Читать книгу - "Кровавая вира - Ерофей Трофимов"

– Забирайте, – вздохнув, обреченно махнул князь рукой.

* * *

Устроить тихий семейный ужин было идеей Ильико. Услышав, что князь Тарханов согласился отдать за Елисея младшую, любимую дочку, княжич несколько минут растерянно матерился по-грузински, после чего выдвинул подобное предложение. Подумав, парень согласился. Идея и вправду была неплоха. В любом случае нужно было наводить мосты и выстраивать отношения. И княжичу, и самому Ильико. Так что утром следующего дня он отправился на дом к князю с визитом, но теперь уже к своей будущей невесте.

Встретивший его все тот же слуга, принимая папаху, в двух словах объяснил, где именно находится в данный момент княжна, и, вздохнув, еле слышно добавил:

– Спаси Христос, князь. Не дали добрую девочку опозорить.

– Нет на ней позора, голубчик. А ты, чем вздыхать, лучше вызови кого, чтобы княжне доложил, – улыбнувшись, посоветовал Елисей.

– Сам провожу, ваше сиятельство, – упрямо тряхнул слуга головой.

Шагая за ним, Елисей только усмехался про себя. Такая верность и доброе отношение к хозяйским детям среди пожилых слуг встречались сплошь и рядом. И только в российских семьях. Иной раз кормилица или старый наставник бывали с юными недорослями строже, чем родные папа с мамой. Могли и отругать, и выпороть. А самое интересное, что кровные родители не смели или не пытались с ними спорить. Похоже, тут был такой случай.

Проводив Елисея на второй этаж, в малую гостиную, слуга попросил его подождать и отправился за княжной. Но едва только он прикрыл за собой дверь, в гостиную проскользнула хозяйка дома. Княгиня Тарханова. Увидев женщину, Елисей поднялся, согласно этикету, и, церемонно поклонившись, произнес:

– День добрый, сударыня. Рад видеть вас в добром здравии. Я осмелился приехать, чтобы пригласить княжну на ужин в имение княжича Буачидзе.

– И кто же еще будет на том ужине? – улыбнувшись в ответ, поинтересовалась княгиня.

– Княжич Ильико Буачидзе, его невеста, графиня Лопухина, и я. А ежели на то будет ваше согласие, то и Наталья Никитична.

– Надеюсь, вы сами привезете Наталью домой?

– Безусловно. Я помню, что его сиятельство Никита Иванович запретил домочадцам покидать дом без охраны. И уж поверьте, защитить Наталью Никитичну я сумею.

– Вот уж в чем я совершенно не сомневаюсь, Елисей Григорьевич, – несколько нервно улыбнулась княгиня. – Скажите, князь, а чего вы сами ожидаете от той встречи?

– Ничего. Просто хочу немного поговорить я княжной и, так сказать, навести мосты. Ведь прежде мы виделись всего дважды. И раз уж так сложилось, что теперь мы помолвлены, то я считаю, что нам стоит почаще говорить друг с другом, чтобы узнать друг друга получше. Прошу прощения, сударыня, за мое косноязычие, но я, признаться, несколько удивлен вашим вопросом.

– Вы уж простите обеспокоенную мать, князь. Но сами понимаете, что все случившееся не способствует моему душевному спокойствию, – еле слышно всхлипнув, всплеснула руками княгиня.

– Господь с вами, сударыня. У меня и в мыслях не было обиды таить, – поспешил заверить ее парень. – Уверяю, сударыня, вы совершенно напрасно беспокоитесь.

– Да как же мне не беспокоиться?! – вспыхнула княгиня.

– Неужто я вам так неприятен, что вы даже слову моему верить не желаете? – мрачно поинтересовался Елисей.

– Христос с вами, сударь, – испуганно ахнула княгиня. – Не в вас дело.

– В чем же тогда? – продолжал недоумевать парень.

– Ну как же?! Вы ее на Кавказ вести собираетесь. А там что ни день, то стрельба, то война. И как только там люди живут среди горцев тех диких?

– Господь с вами, сударыня, – тихо рассмеялся Елисей. – Не такие уж они и дикие. Обычаи да обряды свои, то верно. А вот насчет дикости, это еще как посмотреть. Иной раз горец любого иностранца порядочности и честности поучить может. А насчет войны да стрельбы, так на то и окраина. А люди там живут хорошо. Можно сказать, счастливо. Потому как тепло там, и растет все, что ни посадишь. И давно живут, смею вас заверить. Так что не стоит так беспокоиться.

– Вы рассказываете так спокойно, словно все эти перестрелки и налеты горцев не более чем шутка, – попеняла ему княгиня.

– Не шутка. И стрельба бывает, и налеты. Да только волков бояться, в лес не ходить. Мы ведь там тоже не с рогатками разгуливаем. Казаки в тех местах испокон веку живут. Пращуры мои там еще с хазарами резались. И ничего. Живем.

– Вы ведь вдовец, князь? – в лоб спросила женщина.

– Увы, сударыня. То так.

– Выходит, одну жену не сберегли, а теперь решили и другую туда свезти? – с неожиданной злостью спросила княгиня.

– Вот значит как, – мрачно протянул Елисей. – Что ж. Не смею более вас беспокоить, сударыня. Честь имею, – щелкнул он каблуками и, развернувшись, вышел в коридор.

На лестничной площадке он едва не столкнулся с княжной Натальей. Увидев его, девушка растерянно замерла, а после, шагнув вперед, настороженно спросила:

– Уже уходите, князь?

– Увы, сударыня, но боюсь, ваша маменька не считает меня достойным вас, – еле сдерживаясь от злости, вежливо ответил парень. – Она решила, что я вас хочу на Кавказ увезти, чтобы под пули бандитские подставить, как это с моей покойной женой было.

– Ох! – растерянно ахнула Наталья, прижимая кулачки к губам. – Но ведь вы приехали, чтобы куда-то звать меня? – поторопилась она сменить тему.

– Именно так, сударыня. Княжич Буачидзе устраивает ужин, и я осмелился думать, что вы согласитесь быть там вместе со мной.

– И когда же состоится тот ужин?

– Завтра, в шесть пополудни. Но думаю, маменька ваша будет против вашего визита в имение князя.

– Значит, вы тоже решили отказаться от своего слова? – блеснув набежавшими на глаза слезами, спросила девушка.

– И в мыслях не было. Но ваша маменька, видимо, против нашей помолвки. А ночная кукушка дневную завсегда перекукует. Думаю, мне придется еще раз поговорить с вашим папенькой, чтобы окончательно решить этот вопрос.

– Не надо ни с кем говорить. Заезжайте завтра за мной. Я принимаю ваше приглашение, сударь, – притопнув ножкой, твердо заявила Наталья. – А с маменькой я сама сейчас поговорю.

– Как пожелаете, сударыня, – взяв себя в руки, ответил Елисей и, поклонившись, стремительно сбежал по ступеням к выходу.

Выскочив на крыльцо, он со злостью всадил кулак в стену у двери, даже не заметив, как от угла отлетел кусок штукатурки. Боль в кулаке несколько отрезвила его, и парень сумел справиться с нахлынувшими эмоциями. Княгиня сумела найти его самую больную точку и ударить так, что дыхание перехватило. И вот теперь Елисей сосредоточился на том, чтобы