Читать книгу - "Серебряная кровь - Рейчел Хартман"

– Я не думаю, что она воплощение зла, – медленно проговорила я. – Но она ни перед чем не остановится, чтобы сбежать из заключения. Возможно, разум Джианни не слишком подходил для долгосрочного пользования, но теперь у нее есть дама Окра. А это уже настоящая власть. Она ведь посол Ниниса. Граф Пезавольта доверяет ей – и вы тоже.

– Уже не доверяю, – сказала Глиссельда. – Но я поняла, о чем ты. Она возвратится в Горедд.

– Они все приедут – даже Од Фредрика. Если вы, конечно, по-прежнему хотите создать ловушку святого Абастера. – Я присела на краешек кровати.

– Думаешь, не стоит? – спросила она.

Я закрыла глаза. Мне хотелось сказать: «Совершенно точно не стоит. Мы же не знаем, что сделает Джаннула», – но я не доверяла своим суждениям. Нам нужен был свежий и более объективный взгляд на эту проблему. – Завтра я уезжаю в Самсам. Я продолжу поиски, пока вы не прикажете мне отправляться домой. Поведайте обо всем принцу Люсиану. У него точно появятся какие-нибудь мысли. Так бывает всегда.

– Конечно, – оживилась Глиссельда. – А ты, пожалуйста, не переживай так сильно.

– Слушаюсь и повинуюсь. – Я улыбнулась помимо воли: пообещав не переживать «так сильно», я оставила себе поле для маневра.

– Целую тебя в обе щеки, – сказала она. – И Люсиан тоже поцеловал бы, будь он здесь.

Я отключила тник и повалилась на кровать, пытаясь собрать себя по частям: вот радость при мысли о неколебимой дружбе, которую предлагала мне Глиссельда; вот сожаление из-за того, что Киггз услышит мою историю не от меня; вот особая разновидность печали, накрывавшая меня, когда я сопереживала Джаннуле. Ее обожженные руки стояли у меня перед глазами. В какой-то степени она не отвечала за то, во что превратилась – по крайней мере, не больше, чем Джианни Патто. История нашего знакомства и мой страх мешали мне вести с ней диалог, но что, если Киггзу или Глиссельде удалось бы заслужить ее доверие и договориться о сотрудничестве? Наверняка должен существовать какой-то способ.

Так ни к чему и не придя, я заставила себя встать с кровати и начала собирать вещи.

Джианни Патто пришел в дом дамы Окры сразу после ужина. Его побрили – теперь у него не было ни бороды, ни волос, ни бровей – и одели в дублет и короткие штаны, перешитые из палатки. Он тяжело дышал, приоткрыв свой огромный красный рот, его взгляд бродил по комнате, ни на чем не останавливаясь. Дама Окра подала ему поздний ужин: она ласково ворковала, щедро добавляя подливу в кашу из репы. Он был так высок, что уселся прямо на полу, поджав под себя когтистые ноги. Ел он прямо со стола, не имея никакого представления о столовых приборах. Дама Окра то и дело плевала на салфетку и начинала промокать его одутловатое лицо. Я больше не могла на это смотреть. Сославшись на свой ранний отъезд, я отправилась спать. Никто не пытался меня удержать.

Я омыла чешую и проведала обитателей сада. Но едва я успела заснуть, как меня разбудил стук в окно. Я сонно открыла глаза и снова их закрыла. А потом до меня дошло, что происходит, и я тут же села в кровати.

Кто-то лез в мое окно.

«Не беспокойся, – в моей голове зазвучал знакомый голос. – Это всего лишь я».

Я вскочила на ноги и бросилась помогать Абдо. Мы крепко обнялись и простояли так несколько мгновений, ничего не говоря. Я чувствовала, что его левая рука, лежащая на моей спине, крепко забинтована. Наконец я выпустила его из объятий и закрыла окно. Абдо пробежался по моей комнате и запрыгнул на кровать, широко улыбаясь.

– Судя по твоему необычному появлению, я могу сделать вывод, что ты покинул лазарет палашо столь же незаконным образом, – проговорила я, присаживаясь рядом с ним.

«Им не помешало бы укрепить охрану, – весело сказал Абдо, теребя один из пучков своих волос. – Любой проходимец может войти в палашо и выйти из него, если захочет этого достаточно сильно».

Я подозревала, что для большинства проходимцев стены палашо стали бы гораздо более серьезным препятствием.

– Не хочу тебя расстраивать, – проговорила я, придав голосу сестринскую строгость и указав на его забинтованное запястье, – но мне сказали, что тебе нужно отдыхать несколько недель после операции. Хоть я очень хочу взять тебя с собой, я не могу потащить тебя в Самсам, если твоя рука…

«Доктор Белестрос еще не делал мне операцию, – удивленно ответил мне Абдо. – Он собирался сделать ее завтра».

Я открыла рот и снова его закрыла. Дама Окра солгала мне.

Зачем? Чтобы я уехала без Абдо? Чтобы она – точнее, Джаннула – могла забрать его в Горедд и следить там за ним? А на досуге захватить его сознание?

Абдо приподнял означенную конечность – она была забинтована от локтя до кончиков пальцев.

«Она не болит. В любом случае было всего лишь пятьдесят процентов вероятности, что операция поможет. Я прочитал его заметки».

– Нужно попытаться, – сказала я. – Как ты будешь теперь делать стойки на руках?

«На одной руке, – лукаво произнес он. – Я хочу поехать с вами, мадамина Фина. Как вы отыщете самсамийских итьясаари без меня? Кто представит вас порфирийским итьясаари и убедит их отправиться с вами на юг? Если вы явитесь туда и начнете командовать, ничего не получится».

Я услышала в его голосе нотку грусти.

– Ты скучаешь по дому? – спросила я. – Ты сможешь отправиться в Порфири сразу после операции. Не обязательно ехать со мной.

«Сначала дама Ворчунья потащит меня в Горедд. А потом еще надо положить конец вашей войне. – Теперь он едва ли не плакал. – Я очень скучаю по Порфири. Скучаю по тетушке Найе, и по морю, и по своей постели, и по баклажанам, и… Но дело не в этом. Я хочу остаться с вами».

Я взяла его забинтованную руку в свои ладони.

– Давай спросим Недуара, насколько тяжело будет ухаживать за твоим запястьем в пути. Если он скажет, что можно ехать…

Абдо высвободил руку и кинулся к двери.

– Тихо! – воскликнула я громким шепотом, бросаясь вслед за ним. – Я не хочу, чтобы дама Окра узнала, что ты здесь. – Она – или Джаннула – не хотела, чтобы Абдо поехал со мной в Самсам.

Комната Недуара находилась на чердаке. Хотя теперь Абдо мог держаться за перила только одной рукой, он взбирался по лестнице почти так же быстро, как и раньше. В щель под дверью доктора виднелся свет. Стоило Абдо постучать, Недуар тут же возник на пороге. За его спиной виднелось призрачное лицо Бланш. При виде Абдо в ее глазах загорелся радостный огонек.

– О, еще полуночники пожаловали! – воскликнул доктор. – Заходите, заходите!

Из-за скошенного потолка комната казалась меньше, чем она была на самом деле. Недуар перенес сюда все свои вещи: бутылки, ковшики, вытянутые стеклянные колбы, ингредиенты для лекарств, а также коллекцию блестящих вещиц, которую он старательно рассовал во все щели.