Читать книгу - "Как стать царем - Алексей Владимирович Большаков"

Командиры стали лупить солдат ногайками, подгоняя идти на штурм. Но атака правительственной армии все равно захлебывалась. Возле редутов росли горы трупов. Однако урон, наносимый пехотинцам, компенсировали их новые отряды.

Войско Лавра двигалось на нас подобно саранче. Но копья и мечи, которыми еще до схватки пехотинцы легко махали, не могли придать убойной массе солдат устрашающего вида. При всем большом количестве наступающих, они не могли прорвать даже первую нашу линию обороны.

Лавр продолжал орать:

— А ну, поднажмите! Вышибите бунтарей из редутов, дальше будет проще. Мы задавим их! А кто отступит, будет прилюдно выпорот!

Я улыбался: кого он собирается задавить? Мои люди дрались умело и даже успевали смениться, отводя в тыл тех, кто устал, и заменяя их свежими бойцами.

Особенно отчаянно дралось мужики. Никогда еще я не видел столь лютых вояк. Они выскакивали из редута и насаживали на рогатины солдат режима.

Для гордого Лавра поражение было бы позором. Он бесновался, но никак не мог переломить ход сражения.

Мужики бились, выкладываясь полностью. Они хотели отомстить за годы унижений и страданий, Для них было лучше умереть с достоинством и честью за свободу и светлое будущее для себя и своих детей, чем снова оказаться под властью олигархов. Ополченцев переполняла ярость, придавая сверхчеловеческие силы.

Я увидел своего старого знакомого, бывшего разбойника Мамонта. Он орудовал палицей, сокрушая врагов. У меня от такой картины даже слезы на глаза навернулись. Не знаю, почему. Думаю, то были слезы умиления.

Сам я находился пока в укрытии, ставшем на время командным штабом, в бой не вступал.

А свирепые мужики продолжали лезть в сражение, не считаясь с потерями в этом кровавом противостоянии. Однако защитников режима полегло намного больше. И они серьезно вымотались.

Очередная атака армии Лавра захлебнулась. Воины стали отступать. В ярости командующий заорал

— Труби в атаку резерв!

Как я и предполагал, Лавр ввел в действие свой последний крупный резерв. Сыграла психология полководца. Когда сходу не удается взять вверх, амбициозный командующий бросает в атаку все свои силы для того, чтобы переломить ход боя.

И тысячи бойцов вновь устремились на отчаянный штурм. Солдат опять подняли в атаку. Тех, кто не хотел бежать, лупили бичами, словно баранов, которых гонят на бойню.

Но наши воины оказались начеку. Стрельцы, у которых еще оставался запас пороха и патронов, открыли точную стрельбу из мушкетов. Чтобы сделать ее более частой, стрельцам вновь помогали перезаряжать оружие.

И опять передовые воины режима останавливались, столкнувшись с отчаянной обороной, пятились назад, но натыкались на копья задних шеренг. Некоторые оказались проткнутыми, корчились и умирали, словно жуки на булавке.

Напирающие топтали упавших воинов сапогами и сами лезли к редуту. Но ничего победоносного у войска Лавра не получалось, а все растущий курган трупов не прибавлял штурмующим энтузиазма.

Умело организованный бой позволил мужицкому ополчению пустить в ход косы и вилы, срезая тех немногочисленных солдат, которым удалось прорваться к редуту.

И у нас гибло не мало мужиков из первой линии обороны, зато стрельцы почти не несли потерь.

Я старался контролировать самые проблемные участки, усиливал их свежими бойцами, чтобы не допустить прорыва. Однажды не удержался и вступил в бой с проникшим за редут бойцом. Схватил меч и бросился к нему. За мной устремился Хорошук с криком, что он и без меня справятся. Но я в азарте подскочил к неприятелю, сразу провел удар ногой в подколенник и, уловив его секундное отвлечение от боя, ударил мускулистого мужика мечом по голове.

Слегка сожалея, что развлечение с бойцом так быстро закончилось, я крикнул начальнику охраны:

— Бери пример с меня!

Хорошук что-то прокричал в ответ. А я увидел еще прорвавшегося бойца. С вопросом:

— И тебя в могилу? — бросился к нему.

Провел сложную вертушку, дал врагу ногой по голове. Но и сам получил легкое касательное ранение в плечо. Вражеский воин умудрился почти достать меня своей саблей. Нанес лишь царапину, но я в ярости так ударил мужика голенью, что тот аж подлетел и, приземлившись, не смог встать.

Я же в прыжке сбил ударом ноги еще одного неприятеля. И посмотрел, не нужна ли еще где-нибудь моя помощь.

Нет, помощь не требовалась. Посмотрел на свое кровоточащее плечо и подумал, что Хорошук прав: нужно быть осторожнее. Но азарт реального боя… Он сильнее стремления убивать у охотника на охоте. Даже инстинкт самосохранения не всегда срабатывает. Еще и жажда приключений не дает простаивать.

Но я собрался, сумел приглушить свой азарт, вернулся в укрытие. Мне быстро перевязали царапину, стал опять командовать, закричал:

— Засадному полку быть наготове, но в бой пока не ввязываться, стрельцам усилить огонь!

Стрелы и пули полетели еще чаще, а войско Лавра все более и более редело.

Я решил пустить в ход оставшуюся горючую смесь. Нужно только выдержать паузу, чтобы дождаться подходящего момента, когда вражеская армия сгрудится на поле у редутов.

А пока дождь нашего огня и натиск неприятеля не ослабевал. Со стороны все это смотрелось страшно. Обилие трупов в густой темно-красной крови — зрелище не для слабонервных!

Противник напирал словно прибой. Сражение напоминало шторм, в котором серая волна цвета формы армии Нитупа хочет затопить разноцветный берег свободы. Этот берег держался, потери врага продолжали расти, но штурм не прекращался.

Лавр приказал оставшимся кавалеристам объехать поле сражения и попробовать прорваться к обороняющимся в тыл. Но кавалерии осталось совсем мало. Что могут сделать несколько десятков всадников, когда у нас все продумано и все пути обхода перекрыты?

Поскольку мужики все чаще вынуждены были с вилами и топорами вступать в ближний бой и рукопашную, стрелять оказалось сложение: боялись зацепить своих. Но стрельцы тщательно целились, и некоторые пули и стрелы достигали цели.

Перед сражением мы приготовили много зарядов для мушкетов, достаточное для продолжительного боя количество луков и стрел. Некоторые из стрел вымазали в навозе. Из-за этого даже не слишком глубокие раны могли быть опасны для здоровья. Кто-то из молодых бойцов уже в редуте мазал острие стрел мышьяком. Но количество заготовленных стрел и зарядов было не беспредельно. Видимо, враг надеялся, что они у нас закончатся.

Да, зарядов оставалось не много, но у нас имелись еще факела и подобие огнемета, который на ближней дистанции имел неплохую эффективностью. Я планировал опять «поджарить» атакующих.

Ко мне подошел Александр Непомнящий.

— Пора уже ударить по ним, — сказал брат. — Важно наступление не переждать, они выложили уже последнюю карту — свой резерв. Пора и нам взяться за дело!

Я ответил так:

— Подожди немного, у