Читать книгу - "Европейское путешествие леди-монстров - Теодора Госс"

Затем она села в кресло, которое освободил для нее Ватсон, и не знала, с чего же начать. Конечно же, мистер Холмс заметил, что сегодня что-то изменилось – обычно она снимала жакет и сразу же принималась за работу. С чего начать? С начала, как сказал Король Червей Алисе в Стране чудес.

Холмс бросил на нее острый, проницательный взгляд – словно ястреб, приметивший добычу.

Диана: – Ой, ради бога!

Беатриче: – Но у него и правда такой взгляд. Это довольно пугающе, если не знать, какой он добрый и благородный человек.

Диана: – Когда ни в кого не стреляет.

– Когда я была маленькой, – начала она, – у меня была гувернантка, мисс Вильгельмина Мюррей. Она появилась в доме вскоре после смерти моего отца, а уехала незадолго до того, как мне исполнилось четырнадцать. Когда болезнь матери начала прогрессировать, и ей нужна была постоянная сиделка, я больше не могла позволить себе гувернантку, а мисс Мюррей между тем предложили место в престижной школе для девочек на севере, и я убедила ее принять это предложение. Когда она уехала, мы стали переписываться, и я всегда считала ее своим другом.

Мисс Мюррей была ее единственным интеллектуальным собеседником, единственным человеком, который по-настоящему поддерживал ее в стремлении развивать свои умственные способности: она предлагала ей книги для чтения, рассказывала о мире, лежащем за порогом дома. Кем бы она была сейчас, если бы не миссис Мюррей? Уж конечно, не той Мэри Джекилл, какой она стала.

– После событий прошлого лета, когда мы раскрыли череду уайтчепелских убийств, и в доме поселились другие девушки, и мы организовали клуб «Афина», – я написала ей. Рассказала обо всем. Мое письмо дошло до нее нескоро: она уже не работала в той школе и даже жила не в Англии. Письмо нашло ее в Вене, по причинам, которые она не захотела объяснять. Но к ее письму было приложено вот это. – Она поднесла к глазам лист бумаги, исписанный тонким почерком иностранки, и стала читать вслух:

«Дорогая мисс Джекилл,

наша общая подруга мисс Мюррей рассказала мне о вас и о клубе «Афина». Вы меня не знаете, так что с моей стороны это огромная вольность – вот так запросто обращаться к вам за помощью в отчаянном положении. Я – дочь профессора Ван Хельсинга, доктора и ученого, связанного с рядом крупных университетов как в Англии, так и на континенте. Также мой отец – один из самых видных членов некоего научного общества под названием Société des Alchimistes. Мисс Мюррей заверила меня, что вы знаете об этом обществе, что члены вашего клуба хорошо осведомлены о его деятельности. Итак, дело в том, что я, вопреки моей воле и порой без моего ведома, стала объектом определенного рода экспериментов моего отца. В результате этих опытов я… стала меняться. И мне страшно. Единственный человек на свете, который мог бы меня защитить, – моя мать – сейчас содержится в закрытой лечебнице для умалишенных. Я еще несовершеннолетняя, у меня нет собственных денег или друзей, к которым я бы могла обратиться за помощью. Я не знаю, что мне делать. Пожалуйста, если можете, помогите мне. Умоляю вас.

Люсинда Ван Хельсинг

Вена, Австрия».

Закончив читать, Мэри подняла взгляд и посмотрела на Холмса, а затем на Ватсона. У Холмса сузились глаза, ладони были сложены вместе под подбородком, трубка лежала на столе рядом с ночной туфлей, служившей ему пепельницей. Трубка еще дымилась – значит, на столе останется еще одно паленое пятно, и миссис Хадсон опять будет укоризненно качать головой. Ватсон глядел на Мэри изумленно и растерянно.

– Боже мой, мисс Джекилл! Выходит, они снова взялись за свое. Это еще один из их отвратительных экспериментов. Но ведь, по последним сведениям, Ван Хельсинг жил в Амстердаме, где был университетским профессором, одновременно в юриспруденции и медицине. По крайней мере, это то, что нам удалось выяснить. Как же его дочь оказалась в Вене?

– Когда вы получили это письмо? – спросил Холмс.

– Чуть больше недели назад. Я не принесла его сразу, потому что нам нужно было сначала обсудить это между собой – ну, знаете, в клубе «Афина». Уверена, что вы понимаете, мистер Холмс. – На самом деле она была в этом далеко не уверена. Она внутренне готовилась к тому, что он будет недоволен.

Он нахмурился.

– Деятельность Société des Alchimistes интересует меня не меньше, чем вас, мисс Джекилл. Я желал бы, чтобы вы принесли мне это письмо сразу же, а не ждали больше недели, тем более что оно касается Ван Хельсинга, которого мы знаем как видного члена этого общества. Вам следовало принести письмо немедленно.

– Нет, мистер Холмс. – Она села еще прямее, если только это возможно (наша Мэри всегда сидит прямо). Она ждала такой отповеди, но он должен понять и принять тот факт, что она принимает решения сама. – Ваш интерес – интерес детектива: вы хотите защитить общество от новых преступлений. А у нас – то есть у клуба «Афина» – интерес личный. Люсинда Ван Хельсинг – одна из нас, и мы намерены ее спасти. Мы собираемся ехать в Вену – я сама планирую поехать, и Жюстина с Кэтрин отправятся со мной.

Краем глаза Мэри видела, как Ватсон поднял руку и открыл рот – кажется, он хочет что-то возразить?

– Доктор Ватсон, если вы хотите прочитать мне нотацию о том, что юные леди ни в коем случае не должны ехать в Вену, чтобы спасти такую же девушку, попавшую в беду, я напомню вам о той ночи, когда мы стояли у товарного склада лондонских доков, готовясь спасать Жюстину от Адама Франкенштейна. Думаю, мы проявили себя превосходно. Поэтому, пожалуйста, не трудитесь.

Ватсон со смущенным видом сгорбился в кресле. Может быть, она слишком резко на него набросилась?

– У меня нет намерения читать вам нотации, мисс Джекилл, – сказал Холмс. – Так вы позволите мне договорить?

Вид у него был… пожалуй, такой, будто все это кажется ему прежде всего забавным.

– Конечно, – сказала Мэри. По крайней мере, он, кажется, не сердится. Но ничего забавного в этой ситуации не было.

– Если бы я был свободен, я бы предложил сопровождать вас, мисс Моро и мисс Франкенштейн. Разумеется, с вашего позволения. – Он поклонился, однако эта демонстрация покорности не вызвала у Мэри доверия. С каких это пор он стал таким скромным? – Однако мне необходимо быть здесь. Есть одно дело – не связанное с Société des Alchimistes, то, о котором я упоминал ранее. Мне предложил им заняться мой брат, Майкрофт.

Брат? У Холмса есть брат? Мэри только теперь пришло в голову – у него ведь, конечно же, есть или были и мать, и отец – как у самых обыкновенных людей. А как же иначе – не из яйца же он вылупился, в конце концов!

Диана: – А может, и из яйца. Лично я бы нисколько не удивилась!

Иногда так легко могло показаться, что он – что-то вроде ходячей говорящей машины. Не столько человек, сколько устройство для обработки информации.

– Я еще точно не знаю, в чем оно состоит, – продолжал он, и Мэри поняла, что на миг потеряла нить разговора. Как непохоже на нее!