Читать книгу - "Дети забытых богов - Игорь Афонский"

– Хорошо, давай все по порядку! Лютый, у нас кто?

– Игорь Лютов. Это бывший подельник «Чемпиона», они тогда вместе начинали в Москве. «Крышевали», выбивали долги с «терпил», устроили тотализатор, сами принимали участие в подпольных боях без правил. Но всё это было давно, сейчас он и не вспомнит, что когда – то вместе начинали. Не знаю! Сегодня я на грани войны с некоторыми из московской «братвы», а «Лютый» уже «коронован».

Это итог его последней «ходки» к хозяину, он там, у Лешего был правой рукой, всю грязную работу за него делал. Теперь он потребовал себе «удел». Вот ему и предложили взять наш город, уж больно всё тут гладко идёт! Местная публика мне доверяет, но против него не попрёшь!

– Даже не знаю, чем тебе помочь. Сколько лет прошло с того времени? Тут зацепок не осталось. Да, и сам понимаешь, что любое движение будет отслеживаться всеми конкурентами.

– А ты постарайся! Дорогой! Это всё в твоих интересах, в интересах твоего клиента. Получится у тебя, получится и у неё.

У него опять появился акцент. Николаев понимал, что верить ему нельзя. Джокер никогда не выкладывает все карты на стол. Да и никакой дружбы у них никогда не было. Вот слил информацию, когда ему это выгодно. А Николаев пусть распутает своё дело.

Действительно, Джокер готовил себе пути к отступлению. То, что его приговорили к смерти, его печалило намного меньше, чем личное безбедное будущее. Ему Николаев был нужен как посторонний человек, за которым увяжутся назойливые недоброжелатели.

Документы? Это очень всё заманчиво, но, как сказал сам Николаев, это было маловероятно! Джокер мог выгадать некоторое время и собрать остатки всех активов. А появление «Лютого» или ещё какого-нибудь главаря его не затрагивало. Это уже был общеизвестный факт, к этому следовало подготовиться. Нужно ввести в игру как можно большее количество игроков, а самому уйти со своей долей в сторону. На что он только рассчитывал? Это было малопонятно.

* * *

Активность немецких партнеров тоже вызывала настороженность. Если сказать честно, то этот иностранный концерн он не воспринимает серьезно, они чужие на этой земле.

Что касается самого концерта, то тем более непонятно, какой интерес у всех именно к нему? Ему никто не собирался объяснять. Джокер не сразу понял, что от него требуется. Его присутствие было обязательным. Ему выдали одежду, которую можно было бы сравнить с масонским халатом.

Честно сказать, он не любил все эти дела, связанные с классической музыкой, с самого детства не любил, когда родители ему пытались привить должный вкус. Консерватории наводили на него тоску. Тогда он отпрашивался в туалет, где устраивал игру на мелочь, в «стеночку» или на ладони. И тут, среди будущих музыкантов, ему равных не было. Но вот появлялась мать и уводила его за руку, спрашивая про себя, в кого это он такой вырос. Груда мелочи доставалась пацанам, если мальчик не успевал ее забрать.

Но это было давно, а теперь он – степенный мэтр, который не самый последний человек в этом городе, радушный хозяин этого места, пост обязывает, так сказать.

Американка Роуз требовала много внимания, она говорила что-то об обряде, который должен состояться. В восприятии мужчины это выглядело как посвящение в старинный орден или жалование рыцарства. Он просто не знал.

В холле всем дали шампанское, но никто сразу не притронулся, откуда ему было знать, что вся бутылка напичкана специальным медицинским препаратом. Он уже сделал несколько глотков, и все поплыло перед глазами. Он что-то хотел сделать, но вдруг почувствовал себя маленьким мальчиком, которого мать тянула обратно в зал. Но ему точно нужно было в туалет, где еще не закончилась игра. Но дверь туда закрылась, все отвернулись, и ему стало плохо. Он слушал чужие команды и безропотно выполнял их, стоя между другими халатами. Иванова поддерживала его, а госпожа Роуз просто вцепилась изо всех своих сил.

«Ничего не может помешать нам! Да, пребудет сила!»

Джокер точно не хотел бы им помешать, он бы свернулся калачиком, но не мог сойти с этого места!

Оказывается, что сторонницы возвращения Сессилии искали сосуд для своего хозяина. Тут не имело значения – мужчина или женщина. Они уже провели обряд на картах Таро, все сошлось, нужно было только подвести нужного человека к порталу.

Его просто уговорили быть рядом. Балахон его имел красный цвет, остальные нацепили золотых и черных цветов. Зарина надела серое платье.

На детектива стравили полицию, для надежности Ольга вызвала настоящего специалиста, Смурого.

* * *

Звуки органа заполнили пространство, вытеснили пустоту. Зарина в сером прекрасном платье подготовилась исполнять произведение дальше. Впрочем, я, наверное, ошибаюсь, сейчас платье уже не было серое, оно сияло свечением северного сияния. Эффект очень сложной технологии ткани нового поколения. Это был подарок Олега. Он где – то услышал про такое чудо, и вот, преподнёс в подарок. Ткань, меняющая цвет от внешней вибрации и давления. Теперь оно было почти полупрозрачным и голубым. Вот голос опять взял следующие ноты. Алексей помнил, что это была самая длинная ария во всей композиции. Вокалистка широко развела руки. Музыка заполнила зал, словно пел сонм ангелов, звучало это дивное пение. Солистка распевает слоги, тут ничего непонятно, но это неважно, потому что волны плотного эфира уже обрушились на зрителей.

Они с самого начала вели себя по-разному, кто – то из них встал, кто – то потерял сознание. Потом все изменилось, это музыку изменили, последовало чудовищное наложение на диск, именно оно вызвало очередную воздушную волну.

В этот момент включились ещё динамики. Это сработала другая, совмещенная аппаратура, Алексей понял, что может слышать совершенно чужие для человеческого уха звуки. Запись была обратная, кто – то открывал врата, о которых говорил Страж. Где-то за городом поднялся страшный ураган, он медленно набирал силу и двигался на город. На улице небо вдруг потемнело. Прохожие, случайно застигнутые такой стихийной неурядицей, поспешили укрыться.

Зарина остановилась, она тоже всё поняла. Она увидела чужим зрением, что сейчас происходит, и испуганно стала искать мать. Та, словно окаменела, это был её час. Час всей её жизни. Рядом стояли Роза и опекун. Других людей Зарина просто не знала, их лица тоже скрывались за масками. Перед органистом на стеллаже лежал документ, теперь это были две склеенных страницы.

Органист испугался, его пальцы свело, но он продолжал играть.

Следовало продолжать во что бы то ни стало. Запись с обратным кодом была громче. Динамики выдавали всё намного сильнее, чем был рассчитан старый орган. Зрители в этот момент все встали.

Открылся портал, голубой, нет, серебряный пролом в неизвестное.

Все чего-то ждали. Джокер видел все это, его стали подталкивать вперед, и он еще упирался, ужас объял его, страх охватил полностью.

Другим зрением он видел несущихся вдаль коней. Потом детектива, который стрелял по динамикам. Как с ним сцепились охранники, они повисли на нем, как собаки на медведе. И он их легко так отделал, потом они были раскиданы повсюду. Но это тоже заняло некоторое время, все его толкают быстрее. Тогда Джокер вцепился в Тамару, та сохранила спокойствие, вырывается. Госпожа Роуз помогает. Ольга кричит помощникам, чтобы тоже выталкивали его к пролому.