Читать книгу - "Приливы Темного кристалла - Кори Годби"

«Но разве это не доказательство? Это ведь сновидение, хоть и странное…»

Пролетая через Ха’рар, они прикасались к щекам, к тыльным сторонами вапранских рук, опускались к ним на ладони и гнездились в серебристых локонах. Некоторые вапранцы впечатлились увиденным. Другие отбрасывали лепестки в сторону или сжигали их в страхе. Третьи делились полученным видением со своей семьей, а четвертые донесли слухи до цитадели, желая, чтобы Аль-Модра сказала им, что с этим делать. Однако среди сбивчивых сомнений и тихих слухов подозрительные сердца, затвердевшие, словно камень, раз за разом повторяли одну и ту же мысль:

«Это какой-то трюк предателя Райана. Он пытается обратить нас против лордов скексисов».

«Не верьте его лжи».

Кайлан вздохнул, и Амри почувствовал, что его рука потяжелела от разочарования.

«Этого я и боялся», – произнес сказитель песен.

«Рано сдаваться, – ответил Амри. – Твои усилия не напрасны. Наверняка многие поверили. Иначе не было бы слухов».

Видение улетучилось, и Амри снова ощутил под собой качающийся корабль Оники и почувствовал запах дымящейся травы у себя под носом. Они по-прежнему держались за руки. Оника снова сказала:

– Спрашивай.

На этот раз заговорила Тавра:

– А что моя матушка и сестры?

Ее матушка, Аль-Модра Мейрин, была избрана скексисами на роль представителя семи кланов гельфлингов в Замке Кристалла. У нее было три дочери, к которым относилась и Тавра. Из уст любого другого участника вопрос прозвучал бы эгоистично, но вопрос принцессы Катавры имел огромное значение.

Ветер видения стих, и теперь они плавали в пространстве, а мир вращался без них. Время шло, но вперед или назад, Амри не мог определить. Затем потоки видения вздрогнули и снова пришли в движение, но на этот раз они двигались в другом направлении. Они поднимались все выше и выше, кружа по Ха’рару, и опустились на цитадель, влетели в окошко – в покои из льда и белого камня. Это была ночь или какой-то вечер из прошлого. Лепестки их сознания плавно спланировали на мягкую ткань покрывала, наброшенного на небольшой столик. Остальные лепестки прильнули к тончайшим шторам и легли на дамскую сумочку, в которой Аль-Модра хранила свои украшения и драгоценности.

В помещении разговаривали трое гельфлингов. Двое из них явно были сестрами-вапранками; обладательницы длинных светлых волос были одеты в белые с серебром одежды, а на лбу у них красовались серебряные диадемы. У одной, на вид ровесницы Амри, щека была испачкана чернилами. Вторая, которая постарше, носила мантию из струящейся тонкой ткани. По их гладким лбам и серебристым волосам Амри определил сходство с Таврой. Это были ее сестры: одна старшая, другая младшая.

Третья серебрянка, их матушка, была Аль-Модрой Мейрин. Судя по украшающей ее голову серебряной короне, это была именно она – с голосом, подобным снегу, умудренным и строгим лицом.

Они не обратили внимание на влетевшие с ветром лепестки, воспоминания которых в этом странном сновидении сейчас проживали Амри с его друзьями.

– Селадон, Брейя, от этого бесконечного спора проку нет! – отчитывала она дочерей. По крайней мере, тех двоих, которые там были. Ей было неведомо, что ее третья дочь, пропавшая с тех пор, как ее послали найти предателей Райана и Гурджина, однажды сможет это увидеть.

Младшая сестра сжала руки в кулаки.

– Я уже говорила! Я видела знак, в…

– Брейя, у меня нет на это времени! – Она произнесла это как любая мать, расстроенная поведением непослушной дочери. Наконец она заметила лепестки и горестно махнула на них рукой. – Скоро прибудут Мастер ритуалов и Генерал. Мне и так придется как-то объяснять слухи вокруг розовых лепестков, не хватало еще, чтобы ты бегала к сифанцам и отвлекала меня их далеко видящим колдовством!

– Но…

– Брейя, хватит! Никто тебе не поверит, – фыркнула Селадон. Ее жестокие слова эхом пронеслись по покоям, и даже Амри моргнул, хотя то, что они сейчас наблюдали, давно уже поглотила история. Брейя опустила взгляд, ее руки были сжаты в кулаки.

– Тавра поверила бы, – прошептала она, и видение улетучилось. Вернувшись в настоящий момент, Амри сильнее прежнего ощутил присутствие Тавры.

«В поисках ответов Брейя пошла к сифанцам, а не к собственной матушке?» – спросил Кайлан.

«Брейя юна, но не глупа. Если у нее нашлись причины сомневаться в моей матушке, то и у нас они должны быть. Возможно, Аль-Модра не готова незамедлительно вступить в войну со скексисами, как мы на то надеялись», – строго ответила Тавра голосом, по которому невозможно было определить ее эмоции.

Даже если бы Аль-Модра не была матушкой Брейи, она все-таки была ее модрой, главой ее клана. Странно, что Брейя не доверила свои проблемы матушке… однако, учитывая реакцию Аль-Модры, Амри подумал, что, может, Брейя правильно поступила, обратившись к сифанцам.

Он не особо удивился, но свое презрение оставил при себе. Вапра с их Аль-Модрой бросили клан гроттанов трайн за трайном вкалывать в пещерах. Конечно же, она побоится испачкать свои серебряные накидки ссорой со скексисами.

«Спрашивай».

Амри не понимал, к кому обратилась Оника, пока она не сжала его руку – его настоящую руку, но не сильно, так что его не выбросило из сновидения. Он вдохнул поглубже и попытался успокоить сердцебиение. Настал его черед.

«Как мы победим?»

Его голос раздался эхом в сновидении их объединенных умов, а вопрос прозвучал просто и дерзко. Ответа не последовало, и он попытался еще раз, стараясь, чтобы во тьме сновидения его слова прозвучали отчетливо:

«Пожалуйста, Тра, ответь: как нам победить скексисов?»

Ветер сновидения встряхнулся, словно к ним прижалась буря. Словно пробуждалось чудовище, словно из зари вырывалась песня. Амри задал вопрос, и они приготовились услышать ответ.