Читать книгу - "Боло! - Дэвид Вебер"

часто легче считать себя расходным материалом, чем ему самому относиться к своему Боло таким же образом. Именно по этой причине инструкторы вашей Академии предупреждали вас об опасностях СИО.

— И, несмотря на то, что они предупреждали вас, вся бригада “Динохром” страдает от институциональной формы СИО. Традиции бригады, основанные на взаимных обязательствах и долге, требуют от ее личного состава рисковать ранениями или даже смертью рядом с теми, кого они отправляют в бой. Это добровольное, никогда полностью не формулируемое и в то же время совершенно непреклонное требование, которому, вероятно, не было равных со времен древней спартанской матери, предписывавшей своему сыну возвращаться домой со щитом как победителю… или принести на нем мертвого товарища.

— На самом деле, это очень человечная позиция, и тот факт, что она иррациональна, не делает ее менее мощной. И, должен признаться, она не односторонняя. В лице Боло человечество создало боевого товарища, обладающего полным самосознанием, и я подозреваю, что люди даже сейчас не осознают, насколько удачно им это удалось. У Боло тоже есть эмоции, Манека. Некоторые из них были намеренно введены в нашу основную программу. Долг, верность, мужество, если хочешь. Качества и эмоции, необходимые воину. Но есть еще и привязанность, и я думаю, что она не была заложена в нас намеренно. Мы полностью осознаем, что были созданы для того, чтобы сражаться и, при необходимости, умирать за наших создателей. Это причина, по которой мы существуем. Но мы также осознаем, что если нас попросят сражаться и когда нас попросят умереть, наши создатели будут сражаться и умрут вместе с нами. Это соглашение, которое, я сомневаюсь, большинство людей когда-либо интеллектуально исследовали, и, возможно, в этом ваша истинная сила как вида. Вам не было необходимости осознанно воспринимать это, чтобы создать этот договор в первую очередь, потому что он в значительной степени является частью вас, и все же вы дали эту силу нам, а также самим себе.

Баритон умолк, и Манека уставилась на стеклянный глаз главного визуального датчика. Никто в Академии никогда даже не намекал ей о существовании такого “договора”. И все же теперь, когда Бенджи рассказал ей об этом, она поняла, что он лежит в основе почти всего, чему ее учили. Это был невысказанный подтекст, который довершал объяснение крепких уз верности между легендарными командирами Бригады и Боло, с которыми они сражались и гибли.

— Я… никогда не думала об этом с такой точки зрения, — медленно произнесла она.

— Конечно, нет, — мягко сказал Бенджи. — В этом не было необходимости. Иногда я задаюсь вопросом, осознаете ли вы, люди, на самом деле, какой вы замечательный вид.

— Пометили! Мы тебя достали! — Манека восхищенно воскликнула, когда встроенный дальномерный лидар “Хеллбора” Бенджи имитировал прямое попадание в Лэйзи.

— Ах ты, хитрый маленький придурок! — капитан Джозеф Такахаши со смехом ответил по коммуникатору. — Мы с Лэйзи были уверены, что вы на востоке.

— Нет, — самодовольно ответила Манека. — Это, сэр Капитан, был дрон Марк 26 ECM.

— И как же, черт возьми, вам удалось незаметно для нас разместить наземную приманку? — спросил Такахаши.

— Мы сжульничали, — радостно призналась Манека. — Вы двое не знали, что майор Фредерикс рассказала нам о вчерашней симуляции.

— Она сделала что?

— Вчера нам рассказала, — повторила Манека, улыбаясь удивлению в тоне Такахаши. — Она сказала, что майор Хендрикссон сказал, что вы с Лэйзи стали слишком самоуверенны после своих высоких оценок по симуляциям. И я почти уверена, что если вы обернетесь и просмотрите свой инструктаж по миссии, то обнаружите, что никто никогда не говорил вам, что у оппозиционных сил не было времени подготовиться.

— Вы так и сделали… — начал Такахаши, затем резко оборвал себя. Манека потянулась, заложила руки за голову, с наслаждением откинулась на спинку командирского кресла Бенджи и ждала. Прошло несколько секунд, но затем в коммуникаторе снова раздался огорченный голос Такахаши.

— Все верно, — покорно сказал он. — Лэйзи проанализировал брифинг, и вы правы. Хотя, по моему скромному мнению, майор Хендрикссон намеренно намекнул, что это будет встречное сражение, к которому обе стороны прибудут одновременно.

— Это потому, что ваша часть симуляции включала в себя работу с ошибочными разведданными, — сказала ему Манека. Она усмехнулась, затем стала немного серьезнее.

— На самом деле, сэр, — сказала она более официально, — Я думаю, что она выбрала нас с Бенджи для этого задания отчасти потому, что я все еще новичок здесь, и она решила, что нам, вероятно, понадобится преимущество. Или что мы, безусловно, смогли бы им воспользоваться.

— Не недооценивайте себя, лейтенант, — ответил Такахаши. — Вы с Бенджи продвигаетесь гораздо быстрее, чем даже Лэйзи удалось ввести меня в курс дела. Ведь не майор рассказала вам, как устроить эту маленькую ловушку, не так ли?

— Нет, — призналась Манека, — мы с Бенджи придумали это сами.

— И отлично исполнили, — отметил Такахаши. — Не забывай об этом. Боло нелегко застать врасплох другого Боло. Даже когда один из рассматриваемых Боло толстый, тупой и счастливый.

— Спасибо, сэр. — Манека подняла правую руку, чтобы Бенджи мог видеть ее, вытянув большой палец в древнем жесте триумфатора, и красная лампочка над объективом мигнула в ответ.

Джозеф Такахаши был всего на три стандартных года старше ее самой, но почти два из этих трех лет он провел в Тридцать Девятом полку. В отличие от нее, он поступил на службу в батальон достаточно рано, уже после того, как война вступила в свою новую, более уродливую фазу, но до того, как штаб бригады начал так безжалостно отбирать у батальонов второй линии опытных командиров. Он прошел традиционный шестимесячный курс обучения под руководством одного из опытных командиров, и он был очень, очень хорош.

Он и его Боло-28/G-179-LAZ были приписаны к Первой роте майора Карлоса Хендрикссона, где они завоевали завидную репутацию, неизменно превосходя всех остальных в ходе регулярных симуляций и полевых учений. Конечно, у Такахаши было определенное преимущество перед своими коллегами-командирами, помимо того факта, что он был одним из самых хитрых тактиков, с которыми когда-либо сталкивалась Манека. Лэйзи[5], чье прозвище явно было выбрано из-за того, что совершенно неверно характеризовало его, был старшим Боло батальона. Хотя его личностный центр в настоящее время располагался в боевом корпусе модели G, как и у Бенджи, он начал свое существование как модель B больше ста семидесяти лет назад. На его нынешнем корпусе были боевые награды, которые он получил в своей первоначальной конфигурации, а также те, которые он получил после того, как его личностный центр был перенесен в его нынешний корпус, и их венчала такая, какую Манека никогда раньше