Читать книгу - "Погоня за панкерой - Роберт Хайнлайн"

Не спрашивайте меня как. Спросите у гимнаста на трапеции, как он делает тройное сальто. Спросите у игрока в кости, откуда он знает, что сейчас ему повезет. Но не спрашивайте меня, как я узнаю о том дерьме, что через секунду прилетит в вентилятор.

Мое шестое чувство никогда не сообщает мне ненужных подробностей. Я не знаю заранее, что в конверте, пока не открою его (за исключением того случая, когда в нем была бомба). У меня нет предчувствий по поводу безвредных событий. Но внезапное озарение за доли секунды до того, как все полетит к чертям, сохранило меня живым и сравнительно неповрежденным, в эпоху, когда стать жертвой убийства проще, чем умереть от рака, а любимая форма суицида – залечь с винтовкой на какой-нибудь башне и палить оттуда в прохожих, пока спецназ не прикончит тебя самого.

Нет, я не вижу за поворотом машину, которая вот-вот вылетит на встречку, я просто на автомате съезжаю в кювет. Когда случилось землетрясение в Сан-Андреасе, я выпрыгнул из окна и в момент толчка был под открытым небом – недоумевая, зачем я это сделал.

А помимо подобных случаев мое шестое чувство очень капризно; похоже, я дешево купил его на распродаже излишков военного имущества.

Мы распростерлись на земле, и я прикрыл всех троих сверху – и тут же вскочил на ноги, чтобы никого не раздавить. Сначала подал руку каждой из женщин, а потом помог папочке встать на ноги. Никто, по всей видимости, не пострадал. Дити с невозмутимым лицом смотрела на пламя, вздымавшееся там, где только что стояла их машина. Ее отец что-то искал на земле, пока Дити его не остановила:

– Вот они, папа, – после чего водрузила очки на место.

– Спасибо, дорогая, – и он направился к месту взрыва.

Я сцапал его за плечо.

– Нет! В мою машину – быстро!

– Э? Мой кейс… Он мог уцелеть!

– Заткнись и двигайся! Все за мной!

– Папа, не спорь! – Дити вцепилась в руку Хильды, и мы запихали старшее поколение на задние места.

Я втиснул Дити на переднее и рявкнул:

– Ремни!

Захлопнул дверь и обежал машину так быстро, что наверняка преодолел звуковой барьер.

– Ремни пристегнуты? – осведомился я, управившись с собственным.

– Джейк пристегнулся, и я тоже, Зебби, дорогой, – весело сообщила Хильда.

– Ремень пристегнут, дверца заперта, – доложила Дити.

Мотор был прогрет, я оставил его включенным на малых оборотах – какой смысл в скоростной машине, если она не может рвануть с места? Я переключился на полные обороты, глянул на приборную панель и, не включая фар, отжал тормоз.

В пределах городской черты фибиям^[14] предписано передвигаться «без отрыва от земли» – поэтому моя машинка и метра по земле не прокатилась, как я поднял ее нос к небу, и она взмыла вертикально вверх прямо с парковки.

Полтысячи метров вертикально, пока счетчик перегрузки отсчитывал – два, три, четыре «же». Я позволил ему добраться до пяти и придержал коней, поскольку не был уверен, что сердце папочки выдержит такую перегрузку. Когда альтиметр показал четыре километра, я отрубил вообще все – двигатель, транспондер, приборы, потом ударил по кнопке сброса ложных целей – и отправил машину лететь по баллистической траектории.

Я не знал, отслеживает нас кто-то или нет, – и не хотел этого узнавать.

Когда альтиметр показал, что мы добрались до верхней точки, я позволил крыльям немного раскрыться. Почувствовав, что они зацепились за воздух, я сделал быструю бочку, выпустил крылья в дозвуковую конфигурацию, и мы перешли в планирующий полет.

– Все живы? – спросил я.

Хильда захихикала.

– Вау, дорогой! Сделай это снова! И в этот раз кто-нибудь поцелуйте меня.

– Замолчи, бесстыжая старая развратница! Папа, вы как?

– Я в порядке, сынок.

– Дити?

– У меня все хорошо.

– Там, на парковке, ты не ушиблась?

– Нет, сэр. Я развернулась в падении, приняла удар на правую ягодицу и поймала папины очки. Но в следующий раз постарайся, чтобы подо мной была кровать. Или хотя бы спортивный мат потолще.

– Я запомню, – я включил радио, но не транспондер, и прошелся по всем полицейским частотам. Если кто-то и заметил наши выкрутасы, то не обсуждал их в прямом эфире. Мы снизились до двух километров, я резко повернул направо и включил двигатель. – Дити, где вы живете?