Читать книгу - "Третий флот - Василий Кленин"

— И никто не знает, — кивнул Наполеон. — Получается…

— Получается, и там и тут надо ставить, — сам закончил мысль полковник Чахун.

— Но враг ведь необязательно нападет сразу в двух местах…

— Совсем необязательно, — кивнул Чахун.

— И, получается, половина пушек будет стоять без дела. Что с ними делать?

— В Цитадель уводить… — задумался канонир. — Или вести на помощь другим… Тогда дорога меж батареями нужна хорошая.

— А если враг вообще не нападет на гавани? — генерал решил уже добить полковника окончательно. — Это ведь мы решили, что именно порты со складами станут их целью. А они могут высадиться на безлюдном берегу. Здесь, — он ткнул в карту как раз между гаваней. — Или тут. Быстро углубятся в глубь острова — и твои пушки окажутся отрезанными от Цитадели.

Чахун уже почти готов был взорваться.

— Успокойся, полковник. Я понимаю, мы все исходим из того, что сначала в бой с захватчиками вступит Ударная Эскадра. И в этом случае, твой план сработает. У тебя будет время подойти и развернуться на этих позициях. Но если нет? Если корабли не успеют или не смогут их задержать? Надо продумать действия на все случаи. Работайте!

Пока его офицеры разрабатывали два стратегических плана: оборона во всех фортах острова одновременно либо стягивание всех сил в Цитадель и навязывание решающего сражения. У обоих вариантов имелись свои минусы. Наполеон велел отрабатывать и детализировать оба, а решение собирался принять уже в день Х. Вернее…

Вернее, он надеялся не принимать ни одно из этих решений. Ибо имелся еще и третий план. О котором знали совсем немногие.

По счастью, когда стало известно о появлении в Клуанге первых ополчений сембитланцев, ситуация сдвинулась и у Гванука. «Первый почетный егерь», неугомонный Мекити Тоон (который еще ни одного дня не учился воинскому ремеслу в Армии) вышел, наконец, на далекое племя семаи. Это было самое крупное племя оранг асли; оно, и еще ряд племен помельче, жили далеко, к северо-востоку от Нагари Сембитлан, в болотистом краю, куда эти Нагари и вытеснили их в свое время. На самом деле, на семаи-то Сингапур больше всего и рассчитывал! И вот Мекити Тоон прислал весточку о том, что есть в болотном краю вожди, которые готовы сотрудничать.

Гванук рассказал об этом на том же заседании штаба, на котором узнали об ополчениях врагов. В тот же день на север отправили богатый караван с дарами (и оружием) — задабривать этих вождей. Поехали также несколько человек Мэя, Иваты и старший адъютант самого генерала — налаживать стабильную связь.

«О, но ты ведь понимаешь, что тебе самому придется поехать?» — негромко спросил Наполеон.

«Я уже с вечера начал сборы» — улыбнулся повзрослевший мальчишка.

Через три дня формируемый полк начал передислокацию. В Сингапуре остались четыре плутонга — самые молодые и зеленые — которые продолжили тренировки на полигоне Цитадели. А полторы сотни солдат Армии и полсотни оранг асли (джакунов, канаков, темуанцев) сели на корабли и двинулись на север. Они везли с собой все запасы оружия, провиант на многие недели, дары для новых вождей — теперь даже для обширной казны Сингапура новый полк становился тяжелой ношей. Но нельзя забывать, что это вложение не только в военную мощь, но и в политическое благополучие. Сингапур расширял влияние на немалые территории, плюс сохранялась надежда на разгром врага чужими руками. Хотя бы, частично.

«Мне нужен образцовый полк, и я верю, О, что с этим ты справишься, — напутствовал генерал своего воспитанника. — Но помни, главное, сынок: важно, чтобы со стороны твои плутонги выглядели, как отряды диких оранг асли — разве что с современным оружием».

Тот лихо отдал честь и кинулся к кораблям.

Путь им предстоял неблизкий и непростой; дальше, чем до Малакки (только с другой стороны полуострова). Сначала: не меньше шестисот ли морем до дикого побережья. Сами семаи жили в глуби полуострова, но у адъютанта и неугомонного Мекити Тоона была задача связаться с прибрежным маленьким племенем «старых людей» — с селетарами. Чтобы те встретили флот, помогли с высадкой и доставкой людей и грузов до семаистских болот.

…Только пять дней назад от Гванука пришло первое письмо, вернее, отчет. Написанный, правда, в очень вольной манере… но на неплохом французском.

'Мой генерал, добрались мы благополучно! Потери — только санитарные и, надеюсь, на всех до последнего дристуна и блевуна — возобновимые. Море многим не по сердцу и не по желудку.

Семаи и в правду живут несладко. Болота здесь вонючие, достаток у народишка — низкий, женщины — унылые. Хочу назад, в Сингапур.

Тоон не подвел: три вождя куплены им с потрохами. Они предоставили нам землю для житья и тренировок, помогают в обустройстве, поощряют рекрутирование. За первые несколько дней мы получили сразу более сорока человек. В основном, семаи и нескольких селетаров.

Что по ним можно сказать, если не выражаться… Семаи живут с рисовых полей, селетары — с рыбной ловли. Поэтому в среднем они покрупнее и покрепче, чем тем же канаки-охотники. Но не хватает в них боевой лихости! Зато хватает ненависти к Девяти Царствам. Живут они прямо поблизости от нескольких Нагари; все помнят, что раньше сами жили на более тучных землях, которые ныне пользует враг. И я это старательно им напоминаю изо дня в день.

Думаю, к нам пришло бы гораздо больше людей, но тут тоже во всем виноват Мекити Тоон. Он был прямо непозволительно щедр, к трем первым вождям. О чем, конечно, прослышали остальные старейшины и вожди (а народ семаи и впрямь оказался многочисленным) — и запретили своим людям вступать в наш полк, пока их также не одарят. А у меня столько даров нет… да чёрта задницу они у меня получат, а не дары!

По счастью, помог Токеток… Мой генерал. Я не знаю, о чем вы там шептались с нашим славным шаманом, но он теперь всё реже размахивает своим бурдюком, угрожая окрестной нечисти. Он теперь всем говорит о великом духе, которого ни один бурдюк не вместит. И еще что-то вроде того, что этот дух в силах отменить любое установление любого другого духа. Вот, например, у семаи очень сложно жениться. И калым, и уровень чести, и согласие девушки (мнение девок тоже оказалось не последним делом). Чем ты старше, тем в племени легче найти жену. А вот молодым совсем тяжко. Местные молокососы с ненавистью глядят, как сорокалетние старики волокут в свой дом третью или даже четвертую девку, а