Читать книгу - "Артефакт - Уильям Майкл Гир"

— Будь я проклят, если знаю. Оба ответа не лишены недостатков. Облечь себя могуществом и преобразовать Вселенную по собственному подобию? Или жить в тени чужих изъянов и пороков? Чьи заблуждения предпочтительнее для меня — мои собственные… или заблуждения других людей? Ведь мы все несовершенны.

Констанция повернула лицо, любуясь светом миллиардов звезд, наслаждаясь тишиной и близостью мужчины, чьи мысли, казалось, звучат в унисон с ее собственными. Она закрыла глаза, радуясь возникшему чувству, что она не одна во Вселенной, и желая, чтобы это ощущение длилось вечно.

— Меня очень заинтересовала ваша игра, — негромко продолжал Соломон. — Как только у меня будет отчет, я сразу вам сообщу. Мне страшно подумать, что источник этой силы может оказаться в недостойных руках.

— Мне тоже, — прошептала Конни, чувствуя, как к ней возвращается леденящее чувство одиночества.

Мягкий зеленый свет мониторов мостика освещал хмурое лицо Карраско, наблюдавшего за огоньками, которые указывали местоположение приближающихся кораблей. Подойдя на расстояние четырех световых секунд, они совершили маневр и заняли место в кильватере «Боз». Они не отвечали на запросы, а видимость на таком расстоянии была слишком плохой, чтобы выяснить тип кораблей, хотя их массу можно было вычислить по спектру газовой струи и допплеровскому смещению при ускорении.

— Корабль?

— Слушаю вас, капитан.

— Предположим, нас преследуют облегченные до предела боевые суда стандартного класса с форсированными на двадцать процентов двигателями, которыми обычно оснащают корабли массой пять тысяч пятьсот тонн. Какова вероятность обнаружить их в реестрах планет Конфедерации?

Соломон вставил кружку в диспенсер и рассеянно вынул ее, радуясь тому, что его руки вновь обрели гибкость и силу, а имплантированные нервы прижились в его плоти.

— Судя по перечисленным критериям, эти суда скорее всего построены на основе модели класса 26, тип VI, — тут же отозвалась Боз. — К сожалению, корабли данной модификации выпускаются более пятнадцати лет и в эксплуатации находятся тысячи экземпляров. Это самый универсальный тип, его закупают все правительства и промышленные группы Конфедерации, исключая Нью-Израиль и Братство, которые строят свои собственные суда. Ваш замысел не сработал, хотя и был довольно остроумен.

— Спасибо, корабль. — Соломон откинулся на спинку кресла, вглядываясь в строки сообщения о состоянии реактора, бегущие по экрану его виртуального шлема. Он чуть скорректировал подачу топлива, изменяя курс корабля. Силуэт Констанции на фоне бесчисленных звезд в блистере продолжал настойчиво вторгаться в его мысли. Какая красивая женщина, умная, образованная, энергичная — она захватывала его воображение, а ведь он никогда не был падок на женщин. Особенно с тех пор, когда Деметра летала с ним на «Мориа». После катастрофы ей предложили стать капитаном «Гэвела», и она приняла этот пост. А потом у него не было времени для новых увлечений. Место Деметры могла занять Пег Андаки, но после смерти Мэйбрая, пока Соломон был прикован к медицинскому комплексу, она вышла замуж за Брета Муриаки.

— Капитан?

— Слушаю вас. — Соломон посмотрел на мониторы.

— Вы по-прежнему не желаете обращаться ко мне по имени. Я прослушала записи наших разговоров, и они приводят меня в замешательство. Довольно странное впечатление — как если бы я называла вас просто «человек».

Неужели в голосе машины ему почудился упрек? Указательный палец Соломона выбивал ритмичную дробь по подлокотнику кресла с вмонтированными приборами и органами управления. Он шевельнулся, и кресло тут же изменило форму, плотно прилегая к его телу.

— Я не задумывался над этим.

Боз несколько мгновений молчала. Скованный напряжением, Соломон тем не менее чувствовал, как пробуждается его любопытство. Сложнейшие многомерные структуры, из которых состоял мозг корабля, давали ответ в считанные наносекунды. Если Боз колебалась намеренно, значит, уровень ее мышления сопоставим с человеческим. Только теперь Соломон понял, как неуютно ему рядом с этим электронным гением.

— Капитан, в моем распоряжении много программ, позволяющих проводить самые разнообразные аналитические выкладки. — Вновь возникла пауза, еще более усугубляя беспокойство Соломона. — Я пришла к выводу — разумеется, он носит вероятностный характер, — что вы избегаете близких отношений, которые могут превратиться в личную привязанность.

— Вот как? — Палец Соломона все громче стучал по подлокотнику, к горлу подступил комок. Казалось, кресло стискивает его тело, словно гигантский кулак.

Вновь пауза.

— Компьютерам неведомо горе и печаль. Это человеческие чувства.

— Что вы имеете в виду?

— Вас терзают мучительные сновидения, в которых мне отводится роль препятствия, помехи. Гибель «Гейдж» по-прежнему лежит тяжким грузом на вашей совести.

— А также смерть тридцати моих друзей. — Соломон усилием воли заставил себя разжать кулак и дышать спокойнее.

— Не оттого ли вас постоянно раздражают Артуриан, Брайана и остальные члены экипажа? За минувшие два дня вы трижды обошли служебные помещения с внеплановой проверкой, но никто не услышал от вас доброго слова. Я обратилась к записям, отражающим ваше поведение в прошлом. Вы командовали несколькими кораблями и всякий раз были душой общества, положительно влияли на подчиненных. Но теперь вы держитесь отстранение, словно прячетесь в раковину. Вы теряете авторитет, и это мешает вам эффективно исполнять свои обязанности.

Соломон глубоко втянул воздух и, скрестив руки, впился зубами в сустав большого пальца. Он смотрел на огоньки приборов, не замечая их и словно пытаясь пронзить взглядом пространство и время. Кают-компании, мостики и коридоры кораблей вновь заполнили люди, ожившие на короткое мгновение. Внезапно картина изменилась. Соломон вернулся воспоминаниями на борт «Мориа», его первого судна. По мере того как одна за другой отключались системы корабля, «Мориа» погружался в темную ледяную агонию. Его органы чувств пали жертвой небольшого куба невероятной массы. Обнаружив загадочный объект, ученые, невзирая на предупреждения Соломона, подтянули куб к кораблю для исследований, надеясь добыть доказательства существования чужой высокоразвитой цивилизации; однако едва щупы корабля коснулись куба, тот взорвался. Впоследствии были обнаружены еще несколько таких же устройств — их цепочка вела к Арпеджио.

«Мориа» окутало янтарное сияние; потом пелена расступилась, являя мысленному взору Соломона очередное ужасное видение.

Соломон вновь оказался на мостике «Клинка», вновь пережил те последние отчаянные мгновения, когда он пытался вырвать корабль из арпеджианской ловушки. Одну за другой переборки и палубы судна пронзали слепящие струи плазмы, унося жизни мужчин и женщин. Он вспомнил, как гасли приборные панели — корабль судорожно переключал свои нервные цепи, готовясь к безумному прыжку на Фронтир. Оберегая людей, «Клинок» совершил нечто вроде добровольной лоботомии.