Читать книгу - "Тиран Золотого острова - Дмитрий Чайка"

деревни пиратам без надобности. А с регулярным войском они почти не воюют. Незачем морскому народу лезть на гвардию царей. Сотня колесниц втопчет в землю трусливую деревенщину, которая не выдержит вида несущихся на нее коней. Но ведь даже поганые гиены, собравшиеся в стаю, могут задрать льва. Так и морские разбойники, промышлявшие раньше мелким грабежом и ловлей зазевавшихся баб, начали собираться в настоящие армии, чувствуя свою силу.

От порта до крепости почти два километра. Здесь, на берегу, живут рыбаки, а их хижины разбросаны тут и там, без малейшего порядка. Именно эту дорогу перекрыла полусотня пельтастов, когда пращников и лучников отогнали атакующие ахейцы. Вид жидкой цепочки, состоявшей из полуголых, худых мужиков с маленькими щитами и дротиками вырвал из груди налетчиков восторженный вопль. Они и не ожидали такого подарка, а потому, едва собрав подобие строя, пошли быстрым шагом вперед, представляя, как намотают на копья их кишки. Своих стрелков они оставили далеко позади, и единичные камни и стрелы по большей части отбивались щитами парней, которые спокойно ждали, когда ахейцы подойдут на расстояние в двадцать шагов.

— Сейчас! Ну же! — не выдержал я, но это было лишнее.

Фракиец Сардок знал дело туго, и дистанцию для броска чуял своей не раз продырявленной шкурой. Раздался гортанный крик, и полсотни дротиков с жутким шелестом отправились в свой последний полет. Попали все до единого, они просто не могли не попасть по плотной толпе, в которой едва десятая часть воинов имела подобие щитов. Пельтасты побежали назад, а ахейцы, перешагнув через стонущих товарищей, с истошным ревом бросились за ними, ломая строй и на глазах превращаясь в беспорядочную толпу. Если и можно сделать большую ошибку в бою с метателями дротиков, то я ее просто не знаю. Не каждая лошадь догонит легконогого фракийца, который отбежит шагов на тридцать, отдышится, а потом прицельно бросит дротик в грудь того, кто только мечтал пустить ему кровь. Второй залп, тридцать шагов, третий залп…

Пыльная каменистая дорога оказалась сплошь завалена телами, и стонущими, и безмолвными. И только четвертый залп обратил ахейцев в бегство. Кровавая пелена ярости спала с их глаз, и они увидели, какие потери нанесли им эти скалящие зубы и слегка пританцовывающие от нетерпения худосочные ребята. У пельтастов осталось по два дротика, а вал ахейцев остановился и беспорядочно покатился назад, втягивая в себя раненых товарищей. Они не знали, что только что совершили вторую самую большую ошибку, которую можно совершить в таком бою. Ахейцы подставили им свои незащищенные спины, суетясь, толкаясь и стремясь закрыться чужими телами. Бить в спину с десяти шагов — это не война, это убийство. Два залпа скосили еще человек восемьдесят, а мы потеряли всего троих, поймавших свой камень или стрелу. Безоружные пельтасты, забросив щит за спину, рванули в сторону крепости, пока ахейцы не пришли в себя. Но те и не думали атаковать. Гора тел на берегу все росла. Их вытаскивали из кораблей. Их вылавливали из прибрежных вод. Их, озираясь и оглядываясь, собрали и унесли с политой кровью дороги. И все равно налетчиков было слишком много, в разы больше, чем нас.

— Великие боги! — растерянно прохрипел Абарис, который стоял рядом со мной, то и дело чуть вынимая меч из ножен, то задвигая его назад. — Я с пятнадцати лет воюю, но такого никогда не видел. Объясни мне, Эней, я не понимаю…

— Чего ты не понимаешь? — спросил я его, потея в своем новом шлеме. Надо его снять, атаковать нас пока не собираются. Коринфский шлем с узкой Т-образной прорезью в области лица мои кузнецы украсили рогами монструозных размеров, спиленных с башки какого-то горного козла. Они оковали эту лепоту золотом, отчего и без того надраенный горшок сиял нестерпимым блеском, ослепляя экипажи низколетящих самолетов. Ах да… Здесь же нет самолетов. Не привыкну никак.

— Чего ты не понимаешь, Абарис? — переспросил его я, видя, что он тщательно подбирает слова.

— Вот камни все бросать могут, — начал он наконец и посмотрел на меня с наивной надеждой ребенка, который хочет узнать, откуда в шляпе взялся кролик. — Так?

— Так, — кивнул я.

— И из лука многие стрелять умеют, — продолжил он. — Так?

— Так, — покорно согласился я.

— Про дротики я вообще молчу! — обреченно махнул он рукой. — Любой мальчишка, который научился подтирать задницу пучком соломы, дротик может бросить. — Он помолчал и добавил. — Объясни, Эней, что это сейчас было?

— Это называется тактика! — постучал я по его бронзовому лбу. — Тактика и координация на поле боя разных родов войск! Понял?

— Нет! — покачал головой Абарис. — Ты сейчас со мной разговаривал? Если со мной, то я не понял ни слова. Это такое колдовство?

— Да, да, колдовство, — нетерпеливо оборвал я его, увидев шевеление на берегу. — Строй своих парней. По нашу душу сейчас пойдут.

Глава 18

Дерьмо случается! Оно неизбежно, как восход солнца. Оно неизбежно, как северные ветры и разлив великого Нила. Дерьмо, голод и кровь — суть жизни людей, на которых разгневались боги. Слишком мало стало всего, и слишком много оставалось людей, которые с неслыханным раньше остервенением дрались за все, что представляло хоть малейшую ценность. Жизнь человеческая потеряла цену вовсе, а законы и правила рассыпались в прах. Некому стало держать их тяжесть на своих плечах. Один из трех полюсов мира, царство хеттов, исчез, а владыка Аххиявы, вместо того чтобы приструнить морских разбойников, нацелился на главный узел Оловянного пути. Египтяне же, третий полюс Великой зелени, не имели большого флота, а потому на островах, на стыке всех древних цивилизаций, творился форменный хаос. Все воевали со всеми, руша и без того чахлую торговлю, что еще держала на плаву этот мир. Всем было понятно, что Сифнос, полный золота и серебра, не может принадлежать приблудному дарданцу, у которого еще не выросла борода. Это оскорбительно для вождей морского народа, которым собственные подданные ставят этот факт в укор.

Я знал, что когда-нибудь все так и случится, а потому, когда расселял вновь прибывших, то существенно изменил городскую застройку. Хотя, положа руку на сердце, менять было особенно нечего. Дома тут ставили как бог на душу положит, стараясь прилепить их к боку соседа. Я просто застроил все пустыри, срыл небольшой холмик, выровняв