Читать книгу - "Другая жизнь. Назад в СССР-5 - Михаил Васильевич Шелест"

моя Лариса мои предприятия. В предприятиях доля СССР была в виде земельных участков, и ни на какие дивиденды не государство не рассчитывало. Кроме полагающихся налогов и коммунальных платежей. Поэтому, да, предприятия по факту были мои, а значит и Ларисыны. Вот её осознание того, что это её собственность и, кхм-кхм, «зацепило». Она даже немецкий вдруг выучила.

Сынок получился крепенький. Назвали его Серёжей. Когда увезли Ларису в роддом, в ту же ночь сон мне приснился, что у нас родился мальчик по имени Серёжа. Понятно, откуда этот сон, да-а-а, хе-хе… «Серёжа, так Серёжа», ответила Лариса на мою записку с поздравлением о рождении сына Серёжи. Хотя раньше говорила про Васю, в честь моего отца.

Сынку было не очень комфортно в этом мире. Он плакал и «накричал» пупочную грыжу. Так сказали врачи. Да-а-а… И мы стали с этой проблемой бороться. Тут проявилась моя немощь, лечить человечески недуги. Изнутри я человека настроить мог, а снаружи залечить никакую хворь, если уж она случилась, не мог. И укрепляли мы нашему сыночку мышцы живота больше года, да-а-а… Плакал, он, оказалось, от кожного зуда, вызванного диатезом. Вот сука! Моя болячка передалась ему по наследству. Нейроны, нейронами, а генетику хрен перешибёшь. И с этим пришлось бороться. Потом добавилась дискинезия, мать её, желчевыводящих путей!

Хорошо, что была возможность соблюсти диету и заменить красные фрукты-ягоды, белыми и зелёными Мы давали ему зелёные и жёлтые яблоки, груши, сливу, крыжовник, белую черешню, бананы, абрикосы, персики. Исключили клубнику, красную малину, мандарины и апельсины. От диатеза совсем «ушли» когда сыну стукнуло три года. Позабыли как-то потихоньку. Главное, эти три года выдержали. Дальше пошло легче.

Мы с Флибером понаделали тайных дверей, как в фильме «Тайна железной двери» снятой в семидесятом году по мотивам моей любимой книги «Шел по городу волшебник», через которые Лариса с сыном без моего участия могла переходить из мира в мир. Жена сдала на права и получила маленькую, но полноприводную «машинёшку» на электродвигателе с преобразователем космической энергии в электрическую, на которой моталась от Второй речки (рыбокомбинат) до Сиреневки (мясоперерабатывающий завод). Я занимался нефтедобывающим и нефтеперерабатывающим проектами, обитая, чаше всего, или на Сахалине, или на Тайване.

Наши китайские няньки «моего мира» взяли на себя дневную заботу о сыне и хорошо справлялись. Они уже не то, что догадывались о сверхъестественности «их» мира, а точно знали, что с ним, что-то не так. Я ж так и не стал заморачиваться с холодильниками. Да и электричество, берущееся «из воздуха»… Короче, многое о том даже не говорило, а «кричало». Но, китайцы пошушукались-пошушукались и пришли как-то к Ларисе, чтобы дать присягу верности. Как покровительнице земли Дэхуань. Лариса была не готова к такому и махнула на китайцев рукой, сказав: «называйте, как хотите, только работайте». А те и обрадовались, ведь их попытки принести мне присягу, как «крестьянскому богу» — Рэнхуан, я всячески пресекал.

Когда Лариса мне рассказала о случившемся, я сначала прифегел и задумался, а потом созвал всех китайцев и рассказал им всю правду. Правда о том, что они в этом мире единственные люди и что он, — этот мир немного сказочный, им, к моему удивлению понравилась. И в отличие от меня, они почти не удивились. Они просто выслушали меня, все разом поклонились и спросили меня, могут ли они идти дальше работать, словно не услышали ничего нового.

Раз я и сейчас не подтвердил свой статус бога, то меня стали называть князем. Ларису же называли по имени через префикс «Дэхуань». Только через некоторое время я вспомнил, что сказал китайцам, что «они» в этом мире единственные люди. «Они», а не «мы». Почесав затылок, я махнул рукой. Князь, так князь. Ванцы, так ванцы.

* * *

— Вот описание вашего объекта, — сказал Уильям Кейси, директор ЦРУ, занявшему кресло после скоропостижного ухода Стэнсфилда в восемьдесят первом году.

Он передал папку человеку невысокого роста, носом, цветом кожи, кучерявостью и маслинообразными глазами похожему на грека.

— Греческий рыбак, да, хм, — подумал и хмыкнул Кейси. — Папку не открывайте. Я сам её не открывал. Откроете после того, как выполните первую часть работы, то есть прибудете на точку выстрела.

— Отчего такая сложность, сэр? Суда по месту, там никто очень значимый находиться не может, сэр. Не президент же Советского Союза туда приедет?

— Сказано вам, Боб, не задавайте лишних вопросов. Я уже двадцать раз пожалел, что привлёк вас к этому делу. Однако, заднего хода у этого парусника нет. Вопросы по существу есть?

— Нет, сэр.

— Ну и с Богом!

Кейси едва не перекрестил вставшего из-за стола и прошедшего к двери кабинета человека, которому предстояло убить того, который представлял для Соединённых штатов угрозу номер один.

Папку Кейси передал Рональд Рейган, его шеф и нынешний президент Соединённых штатов. А тому папку передал Джими Картер — предыдущий президент. Тот по его словам, тоже не открывал досье. Кейси тоже воздержался от просмотра. Такая была установка. Ликвидация намечалась предыдущей администрацией и не в штатах, а значит не влияла на расклад политических сил внутри страны. На папке было написано «Цель номер один». И всё.

* * *

Я вдруг вспомнил, что в той суете и круговерти, что закрутил сам я как-то позабыл про Флибера. Да и вообще я к нему в последние годы редко обращался. Он в мои дела не лез, я его не о чём не спрашивал и не просил. А о чём спрашивать, что просить? Что он мне мог дать? Я-то всё в людьми общаюсь, с Ларисой, сыном… Кхм!

— Хм! Неудобно, как-то, — подумал я и позвал: — Флибер!

Нет ответа.

— Флибер, спишь? — тишина.

— В спячку провалился, что ли? — более настойчиво задал я вопрос.

По моей спине вдруг потекла струйка холодного пота. Март месяц, однако, тысяча девятьсот восемьдесят шестого года. До дня рождения три дня. А тут такой казус.

— Просыпайся, мать твою! — приказал я.

Глухо, как в танке.

— Чёрт!

Я метнулся к двери, ведущей в одну из спален «того мира». Лариса с сыном находилась там. За дверью находилась знакомая мебель.

— Фух! — выдохнул я, вытирая выступившую испарину.

Открыл, закрыл другие «железные» двери, ведущие в волшебные миры. Всё имеет место, даже Багамы две тысячи восемьдесят один. Хм! Странно! Куда это он запропастился? Боты, в которых мы с Флибером переместили мои «старые» матрицы, находились на связи