Читать книгу - "Тузы за границей - Мелинда М. Снодграсс"

– Ты о чем? О себе или об экскурсии?

– Об экскурсии, злючка.

– Я прекрасно себя чувствую. Не волнуйся, пожалуйста. Честное слово, за всю мою жизнь никогда еще за меня не волновались столько человек сразу, как в этой поездке.

– Это потому, милая, что под броней своей нью-йоркской славы ты невероятно уязвима и вызываешь желание защитить тебя. – Он распахнул перед ней дверь. – Осторожнее с Маккоем. Я не хочу, чтобы тебе было больно.

Она поцеловала его на прощание, крылья задели косяк, и перья облачком полетели на пол.

– Проклятье! – Соколица наклонилась и подобрала одно. – Что-то в последнее время их выпадает слишком много.

– Правда? – Тахион, казалось, заинтересовался. – Не беспокойся. Горничная все уберет.

– Ладно. Пока. Развлекайся с анализами.

Глаза у Тахиона, когда он провожал взглядом грациозную фигурку Соколицы, были встревоженные. Он закрыл дверь, сжимая в пальцах ее перышко.

– Не нравится мне все это, – сказал он вслух, проводя пером по подбородку. – Совсем не нравится.

Соколица заметила Маккоя в фойе гостиницы – он разговаривал с плотным смуглым мужчиной в белой униформе, два его спутника стояли неподалеку.

Хирам Уорчестер, старый верный друг Соколицы, был облачен в один из своих сшитых на заказ летних костюмов, но одежда висела на нем мешком, как будто Хирам потерял какую-то часть из своих трехсот с лишком фунтов. Наверное, напряженный график путешествия сказывался и на нем тоже. Но рядом с отцом Кальмаром, бессменным пастырем Церкви Иисуса Христа, Джокера, Хирам казался почти тростинкой. Святой отец был ростом со среднего мужчину и толщиной с двоих. Лицо у него было круглое и серое, глаза скрывались за мигательными перепонками, а вокруг рта свисали щупальца, похожие на постоянно копошащиеся усы. Конечно, он напоминал одного из лавкрафтовских Обитателей Бездны, но на самом деле был куда более милым.

– Соколица, – сказал Маккой. – Это мистер Ахмед. Он из туристической полиции. Мистер Ахмед, это Соколица.

– Очень приятно, – сказал гид, склоняясь над ее рукой.

Соколица улыбнулась в ответ и поприветствовала Хирама и священника. Потом обернулась к Джошу, который пристально смотрел на нее.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – спросил Джош. – У тебя неважный вид. Тахион там что, целую кварту крови из тебя выкачал?

– Ну что ты. Я прекрасно себя чувствую, – сказала она, вместе с Ахмедом и прочими направляясь к ожидавшему их лимузину.

«Если я все время буду это повторять, – добавила она про себя, – может быть, мне даже удастся самой в это поверить».

– Ну, что теперь? – спросила Соколица, когда они все остановились перед будкой охраны, сделанной из стекла и металла. Внутри сидели двое до зубов вооруженных полицейских, а сама будка находилась рядом с высокой стеной, окружавшей островок пустыни площадью несколько акров, который представлял собой храм Живых Богов. Поверх побеленной стены тянулись несколько рядов колючей проволоки, периметр патрулировали люди в синей форме с пулеметами. Белая стена на фоне сверкающего песка и ярко-синего египетского неба казалась ослепительной.

– Это все из-за секты Hyp, – пояснил Ахмед, указывая на вереницу туристов, ожидавших своей очереди войти на территорию храма. – Мы установили два детектора, один для обнаружения металла, второй – нитратов. Эти фанатики твердо намерены уничтожить храм. Они уже совершили несколько серьезных нападений, но пока что их всегда удавалось остановить прежде, чем они успевали нанести большой урон.

– Что это за секта Hyp? – поинтересовался отец Кальмар.

– Они последователи Нура аль-Аллы, лжепророка, задумавшего объединить все исламские секты под своим началом, – пояснил Ахмед. – Он решил, что Аллаху угодно уничтожение всех, кого изуродовал вирус дикой карты, поэтому храм Живых Богов стал одной из мишеней его последователей.

– Нам что, придется стоять в очереди наравне с туристами? – капризно вопросил Хирам. – Мы ведь находимся здесь по особому приглашению.

– Нет-нет, мистер Уорчестер, – поспешно заверил Ахмед. – Ворота для почетных гостей там. Вам не придется ждать. Сюда, пожалуйста.

Они потянулись за Ахмедом, и Маккой прошептал Соколице:

– Мне никогда еще не доводилось проходить через вход для почетных гостей, только через вход для прессы.

– Держись за меня, – пошутила она. – Я покажу тебе множество мест, где ты никогда не бывал.

У входа для почетных гостей тоже имелись детекторы. Затем они прошли сквозь металлические ворота под пристальными взглядами сотрудников службы безопасности, облаченных в голубые одеяния, которые носили последователи Живых Богов; сумочку Соколицы и камеру Маккоя досмотрели весьма тщательно.

Когда Маккой получил свою аппаратуру обратно, к ним приблизился немолодой мужчина. Невысокого роста, дочерна загорелый, сероглазый, седоволосый и с роскошной белой бородой, которая ярко контрастировала с его струящимися голубыми одеждами, он так и лучился здоровьем.

– Меня зовут Опет Кемель, – возвестил он. Голос у него был низкий и мелодичный, и он отлично знал, как им пользоваться, чтобы добиться внимания и уважения. – Я – верховный жрец храма Живых Богов. Мы очень рады, что вы смогли почтить нас своим присутствием. – Он перевел взгляд с отца Кальмара на Соколицу, затем на Хирама и Маккоя и снова на Соколицу. – Да, мои чада будут довольны, что вы посетили нас.

– Не возражаете, если мы будем снимать церемонию? – уточнил оператор.

– Отнюдь. – Он радушно простер руки. – Идемте, я провожу вас на лучшие места.

– Не могли бы вы немного рассказать об истории храма? – попросил отец Кальмар.

– С радостью, – отозвался Кемель, шагая впереди. – Эпидемия дикой карты, разразившаяся в тысяча девятьсот сорок восьмом году, вызвала множество «мутаций» – так, если не ошибаюсь, их называют, – среди которых были прославленный Наср-аль-Хазиз, Хоф и другие великие герои прошлого. В то время многие мужчины из Луксора работали в доках Порт-Саида и были поражены вирусом. Некоторые передали его своим детям и внукам. Подлинный смысл этих мутаций открылся мне примерно десять лет назад, когда я увидел, как маленький мальчик заставил облака пролиться долгожданным дождем над полем своего отца. Я понял, что он – воплощение Мина, древнего бога урожая, и его появление – предвестник возрождения древней религии. Тогда я был археологом и только что обнаружил совершенно сохранный храмовый комплекс, – он указал себе под ноги, – прямо под площадкой, на которой мы сейчас стоим. Я убедил Мина в его предназначении и нашел других таких же, как мы: Осириса, человека, который был объявлен мертвым, но вернулся к жизни и обрел способность видеть будущее, Анубиса, Таурт, Тота… С годами все они собрались в храме, чтобы слушать молитвы, которые возносят им верующие, и творить чудеса.

– Какие именно чудеса? – поинтересовалась Соколица.