Читать книгу - "Последний Рай на Земле - Виталий Кондор"

Я невольно слушал разговоры моих спутников.

– А это, знаешь анекдот? – заговорил Риччи, – как бандиты поймали одного торговца и повели его к реке. Бах! Окунули его с головой и достают.

– Как так окунули? – переспросил Ларс.

– Ну, типа, как на допросах. Так вот, окунули, достают и спрашивают: «Золото есть?» – тот кивает, мол, нету. Они его обратно в воду. Держат, держат, потом достают и снова спрашивают: «Драгоценности есть?» – тот опять кивает, что нету. Ну и в третий раз бандиты окунают его, держат под водой, держат, достают и вопят: «Ты, сука торгашеская! Хоть что-нибудь есть?!». А тот им и отвечает: «Мужики, вы либо окунайте глубже, либо держите дольше. Вода мутная, ничего не видно!».

Из всех нас улыбнулся один только Жан Поль, после чего тут же с серьезным лицом продолжил смотреть по сторонам.

– Риччи, – сказал Игрок, – этот анекдот был с бородой, когда я под стол пешком еще ходил.

Риччи махнул рукой и замолчал, но молчания его хватило ровно на минуту.

– Игрок, – заговорил он. – А ты в Берлине был?

– Один раз, – отвечал Игрок, не отрываясь от карт.

– Ну и как там?

– Как и везде – сплошные руины и куча придурков.

– Да… говорят, что там очень опасно.

– А где сейчас безопасно?

– Николай, а зачем мы туда едем? – обратился ко мне Риччи.

– А? Что? – замешкался я от неожиданности.

– Ну, в смысле, Риккардо говорил, что надо грохнуть какого-то Шимунда. Я-то не против, мне только интересны мотивы.

– У меня личные счеты, – не желая ничего рассказывать, я попытался оборвать разговор.

– Какие же, если не секрет?

– Риччи! – крикнул Игрок. – Тебе какая разница? Нам платят – мы делаем!

– Игрок, да брось. Мне просто интересно, чего это наш Риккардо вдруг впрягся за этого русского?

– Русского? – воскликнул я. – Ты обо мне?

– Да, мы вроде тему не меняли, – усмехнулся Риччи.

– Почему это я русский?

– Подожди, – продолжал Риччи, – тебя ведь Николай зовут, это русское имя, насколько мне известно.

– Риччи! – еще громче крикнул Игрок. – Ты что копаешь?! Просто делай свою работу, тебя больше ни о чём не просят!

– Ох, какие же вы все скучные! – с грустью произнес Риччи.

Игрок отложил карты, лег поудобнее, скрестил руки и закрыл глаза. Я вспомнил свою бессонную ночь, сразу же захотелось спать, и я моментально провалился в небытие.

Во сне я увидел белый двухэтажный дом, залитый солнцем, он казался облаком на фоне ясного синего неба. На первом этаже, на кухне, красивая женщина что-то готовила и напевала нежным голосом. На ней было белое платье с рисунками цветов, черная густая копна волос убрана на затылке, на её лице сияла улыбка. Рядом играл резвый мальчик – сын этой женщины. Периодически он подбегал и обнимал ее за ноги.

– А скоро папа придет? – весело и задорно вопрошал малыш.

– Скоро, очень скоро, – отвечала ему мама, – и мы будем все вместе есть вишневый пирог. – Тогда мальчик отбегал и продолжал игру.

Прошло немного времени, и входная дверь открылась. В дом зашел элегантно одетый мужчина лет тридцати.

– Э-эй, семейство, я пришел! – с улыбкой громко произнес он.

– Папа, папа пришел! – воскликнул мальчик и кинулся в объятья своему отцу.

– Кто это тут у нас? Мистер босс! – мужчина подбрасывал сына, мальчик смеялся в ответ.

Подошла жена, с теплотой обняла мужа и поцеловала его, после чего они втроем направились на кухню.

Перед тем как сесть за стол, мужчина подошел к календарю, на нем было 27 октября 1962 года.

– Дорогой, садись же скорее за стол, – нежно произнесла женщина.

Мужчина еще несколько секунд оставался перед календарем, затем сел к столу и, произнеся молитву, принялся за еду.

– Завтра, – говорил мужчина, – мы с мистером боссом отправимся гулять.

Улыбки не сходили с их лиц. Они светились счастьем, о чем-то беседовали и любовались видом из окна, за ним простиралось бескрайнее поле прекрасных подсолнухов. Лучи солнца играли в листве, пение птиц живой музыкой ласкало душу. Ничего не предвещало беды.

Но внезапно померк свет, прогремел гром, задрожала земля. На горизонте поднялось серое облако, принявшее очертание гигантского гриба. Сильнейший поток ветра, сопровождаемый адским пламенем, сметал все на своем пути и приближался к дому. Никто не двинулся с места, их глаза наполнились ужасом, еще чуть-чуть и… я проснулся.

Открыв глаза, я осмотрелся. Повозкой управлял Игрок, остальные спали. В округе не было ни одного жилого дома – все перекошенные, с выбитыми стеклами, треснувшими стенами. Казалось, они держались благодаря растительности: мощные стволы деревьев пробивали разноцветные крыши. Вдалеке виднелась невысокая гора, покрытая лесом.

– Где это мы? – еле ворочая ленивым после сна языком, спросил я.

– А… – Игрок на секунду обернулся, – спишь как убитый.

– Ну да… – зевая, отвечал я.

Повозка медленно катила сквозь руины. Снова навалилась звенящая тишина: ни птиц, ни ветра, только скрип повозки. С наступающей темнотой возрастало напряжение. От прилива адреналина я окончательно проснулся и повторил вопрос:

– Так где мы?

– Это Гослар. Город-призрак, или мертвый город, как тебе больше нравится, – спокойно отвечал Игрок.

– То есть как мертвый? – мне было совсем не по себе.

– Тут нет жизни. Все: бандиты, торговцы, простые странники верят, что город принадлежит нечисти. Есть история, как один торговец остановился здесь переночевать, а на утро сошел с ума.

Голос Игрока был спокойным и размеренным, как и всегда. И вряд ли он шутил. От этого страх все больше овладевал мной, хотелось убежать и спрятаться.

– А нельзя было объехать этот мертвый городишко? – глухим от волнения голосом спросил я.

– Николай, успокойся. Не мертвых нужно бояться. Этот путь безопаснее прочих. Всякая сволота сторонится этих мест, здесь нечего ловить, и это главное. Ты помолчал бы, а то разбудишь кого-нибудь из наших, устроите тут великий плач.

Я старался вести себя как можно тише, словно меня и нет вовсе. Однако в тишине и темноте каждый куст бросался свирепым монстром, моя душа все ближе подбиралась к пяткам. С цоканьем и скрипом мы продолжали тянуться сквозь мрак, и вдруг из-за развалин показался человеческий силуэт, подскочив, я ухватил за рукав Игрока.

– Тише… тише… – спокойно проговорил он.

Мы приближались, человек стоял на каком-то возвышении и не двигался, наконец, когда мы проезжали мимо, я понял: это памятник, я вздохнул с облегчением.