Читать книгу - "Столичный доктор. Том V - Алексей Викторович Вязовский"

не для облегченiя положенiя и спасенiя жизни голодающихъ, а для облегченiя участи больныхъ и сиротъ. Общественное мнѣнiе единогласно осуждаетъ софистическiя тонкости вице-короля, которыя прикрываютъ полную неудачу мѣръ, принятыхъ англiйскимъ правительствомъ въ Индiи. Даже министерскiй органъ «Standart» выражаетъ сожалѣнiе, по поводу того, что вице-король Индiи до сихъ поръ рѣшался тянуть время и скрывалъ истинное положенiе вещей. Королева пожертвовала 500 ф. ст. въ пользу голодающихъ Индiи.

ВѢСТИ ИЗЪ РУССКОЙ АЗIИ. Въ началѣ февраля ожидается возвращенiе въ Петербургъ командированной въ среднюю Азiю экспедицiи для изслѣдованiя вопроса о поворотѣ р. Аму-Дарьи въ прежнее ея русло. Экспедицiя, как мы слышали, пришла къ благопрiятнымъ результатамъ и увѣренности, что поворотъ теченiя р. Аму-Дарьи въ Каспiйское море не только возможенъ, но будетъ стоить гораздо дешевле, чѣмъ проведенiе Оренбургско-Ташкентской желѣзной дороги.

К своему удивлению, двадцатого октября, ровно во вторую годовщину судьбоносного скачка во времени, я оказался в Императорской медико-хирургической академии. Ничего, как говорится, не предвещало, спокойно заседали в министерстве, выбивали из Дурново бюджет ведомства. Подходец у нас был хитрый, торговый. Дескать, ладно, на пастеровские станции в губерниях мы скидываемся частным образом — уже поданы документы на регистрацию благотворительного фонда Великой княгини Елизаветы Федотовны, государственных денег сейчас не нужно — их дает сам Баталов и Сергей Александрович (который еще пока об этом и не знает даже). Но дайте хотя бы на работу самого министерства! С чего платить оклады? Дурново сопротивлялся, но вяло, и под конец мы все-таки выбили ассигнования в размере семидесяти тысяч рублей ежемесячно. Нашлись какие-то фонды все-таки.

Но слово было сказано, и пастеровские станции повисли тяжелым грузом на моей персональной совести. Деньги я выделил легко — осенью стрельнули продажи зеленки, стрептоцида и тонометров в Европе, последний транш от Келера был больше миллиона золотых рублей. Документы на фонд тоже не проблема — знакомый стряпчий, который мне разъяснял тонкости патентного права на лекарства, быстро все оформил. Но где брать людей? Из штата министерства никого не выделишь, все при делах. Да и во время перевода из МВД — часть сотрудников разбежалась. Испугались чисток после ареста Назаренко — Зубатов сдержал свое слово и у меня появился кнут, которым можно припугнуть взяточников и нечистоплотных чиновников. Только вот пряника, увы не было.

Небольшая, но дыра в штате образовалась. Очень много чего тянул на себе Семашко, работал за троих. Тем не менее оторвать из минздрава хоть одного человека, которого можно послать с миссией по стране — было невозможно. А надо восемьдесят девять! По числу губерний. А ведь есть еще области — Ферганская, войска Донского, еще какие-то. В каждой должен быть глаз и рука Минздрава. Иначе нам предъявят первую же новую эпидемию и разгонят к чертям собачьим. Это понимал я. Это понимал Склифосовский, который дал мне карт-бланш на любые экстраординарные меры.

Пришел со своей бедой я к Романовскому. Тот возился с микроскопом в лаборатории клиники, времени на мои жалобы у него не было.

— Могу телефонировать насчет тебя начальнику медико-хирургической академии Пашутину — рекрутируешь студентов пятого курса, — пожал плечами Дмитрий Леонидович. — Вот и вся незадача. Я Виктора Васильевича хорошо знаю, не откажет.

— А они захотят рекрутироваться? — поинтересовался я. — Учеба в самом разгаре.

— Если будет оплата…

— Будет.

— И работу в губерниях зачтут за практику, то легко наберешь. Надолго они нужны?

— Ну считай сам. Снять помещение в губернской столице, создать лабораторию…

— Что-то из оборудования мы сможем выделить из «Российского медика». Келера попросишь — думаю, не откажет.

— Отлично! Нанять местных медиков на станцию, обучить лечению сифилиса уколом…

— Ну это не трудное занятие. Поставки раствора серы мы тоже можем организовать.

— Вот и считай. Месяца два.

— До Рождества. Так все складывается. Продлят им обучение на лето и всех делов. А практика уже есть. Телефонировать начальнику?

— Давай.

* * *

— Мы с другом решили сходить на танцульки…

Стоило мне зайти в большую аудиторию в виде амфитеатра — я сразу понял — надо раскачать студентов. Сидят, застыв соляными столбами, глаза оловянные. Так их накрутила местная администрация. Мол, сам Баталов приезжает! Всем сидеть строем и поедать глазами. Дышать по команде. А мне такое не нужно. Требуются энтузиасты, люди, которые будут болеть и гореть за дело. Ну и будущие сотрудники в Минздрав. Без этого тоже никуда — смену надо растить заранее.

— И понравилась нам обоим одна дамочка — я оперся на трибуну лектора, подмигнул первому ряду. Только парни, ни одной девушки в аудитории. Можно и поднять градус.

— Потанцевала она со мной, потом с товарищем. И вечерком ушла с ним. И вот так, господа, я остался с носом. А товарищ… без носа.

Сначала стояла полная тишина. Потом грянул дружный смех. Хохотал, даже начальник академии Пашутин, который стоял в дверях аудитории грозно надзирая за подведомственным контингентом.

— А теперь, господа студенты, давайте поговорим про эпидемию сифилиса.

Я коротко пересказал проблематику, озвучил цифры больных по стране. Нагнал жути — мужчины заражают жен, те рожают мертвых детей. Лица студентов стали напряженными, масштаб бедствия дошел почти до всех.

— Мне нужно сто витязей земли русской, готовых сразиться с этим чудовищем! — закончил на пафосе и увидел, как вытянулось лицо Пашутина. Я ему благоразумно не озвучивал цифры перед началом собрания.

— Два месяца безумно трудной работы, — из меня продолжали бить лозунги. — Вы будете стоять у истоков новых пастеровских станций в губерниях. Оба месяца вам зачтут, как практику. Полторы тысячи рублей оклада каждому по итогам.

Это добило студентов. Хотели все, поднялся лес руки. Все, что мне осталось, это назначить дату собеседований и раздать визитки. Ну и конечно, выдержать почти скандал с начальником.

— Господин Баталов! Совершенно непозволительно отрывать стольких студентов от учебы в конце семестра! Половина студентов отсутствовать будет! Мыслимо ли такое?

Виктор Васильевич раздраженно вытер платком обширную лысину на голове, уселся за рабочий стол. Дело уже происходило в кабинете ректора, сплошь уставленного книжными шкафами. Пашутин приглашающе махнул рукой на стул для посетителей, продолжил:

— Я вас, Евгений Александрович, безмерно уважаю, вы, можно сказать,