Читать книгу - "Город Наверху - Кир Булычев"

Из тряпок выглядывала часть лица – серые волосы, острый, будто выпиленный из мела нос. Дрогнуло голубое веко, и открылся блестящий, горячий, безумный глаз. Худая, дрожащая рука приподнялась в оборонительном жесте, длинные ногти целились в лицо Крони, но рука была бессильна и упала, будто растаяла в ветхой рвани.

Открылся рот, беззубый и черный. Человек хотел сказать что-то, но получился лишь хрип. И Крони не сразу разобрал слова:

– Уйди… солдат…

– Я не солдат, – сказал Крони. – Я трубарь.

– Трубарь… – прохрипел человек. – Пить…

Крони понял, что и сам хочет пить. Смертельно хочется пить.

– Где здесь вода? – спросил он.

– Дальше, там…

Человек смог показать глазами вглубь комнаты. Крони поднялся с колен и, держась за стену, пошел, пока не услышал журчание тонкой струйки воды, текущей в трещине. Крони подставил каску и долго ждал, пока на дне наберется немного воды, и тут же выпил ее. Потом снова подставил каску под струйку и стал думать. Здесь живет человек. Это странно, потому что человек не может жить в этих местах.

Человек ждал Крони. Свет фонаря отразился в его зрачках.

– Вот, принес, – сказал Крони, чтобы разогнать тишину.

Он наклонился и приподнял легкую, горячую голову человека. Тот пил долго. Вода стекала из углов губ, и Крони подумал, что лишь малая часть воды попадает человеку в горло. Но много он выпить и не мог. Человек закрыл глаза, устал, голова его вяло откинулась, и Крони испугался, что он умер.

– Погоди, – сказал он, будто хотел остановить его, удержать, чтобы не уходил во мрак, из которого никто не возвращается.

– Я здесь, – сказал человек неожиданно ясным и твердым голосом. – Я давно не пил. Я не знаю, когда я пил.

Из-под сомкнутых век выкатились маленькие слезы, и мокрые дорожки протянулись до впадин щек.

– Ты, наверно, голоден, – сказал Крони. – У меня есть еда.

– Спасибо, – сказал человек, не открывая глаз. – Мне уже не нужно. Я устал. Я умер.

– Ты живой, – сказал Крони и тут же понял свою неправду. Конечно, человек уже переступил грань, за которой нет жизни.

– Я счастлив, – повторил человек. – Я напился. И напился из рук человека. Ты не поймешь, как страшно умереть одному и знать, что они обязательно доберутся до тебя…

– Ты слышал, как я пришел сюда? – спросил Крони.

– Да. Только я не знал, что это человек. Я думал, что они прорвались. Я ждал, что они нападут.

– Я давно пришел? – спросил Крони, боясь, что в ответ услышит «три дня».

– Недавно, – сказал человек. – Ты лежал минут десять.

– Мне снился сон, – сказал Крони. – Мне снилось, что я нашел другой город.

– Другого города нет. Я тоже мечтал о городе, в котором не надо дрожать и ждать смерти.

– Ты думаешь, что наш город один на свете?

– Да, – сказал человек убежденно. – Наш город один. Я прошел до самой Бездны. Я видел, как пляшут привидения, и видел Белого Паука. Я знаю червей, которые прожигают стены, и знаю путь к Огненному Озеру. Но города нет.

– Ты знаешь путь к библиотеке? – спросил Крони. Он хотел спросить путь обратно, к людям, по которому можно пройти, не встретив крыс. Но спросил про библиотеку.

– Дай мне еще воды, – сказал человек. – У меня все внутри горит.

Крони поднес к его губам каску. Человек пил долго, и Крони тоже захотелось пить.

– Библиотека – это место, где лежат старые книги, – сказал Крони. – В книгах сказано о Городе Наверху.

– Кому нужны книги? – сказал человек и замолчал. Тишина была долгой, и Крони снова услышал, как за стенкой царапаются крысы. Потом человек спросил: – Ты ищешь путь к библиотеке?

– Да.

– Зачем тебе книги? Ты трубарь. Ты не учился.

Крони не учился. Год он провел в подмастерьях. Он немного умел читать, разбирался в схемах подземных переходов и знал ровно столько, сколько нужно, чтобы стать хорошим трубарем. Потом, за годы работы, он выучился слышать трубы и узнал о том, как электричество идет по кабелям от станции к городу.

– А я учился, – сказал человек и снова замолчал, ему с каждой минутой труднее было говорить. – Книги… их читают крысы.

Человек засмеялся, забулькал, дыхание прервалось, и тут же, словно боясь не успеть, он заговорил быстро и настойчиво:

– Я был инженером. Я нарушил Порядок. Я любил дочь господина Спела. Мокрица выследил нас. Меня должны были отдать Бездне… Я жил здесь, я все видел, я знаю, где кипящее озеро…

Он вдруг приподнял голову и спросил громко и строго:

– Как она живет? Как здоровье уважаемой юной госпожи Геры Спел? Она счастлива?

Крони не успел подхватить человека, и голова его гулко, словно пустая, ударилась о тонкий слой тряпья. Крони понял, что человек сейчас умрет.

– Как пройти к библиотеке? – наклонился он к нему. Дышит? Дышит ли еще? – Как пройти к библиотеке?

Губы человека шевельнулись:

– Иди к привидениям… иди дальше, за дверь…

И все.

Крысы скреблись в завал. Человек жил здесь без света, крался по коридорам, прятался, боялся, хотел жить. Смерть шла к нему, и он не знал, куда деться от смерти.

Крони разгреб тряпье и нащупал на груди человека железку – опознавательный знак, с его номером и именем. Когда человек умирает, с него снимают знак. Так принято. Трубарь сунул знак в карман. Потом посветил по углам комнаты – черепки, кучка камней, сложенных кругом и черных изнутри, наверно, очаг, железный штырь – оружие. Крони увидел свой сундучок. Он совсем забыл о нем, а увидев, обрадовался, как старому знакомому. Крони проверил, надежно ли держится глыба, – не хотел, чтобы крысы добрались до того человека. И ушел не оглядываясь.

За ручейком, где Крони набирал воду, он натолкнулся на дверь. Он сначала даже не понял, что дверь стальная. Надо было случиться чуду, чтобы кто-то забыл, уходя отсюда, дверь из настоящей стали.

За дверью было пусто. В лицо чуть тянуло холодным воздухом, и Крони понял, что впереди большое открытое пространство.

…Это был странный зал. Такого Крони никогда не видел. Он был высок, и три стены его были гладкими, словно отполированными. А четвертую занимал блестящий, не потускневший от времени щит. В щите было много отверстий, там когда-то находились приборы, механизмы, и все это было вынуто, выдернуто, выхвачено, вырезано, отовсюду торчали концы проводов, гнутые стержни – когда уходили отсюда, то не заботились о чистоте и порядке – хватали, сваливали на тележки и увозили. И Крони знал, что увозили на тележках, потому что одна, у которой отломилось колесо, стояла неподалеку от щита, и на ней были навалены круглые приборы со стрелками и цифрами, блестящие ящички и коробки, стеклянные трубки, мотки разноцветных проводов и лампы.