Читать книгу - "Фантастика 2024-179 - Руслан Ряфатевич Агишев"

хранился в подвале и извлекался оттуда лишь по мере необходимости. Сейчас я не видел надобности каждый раз туда бегать. Градус опасности, так сказать, снизился. Все-таки каким же гением был Генрих Ульберг: без его подсказки про пар и лед я бы не додумался до «кирпичей», или доходил бы до этой идеи дольше.

Висюльки над дверью тренькнули, и в магазин вошла та, кого я хотел лицезреть менее всех остальных… кто бы вы думали? Разумеется, Кая Нильсон!

— Здравствуй, сладкий! — томно проговорила она, запирая за собой дверь.

— Ко мне клиенты могут прийти, — заявил я сухо, не желая играть в эти женские коварные игры, где флирт может обернуться ударом ножа в спину.

— Ничего, подождут. И что, много получается продавать эти ваши… «кирпичи»?

— Вы зачем явились, графиня?

— Ты ко мне теперь на «вы»? Я думала, мы стали достаточно близки для того, чтобы не церемониться друг с другом. — Девица зашла за прилавок и, почти касаясь губами моей щеки, прошептала: — Даю тебе последний шанс, сладкий. Дела твои плохи.

— О чем это вы, графиня? — Я грубо отстранил ее и заглянул в полные хитрости глаза.

— Отец крайне… недоволен твоей выходкой. Ведь это же была твоя идея, верно? Филип Ульберг никогда в жизни не додумался бы пойти наперекор нам.

— Ближе к делу, графиня.

— Ох, как ты груб, Акс. А я ведь так хочу помочь тебе… Мой отец сотрет вас в пыль, но я могу предотвратить это. Если ты очень хорошо меня об этом попросишь.

— Ох, графиня… — вздохнул я. — Опять вы за свое. Вы разве еще не уразумели, что я не из тех, кого можно запугать?

— Запугать, положим, нельзя. Но неужели в тебе нет ни капли здравомыслия? Ты весьма умен, раз провернул дело с этими своими… «кирпичами». Так неужели тебе так сложно понять, что тебе не совладать с нами? Или ты столь самоуверен, что наивно полагаешь, будто одолеешь нас?

— Я вовсе не хочу войны с вами. Я просто хочу зарабатывать деньги. — Я улыбнулся как можно бесхитростнее.

— Скажи, кто ты. Скажи — и я уломаю отца не трогать тебя.

— Графиня… — Я наклонился к ней, точно так же, как в последний ее приход в магазин, и прошептал в ухо: — … я тот, кого не победить ни вашими угрозами, ни вашими женскими прелестями… Так уж вышло, что я равнодушен и к тем, и к другим. Смиритесь уже с этим.

Кая вымученно улыбнулась. В глазах ее вспыхнуло такое бешенство, что я подумал — сейчас влепит пощечину. Но нет — графиня, как всегда, почти идеально владела собой.

— Ты сделал свой выбор, Акс.

— И вы свой, полагаю, тоже. Но крайне не рекомендую вам преграждать мой путь, графиня.

Она оскалила зубы почти в звериной ухмылке и покинула магазин.

* * *

Дома меня ожидал неприятный разговор с Филипом.

— Прошу, сядь, — попросил он, когда я по его просьбе прошел в кабинет.

— Что-то случилось, отец?

— Да. Дело в том, что… — Филип замялся. — В общем, мне срочно нужны деньги. У тебя уже накопилась прибыль с продажи этих… «кирпичей»?

— К чему такая срочность?

— Я должен банкам. Крупную сумму. Я оттягивал, как мог, перезанимал у других банков, но… дальше тянуть с этим стало сложно. В общем, у меня есть где-то около пары недель, чтобы рассчитаться с ними. Иначе они заберут особняк.

У меня отвисла челюсть.

— И ты сказал мне об этом только сейчас — когда довел ситуацию до такого?

— Аксель, деньги есть или нет? — грубо спросил Филип, прожигая меня недовольным взглядом.

Неприятен справедливый укор, да? Думать надо головой, прежде чем глупости творить.

— А что же Акке? Он же занимается грузоперевозками. Или уже нет?

— Занимается, только толку от этого не так много… — махнул рукой Филип. — Денег приносит разве что, чтобы Астре безделушки покупать…

— Чего? — возмутился я. — Семья из нищеты выбраться не может, а она безделушки себе покупает? Да еще и жопу свою дома просиживает вместо того, чтобы как-то помогать семье проблемы решать?

— Астра — моя супруга, — рявкнул Филип. — Не забывай об этом, когда говоришь о ней.

— Вот что, отец. — Я поднялся. — Конечно, я тебе помогу — я ведь твой сын. Но учти: я перестану приносить в дом прибыль с бизнеса, если твоя дражайшая супруга, — я особенно выделил последние слова, — и дальше будет транжирить на ерунду деньги семьи.

— Да как ты смеешь…

— Не забывай, отец — это я открыл бизнес по продаже «кирпичей», это была моя задумка, это я ее реализовал. Советую тебе прислушаться к моим словам.

* * *

Прошло две недели с тех пор, как мы отмежевались от Нильсонов.

Дела в целом шли неплохо, но куда хуже, чем я надеялся. Всю прибыль, что удалось получить за это время, я отдал Филипу на покрытие долгов банкам.

Самые бедные из клиентов бывших патронов нашей семьи полностью перешли к нам. Им было куда выгоднее покупать наши «кирпичи», к тому же, лучшего качества, чем вино Нильсонов, которое на самом деле не заслуживало имени этого благородного напитка. Из их богатых клиентов отовариваться у нас стала примерно четверть — те, кто предпочитал вино другим алкогольным напиткам. Полагаю, они стали нашими клиентами безвозвратно. Молодец Карл: он, несомненно, отменный винодел. Клиенты в восторге от качества и вкуса его «веселого» напитка.

Но есть и плохое в происходящем: почти все богачи, которые приходили в магазин, были не знатными. То есть аристократия, за редким исключением, брезговала иметь дело с нами, Ульбергами. И мне это категорически не нравилось.

После того, как я прознал про всякие брошки, позволяющие опознать в человеке аристократа, я стал пристальнее вглядываться в клиентов. И если раньше за алкоголем Нильсонов приходило несколько сот клиентов, к чьим воротникам, груди или куда-то еще были прицеплены разные цацки, символизирующие принадлежность к определенному роду, то теперь таких вот — с цацками — остались единицы.

Кстати, я выяснил, что символом дома чаще всего является либо что-то, что относится к роду его деятельности (как виноград в нашем случае), либо что-то, что относится к родовой магии.

Что касается бизнеса… Мы еще в самом начале пути, с учетом чего результат, конечно, неплохой, но клиентов все-таки маловато. Но где же нам взять новых? Впрочем, есть у меня, как всегда, одна затейка.

Был уже вечер. Я запер магазин и отправился вдоль улицы, на ходу набирая номер Босстрома.

— Друг мой, здравствуйте! У меня к вам важный разговор. Есть свободный часик? Отлично, скоро приеду.