Читать книгу - "От Карпат до Амура - Владимир Владиславович Малыгин"

Ознакомительный фрагментцарской семьи! – Батюшин перестал наконец-то нависать над столом и сел на стул напротив. И, чуть понизив голос, проговорил: – И вы ведь, Сергей Викторович, говорили государю то же самое!

– И что? – еще раз повторил свою недавнюю фразу.

– Если бы не ваши высокие заступники, сидеть бы вам в Петропавловке за свои пророчества! Вот что! А вы легко отделались… Вас всего лишь отлучили от двора… Предполагаю… Да что там предполагаю – знаю! Именно это вам и было нужно на самом-то деле! Свобода! Относительная, конечно. Но тем не менее свобода…

– И что?

– Ничего, – Николай Степанович откинулся на спинку стула. – Ничего. Не доверяете…

– Ваше высокопревосходительство, я до сих пор не понимаю, к чему весь этот разговор? Что вы от меня хотите?

– А я разве не сказал? – удивился Батюшин.

Вот только удивление то было притворным, не натуральным. Вижу же, что у генерала чертики в глазах так и прыгают. Похоже, это все прелюдия к основному разговору. Ну что еще меня ждет?

– Что ожидает Россию с приходом Олега?

Что? Вот так просто возьми и выложи им неизвестное мне будущее? Если он настолько осведомлен о том, что я якобы пророчествовал, то наверняка должен знать и о том, что способности к этому у меня якобы пропали. Да само собой, что пропали. Ведь развитие истории уже пошло совершенно по другому пути. Так откуда я могу знать, что дальше будет? Получается, зря Батюшин так хорошо о своих профессионалах отзывается, если они этого не знают. Только вот что мне дальше делать и говорить? Ведь что-то отвечать на заданный вопрос придется. Отказываться и все отрицать глупо. Слишком по-детски это будет выглядеть. Вот только понять бы, нужен ли мне этот ответ?

– Николай Степанович…

Батюшин замер в ожидании ответа и никак не отреагировал на подобное вольное обращение. Да и какое оно вольное, если он сам мне неоднократно разрешал именно подобным образом к себе обращаться.

– Если вы все знаете, то тогда должны знать и о том, что после моего падения со скалы в Карпатах я потерял все свои способности. Утратил дар предвидения.

– Это на самом деле правда? – с недоверием прищурился генерал.

– Это соответствует действительности.

– Жаль. Очень жаль. Тогда вы ничего не сможете сказать и о другом так называемом пророчестве. О проклятии Марины Мнишек?

– Не смогу, вы правы. Я даже и не слышал о таком проклятии, – покривил в очередной раз душой и увильнул от правдивого ответа. Оно мне нужно, толковать подобные проклятия? Того и гляди, пристегнут к нему и обернуться не успеешь, как на плахе окажешься… Или на помосте… С перекладиной над головой и веревкой на шее…

– Еще раз повторю, очень жаль. Действительно, не слышали? – с участием в голосе слегка склонился в мою сторону Батюшин.

– Если и слышал когда-то что-то, то в данный момент ничего об этом не могу сказать. Говорю же, амнезия у меня после падения.

– Странная какая-то у вас амнезия, выборочная. Тут помню, тут не помню. Чему вы улыбаетесь, полковник?

– Голова предмет темный, малоизученный и научному анализу не поддающийся…

– Да уж… – Глаза Батюшина на какой-то короткий миг вильнули в сторону.

Вот если бы не смотрел все это время ему в лицо, то и не увидел бы этого виляния взглядом. Очень уж подозрительно все это. И этот разговор. Куда он там смотрел? Ну-ка… Что там, в той стороне, интересно? Стена… Или что-то за стеной? Может быть, кто-то? А кто? Кому может быть интересен подобный разговор? Кто был в курсе моих откровений? Мария Федоровна и Николай. В весьма малой мере Джунковский, Эссен и Остроумов. Последних двух можно вообще в расчет не принимать. Я им слишком мало говорил. Да и то, что говорил, относится или к ним самим, или к весьма общим сведениям. Весьма малым. Тогда Джунковский? Тоже вряд ли. Владимир Федорович подобные вопросы не стал бы задавать. Он и так в курсе моих дел. И вряд ли стал бы прятаться за стеной. Если бы это был он, то я сейчас находился точно не в этом кабинете… Остаются первые двое. Исключаю Марию Федоровну. Не станет она никому обо мне рассказывать. Николай? А вот этот вполне мог поделиться моими откровениями с семьей. Или с преемником? Получается, за стеной Олег?

От подобного предположения стало несколько не по себе. Хотя лишнего я ничего не сказал. А то, что пытается мне сейчас приписать Батюшин, так это только его собственные слова. Пусть они так и остаются его словами. Зато тогда становится понятным и вполне объяснимым мой приезд именно сюда…

– Сергей Викторович, вынужден оставить вас на минутку. Посидите пока в одиночестве, а я скоро вернусь.

Николай Степанович вышел из кабинета. А я замер на стуле. Угадал? Похоже на то. На что это меня провоцируют? На какие действия? Или у меня паранойя разыгралась? Ну, разыгралась или не разыгралась, а посижу-ка я на месте. И даже шевелиться не буду. Стоп. А может, все гораздо проще? Может, я и впрямь правильно угадал? И там за стеной действительно Олег находится? И Батюшин просто-напросто пошел у него дальнейшие инструкции по ведению разговора получать? Да ну, бред. Олег слишком молод для подобного. Молод не молод, а сбрасывать подобное предположение со счетов не стоит. И дергаться тоже не нужно. Ждем, как бы ни было трудно ждать.

– Значит, вы уверяете, что самолет ваш полностью исправен и готов к вылету? – Прямо с порога начал говорить Батюшин. Единственное, что перед этим сделал, так это за собой плотно дверь прикрыл.

– Исправен и готов, – еще раз повторил я.

– Хорошо, – Николай Степанович подошел к стене, сдвинул в сторону зеленую штору, открывая взгляду висящую на стене огромную карту. – Прошу вас, подойдите.

Подождал, пока я выберусь из-за стола и подойду, взял в руки небольшую указку, продолжил:

– С этого момента, Сергей Викторович, все сказанное мной должно сохраняться в тайне. Понимаете? Подписывать еще какие-то бумаги я вас заставлять не собираюсь. Вы их и так достаточно много подписали. Поэтому будем рассчитывать на вашу благоразумность. Сейчас наступил именно один из тех моментов, ради которых вас и привлекли к моему ведомству.

Секундная пауза. И следующие слова Батюшина вызвали во мне явное и неприкрытое недоумение:

– Ни в какой Крым Николай Второй не уехал. Все, о чем писали газеты, всего лишь выдумки для отвлечения внимания. На самом деле император решил вместе с семьей совершить плавание на «Штандарте» вокруг Европы. И уже только потом остановиться в Крыму…

Глава 2

– Зачем? – мое недоумение от подобного поступка можно было кусочками нарезать. Бред сумасшедшего же! Ну какое сейчас может быть путешествие вокруг Европы? И не удержался, высказал свое недоумение.

– Это у нас с Германией вроде бы