ждать. Мы с ней славно позабавились. Уж как она кричала, ты бы слышал.

- Так а что с паном Подольским, где наш городской голова.

В пьяных глазах Дмитро зажглись недобрые огоньки.

- Приходи со своими хлопцами к двенадцати часам к церкви, будет сюрприз.

Пока земляки делились местными новостями, Богдан узнал новости более глобальные. Во Львове ,местные ляхи и отходящие через город польские войска устроили резню немецкого населения, немцы в ответ высадили у города парашютный десант, который ведет тяжелые уличные бои с поляками. Русские уже вошли в Галичину с востока и тоже идут на Львов. Родной для Журбы -Бурштын ,как и Станислав , уже заняты русскими. Поляки массово сдаются и сопротивления москалям не оказывают. По немецкому и чехословацкому радио открыто говорят, если немцы с москалями не сумеют договориться, то будет война.

В полдень у церкви собралась толпа празднично одетых жителей. Некоторые были одеты в национальные костюмы держали в руках даже невесть откуда взявшиеся держали жовто – блакитные флаги. Лица людей святились от счастья, и казалось , сердца их наполнены единством.

Когда из церкви вышел батюшка, следом за которым несли большой деревянный крест и иконы, все замолчали, начав неистово креститься. Богдан тоже накладывал на себя крестное знамение и благодарил Господа за избавление страны от поляков. Батюшка поднял вверх руку, дав понять, что намерен обратиться к прихожанам с речью:

- Братья и сестры, украинцы. Вот и настал день, когда наш народ освободился от многолетнего польского гнета, а православная вера показала, что она сильнее и правильнее польских ксендзов. Всевышний даровал нам свободу от польской оккупации. Так возблагодарим же его за это.

Прихожане отбили по три