Читать книгу - "Отстрел негодяев - Василий Головачев"

Подмосковье

Завтракал Вениамин в кафе «Юнкер» в Камергерском переулке, которое ему показала Ядвига Ланская год назад; тогда у них завязался роман, и майор даже подумывал о женитьбе. Однако полковник Гаранин, с которым Барсов поделился своими планами, уговорил его подождать с изменением семейного положения, резонно утверждая, что это объединение ослабит группу, предложил не афишировать свой интерес к девушке и не торопиться со свадьбой.

– Часто встречаетесь? – спросил он. – В неслужебной обстановке?

– Ну-у… не часто, – признался майор. – По праздникам.

– Вот и проверь себя… и её. Не зря говорят: любовница – это праздник, жена – трудовые будни.

Барсов послушался. И не напрасно. Как-то само собой чувства потихоньку остыли, желание встречаться с Ядвигой вне базы прошло, но обоим удалось сохранить дружеские отношения и остаться в одном подразделении. К тому же Ядвига вскоре вышла замуж за какого-то ботана, как она шутила; парень работал в центре раннего противоракетного предупреждения, обладал исключительным интеллектом и был при этом абсолютно неприспособленным к жизни человеком. Ни готовить еду, ни ухаживать за женщинами, ни красиво отдыхать он не умел. Впрочем, Ядвигу это устраивало.

Мысли о подчинённой возникли, когда Барсов заказал хорьятики – греческий салат с помидорами, огурцами, перцем, оливками и сыром фета – и сувлаки в пите – куриный шашлык, который обожала Ядвига. Она вообще обожала всё острое, перчёное и жгучее и всегда заказывала в «Юнкере» греческие либо грузинские блюда.

Мысли свернули к другой женщине.

Встреча с Евой Лузгиной в доме её отца перевернула чувства Вениамина, и с тех пор не проходило часа, чтобы он о ней не думал. После её согласия войти в ГОН они встречались трижды, и каждый раз Барсову приходилось сдерживать сердцебиение, так как он, по образному выражению отца, стал «неровно дышать» к этой женщине.

Но больше смущало другое: Вениамин заметил, как переглянулись полковник Калёнов и Ева в доме Болотова, а потом и вовсе стало понятно, что их соединяют некие воспоминания прошлого, заставляющие обоих разговаривать абсолютно по делу, подчёркнуто официально. Спрашивать полковника ГРУ в отставке о связи с Евой Барсов постеснялся и теперь при общих встречах каждый раз присматривался к поведению обоих.

Двадцать девятого мая, на следующий день после разборок с Эмилем Шамсуаровым, Барсова и Калёнова вызвал Зеленов, но не на базу, а на явочную квартиру, одну из тех, что имеет каждая спецслужба России. Да и мира тоже.

Квартира располагалась в девятиэтажном доме на улице Стрелецкая, недалеко от Савёловского вокзала. Было видно, что в ней никто не живёт, хотя за квартирой ухаживали. Во всяком случае, мебель стояла аккуратно, пыли нигде не было видно, и воздух в гостиной, где сели гости, не казался затхлым.

Зеленов ждал командира и советника ГОН один, одетый в серую твидовую рубашку с жемчужным отливом и серые брюки. Он был серьёзен и озабочен. Ни чая, ни кофе гостям не предложил. Выслушал доклад Барсова о деталях операции, раскрыл ноут, бегло просмотрел какие-то записи, оглядел мужчин ничего не выражающим взглядом серо-голубых глаз.

– Операцию с Шамсуаровым оцениваю на троечку.

Барсов и Калёнов переглянулись, и Зеленов добавил:

– Парень не испугался, пожаловался отцу, тот поднял все свои связи, хорошо подкормленные, и теперь полиция ищет террористов, якобы пообещавших устроить диверсию на бензозаправке в центре Москвы.

– Бред! – сказал Барсов.

Калёнов промолчал.

– Нам удалось вбросить компромат на Шамсуарова в сеть Следственного комитета, – продолжал Зеленов, – и расследование пойдёт по другому пути, но должное воздействие на этого сопливого хакера не оказано.

– Неужели его папаша не оторвёт голову сыну за организацию вписки? Ведь на даче творились чудовищные вещи! Будь моя воля, я бы замочил там и этого ублюдка, программатора «групп смерти», и съехавшихся нажраться и потрахаться на халяву отморозков!

– О вписке старший Шамсуаров ничего не знает. Точнее, считает, что сын просто приятно проводил время в компании друзей.

– Можем ещё раз выловить младшего…

– Не стоит светиться ещё раз. Задание вы в общем-то не провалили, так как не оставили следов, что похвально, однако действовать надо было жёстче. Убедительнее.

– Пальцы отрубать, как это делал «Стопкрим»?

– Думайте, разрабатывайте оригинальные треки так, чтобы клиент долго оставался под впечатлением и не мог больше принести вреда своей деятельностью. Зря мы, что ли, подсоединили к группе двух аналитиков? – Зеленов посмотрел на Калёнова. – От вас многое зависит, полковник, используйте свой богатый опыт.

Калёнов промолчал.

– Теперь о главном, – глянул на часы советник президента. – Решено максимально усилить борьбу с лидерами малых акторов и образований в информационном пространстве. Соответственно, и нам добавится работы – в тех зонах, где государство бессильно и где ему будет угрожать дестабилизация, развёртка протестных движений и «цветных» революций. Лидеры этих групп должны исчезать без следа.

В гостиной стало тихо.

Зеленов оценивающе прошёлся по лицам собеседников цепким взглядом.

– Я сказал что-то непонятное?

Барсов помедлил.

– Мы обсуждали… несколько иные направления работы.

– Эти направления со счетов не сбрасываются. Но информационные технологии в значительной мере развиваются вне системы защиты колеблющихся умов на основе решений с открытым программным кодом. Соответственно, небольшие группы как зародыши массовых волнений и даже отдельные граждане могут получать новейшие разработки критических псилингвистических технологий, что вполне может привести к социальному взрыву. Теперь понятно?

Барсов посмотрел на спутника, но Калёнов продолжал молчать.

– Я понял.

– Вот и отлично. В прошлый раз мы обсуждали план приоритетных направлений борьбы с коррупцией на оперативно значимом уровне. Он слегка изменён. Президент серьёзно обеспокоен тем, что при нынешнем уровне коррумпированности МВД и даже спецслужб не может опираться на эти структуры в должной мере. Как показывает собранный на сотрудников министерств и ведомств компромат, кое-какие руководители подразделений вполне готовы выступить на стороне либеральной «пятой колонны» и устроить «московский майдан». Со всеми вытекающими. Поэтому первым настоящим испытанием для ГОН будет ликвидация одной такой ячейки, закопанной в недра Следственного комитета, босс которой возомнил себя новым Берия. Если справитесь, следующие задания будут ещё сложнее и ответственнее.