Читать книгу - "Оттепель не наступит - Даша Пац"

– Это Юнона. Её избил глава Полицейского департамента, а сестру похитили четыре дня назад.

– И что мне с этого? – пожала плечами Ида.

– А то, что полиция состряпала всё так, будто Юнона убила Агату. И после этого подожгла квартиру. Догадываешься, куда клоню?

Уже не так уверенно Ида сказала:

– Темза, это для меня закрытая тема. Ты же знаешь.

Теми кивнула:

– Знаю. Но я не могу отвезти её в Джаро. По легенде её казнили ночью в лесу. Ей нужно переждать где-то недельку – другую.

Ида сомневалась ещё несколько секунд, затем закатила глаза и открыла дверь. Собака радостно залаяла, та шикнула на неё и скучающим голосом сказала:

– Входите.

Темза торжествующе глянула на нас с Феликсом. Я же совсем не разделяла её радость. Довериться журналистам ещё полбеды…Но жить под одной крышей с настолько неприятным человеком…

Домик оказался совсем крошечным. Мы вошли в прихожую, залитую тёплым светом. В нос ударил запах жареной рыбы. Неудивительно, Ида жила небогато, вряд ли её рацион отличался разнообразием. Справа на стене находилась небольшая пустая вешалка, а под ней – всего одна пара обуви: массивные чёрные сапоги миниатюрного размера. Несмотря на то, что рыба у меня в печёнках сидела, желудок свело от запаха еды. У двери в кухню сидела собака и, принюхиваясь, глядела на нас жёлтыми волчьими глазами.

– Булка, – нежно сказала Ида, – не злись на гостей.

Собака радостно завиляла хвостом, услышав голос хозяйки.

Феликс помог мне снять куртку и разуться, а затем мы последовали за Идой в гостиную, такую же маленькую, как и прихожая. Она была светлее: в окно пробивались солнечные лучи и делали пустоватое помещение более уютным. Ничего лишнего: диван, коврик для собаки, столик с небольшим телевизором, комод в углу и растение в горшке с большими мясистыми листьями, название которого я не знала. Возле входа в гостиную справа располагалась ещё одна дверь. Вряд ли это была спальня. Скорее всего, ванная. При мысли о горячем душе внутри стало чуть лучше.

– Ида, Юноне нужны антибиотики, а ещё обработать раны. Срочно, – сказал Феликс.

– Сначала мне нужен душ, – добавила я.

Ида скривилась и отчеканила:

– Да, лучше бы её отмыть. Проведешь гостью, сестричка?

– Никакого душа, пока я не обработаю Юноне ногу, – отрезал Феликс.

Ида тяжело вздохнула, бросила на меня очередной неприятный взгляд и процедила:

– Сейчас всё принесу.

Через несколько минут меня усадили на диван и дали несколько таблеток.

– Это антибиотик и обезболивающее. Чтобы рана не загноилась, – бормотал он.

Я послушно выпила. Теми добродушно улыбнулась и сказала:

– У меня получилось кое-что захватить из дому… Чистую одежду. Скорее всего, будет велика, но это лучше, чем ходить в окровавленных лохмотьях. Принесёшь, Феликс?

Он кивнул и удалился.

– У тебя есть ещё одно спальное место? – спросила журналистка.

– Есть. Осталось со времен, когда моя сестра навещала меня без странных гостей.

Теми закатила глаза и огрызнулась:

– Давай только не будем делать виноватой меня во всех бедах. И вообще, сейчас не время выяснять отношения.

Темза повела меня в ванную. Ожидаемо, она была такой же маленькой, как и остальные помещения. В нос ударил запах сырости. Под потолком красовалась чёрная плесень. А в остальном ничего необычного: раковина, зеркало, зубная щетка, унитаз и душ.

Теми завела меня и спросила:

– Мне страшно оставлять тебя одну. Ты справишься?

– Я в порядке, – соврала я журналистке, – не беспокойся обо мне. Приму душ и буду как новенькая.

Теми слабо улыбнулась и кивнула.

– Если что, зови. Будет обидно привезти тебя к моей мегере сестре, и….

– Эй, я всё слышу! – гаркнула Ида из гостиной.

Теми хихикнула, подмигнула и закрыла дверь. Я выдохнула, опустила взгляд и подошла к зеркалу. Поднимать глаза было страшно. В общем-то, красотой меня природа обделила, но после произошедшего…

В отражении была не Юна. Первое, что бросалось в глаза, – огромный синяк на скуле, запекшаяся кровь на губах и чёрные, как шерсть Булки, круги под глазами. Засаленные волосы спутались и превратились в колтун с засохшей кровью на прядях.

– Красотка… – грустно хмыкнула я.

И стала раздеваться. Движения давались с огромным трудом. По всему телу были синяки и ссадины. Да уж, этот козёл Аноре постарался на славу.

Горячие струи ударили по затылку, и я закрыла глаза от блаженства. Ушибы на лице и теле запекли от воды, но это казалось сущей мелочью. Я готова была стоять так вечно. По телу вместе с горячей влагой разливалась ужасная усталость. Пожалуй, мысль простоять остаток жизни в душе была не очень хорошей. А вот остаться навечно в постели…

Я потянулась к мылу. Шампуня у Иды не было. Ещё бы, к чему он, когда голова лысая. Против воли вырвался грустный смешок от идеи, что с такими приключениями мне тоже не помешает обзавестись похожей причёской.

В памяти вспыхнули люди в балаклавах, уводящие Агату в чёрный снегоход. И ледяная стойкость сестры. Её еле заметный кивок. Если бы я не поехала за ними, меня бы всё равно нашли? Что если бы просто отправилась домой, съела два куска карамели и смирилась?

Думаю, в таком случае меня подожгли бы вместе с квартирой.

Я надеялась, что отец в порядке. Он ведь, наверняка, считал, что обе его дочери мертвы. Но, по крайней мере, я жива. Пока что. Обрадовало бы его это? Вряд ли. Ведь, скорее всего, папа поверил в безумную версию убийства Агаты…

От этих мыслей меня затошнило. Как хорошо, что в желудке было пусто, иначе я бы точно заблевала душевую кабину Иды. И она бы меня застрелила.

В дверь постучали.

– Юна, с тобой всё в порядке? – обеспокоено спросила Темза.

– Да. Всё хорошо.

– Можно мне зайти и оставить вещи?

– Да.

Теми юркнула в дверь, оставила одежду на маленьком стульчике и также быстро удалилась. Я ещё несколько минут понежилась под горячим душем, тяжело вздохнула, стала обтираться и одеваться. Теми принесла тёмно-серые джинсы и красную фланелевую рубашку. Сто лет не носила красного. Не считая шапки, конечно. Вещи были мне велики, как и сказала Теми. Я снова посмотрелась на себя. Увы, душ особо ничего не поменял.

В гостиной Темза стелила мне постель на матрасе прямо у дивана. При виде подушки тело заныло от истощения. Феликс сидел рядом, Иды не было.

– Тебе нужно поесть, – сказал он, – пойдём на кухню, Аделаида тебя покормит.

Феликс взял меня под руку и повёл. Белый облезлый кухонный гарнитур, несмотря на старость, был идеально чистым. С другой стороны стоял небольшой стол с одним стулом. Над раковиной на полочке находились в единственном экземпляре чашка, ложка и нож. Остальная посуда была на столе: тарелка с макаронами и большим куском жареной рыбы. Ида стояла лицом к окну и даже не обернулась на нас.