Читать книгу - "Пространство Откровения. Город Бездны - Аластер Рейнольдс"

– Это пустяки. Тут еще четыре помещения столь же колоссальных размеров. Одно предназначено для тренировок перед операциями на планетах. Два пусты или заполнены воздухом под половинным давлением. В четвертом стоят шаттлы, а также средства передвижения внутри эксплуатационных систем. И только этот зал годится для хранения секретных орудий.

– Ты имеешь в виду вон те штуковины?

– Да.

В зале находилось сорок орудий, причем среди них не было двух похожих друг на друга. И в то же время имелись признаки общности происхождения. Все механизмы были сделаны из сплава цвета бронзовой патины. Каждый был со средних размеров космический корабль – но принять его за таковой было невозможно. На корпусах не было ни иллюминаторов, ни люков, ни маркировок, ни выходов коммуникационных систем. Хотя из некоторых торчали трубки маневровых двигателей, они, по-видимому, были нужны только для того, чтобы передвигать орудия с места на место или управлять ими на позиции. Как будто корабль, вооруженный этими артсистемами, предназначался только для того, чтобы доставлять их на дистанцию прямой наводки.

Все это было в высшей степени странно.

– Машина класса «Ад», – сказала Вольева. – Так ее назвали конструкторы. Конечно, дело было несколько веков назад.

Вольева молча наблюдала за тем, как Хоури дивится титаническим размерам ближайшего орудия. Подвешенное вертикально, соосно кораблю, оно походило на церемониальную шпагу в зале средневекового воинственного барона. Оно, как и соседние орудия, было окружено каркасом, смонтированным кем-то из предшественников Вольевой и дополненным различными устройствами для контроля и маневрирования. Все артсистемы стояли на рельсах, образующих трехмерный лабиринт на нижнем уровне зала. Рельсы уходили куда-то вниз, к воздушным шлюзам в корпусе корабля, через которые орудия можно было вывести в космос.

– Кто же их создал? – спросила Хоури.

– Наверняка мы этого не знаем. Возможно, сочленители в одной из своих мрачных инкарнаций. Нам лишь известно, как их обнаружили – в тайнике на астероиде, который вращался вокруг коричневого карлика, такого невзрачного, что о нем никто ничего не знал, кроме номера в каталоге.

– Ты тоже там была?

– Нет. Это случилось задолго до моего рождения. Я лишь унаследовала их от последнего артиллериста, а он – от своего предшественника. С тех пор я их изучаю. Мне удалось найти подход к контрольным системам тридцати одного орудия, и я установила порядка восьмидесяти процентов кодов, необходимых для их активации. Однако в действии проверила всего семнадцать орудий. Из них только два – в условиях, которые можно назвать боевыми.

– Хочешь сказать, что стреляла из них по врагу?

– Ну, я же все-таки знаю про них кое-что.

Не надо, подумала Вольева, грузить психику Хоури былыми преступлениями. По крайней мере, сейчас. Через какое-то время стажер будет знать эти орудия так же хорошо, как их знает сама Илиа, а может, и лучше, поскольку изучать их предстоит с помощью вживленных в мозг нейронных датчиков.

– И каков же эффект?

– Некоторые из них могут разбить вдребезги планету. Другие… Не хочу гадать. Я бы не удивилась, узнав, что они способны доставить неприятности даже звездам. И если уж ими пользоваться… – Она оборвала фразу.

– То против кого?

– Против врагов, конечно.

Хоури смотрела на Вольеву несколько долгих безмолвных секунд.

– Даже не знаю, ужасаться ли тому, что такие вещи существуют на свете, или радоваться, что на спуске лежат наши пальцы, а не…

– Конечно лучше радоваться, – сказала Вольева.

Описав несколько кругов, Силвест и Паскаль вернулись к шпилю и зависли. Крылатый амарантиец выглядел точно так же, как и раньше, но сейчас казалось, что он взирает на Город с царственным высокомерием. Было очень соблазнительно предположить, что новый бог и в самом деле прибыл в покоренный Город. А что еще могло подвигнуть горожан на сооружение подобного монумента, как не страх перед божеством? Однако сопроводительный текст на шпиле было безумно трудно перевести.

– Здесь упоминание о Творце Птиц, – сказал Силвест. – Значит, есть шанс, что шпиль имеет отношение к мифу о сожженных крыльях, если даже крылатый бог и не является воплощением Творца Птиц.

– Да, – ответила Паскаль. – А вот и иероглиф огня – совсем рядом с иероглифом, означающим крылья.

– Что еще ты видишь?

Паскаль постаралась сосредоточиться. Текли минуты.

– Тут есть какое-то упоминание о стае отступников.

– Отступников в каком смысле? – Силвест проверял ее знания, она понимала это, но повторение ценно само по себе.

Сделанный ею перевод поможет Силвесту оценить, насколько объективен его собственный анализ.

– Они не согласились на уговор с Творцом Птиц, а может, нарушили этот уговор впоследствии.

– Именно так решил и я. Только беспокоился, не сделал ли при этом парочки ошибок.

– Кто бы они ни были, но их прозвали отлученными. – Паскаль вертела текст и так и этак, проверяя гипотезы одну за другой, на ходу пересматривая свой перевод. – Похоже, они сначала были в стае, которая согласилась на условия Творца Птиц, но позже изменили свое мнение.

– А ты не можешь прочесть имя их вождя?

– Их вела личность по имени… – И тут Паскаль сбилась. – Нет, мне не прочесть с ходу. И вообще, что все это значит? Ты считаешь, они существовали в действительности, что ли?

– Возможно. Осмелюсь предположить, что они были атеистами, которые поняли, что Творец Птиц – всего лишь миф. Конечно, в глазах фундаменталистской части населения это должно было выглядеть далеко не лучшим образом.

– Поэтому их и отлучили?

– Если они вообще существовали. Знаешь, я все думаю: а что, если это была своего рода технологическая секта? Вроде кружка ученых? Что, если эти амарантийцы были готовы экспериментировать, задавать вопросы природе своего мира?

– Подобно средневековым алхимикам?

– Да. – Аналогия понравилась Силвесту. – Возможно, они даже подбирались к экспериментам с полетами, как это делал Леонардо. Учитывая отсталый характер амарантийской культуры, это все равно что плюнуть в глаза самому Господу