Читать книгу - "АНАФЕМА: Свобода Воли. ТОМ 3 (Часть X) - Антон Тутынин"

Эпитеты, что неслись нам в спину и разные похабные предложения, меня не волновали совершено. Я мог убить их одним усилием мысли в любой момент, так что не волновался. А вот девчонка была чуть ли не в панике, дёргаясь после каждого грубого комплимента или озвученной фантазии. И даже сама не понимая что делает, она в итоге прижалась ко мне, инстинктивно ища защиты в более сильном человеке рядом.

— Странно, что тебя вообще сюда посадили. Я думал, заключённых разделяют по полу…

— Я убила… менеджера корпоратов, — сквозь швирканья носом, ответила вдруг девочка.

— Ага! Поэтому она едет на четвёртый уровень, а там нет разделения! — вмешался один из тех, кто сидел рядом, — Все преступники против власти корпораций сидят с четвёртого по шестой уровни одной кучей и надолго тут не задерживаются! Так что нам всем здесь терять нечего. Или в лаборатории сдохнем, или свои же зеки замочат! Только одно и спасает — от всего можно откупиться, если есть очки исправления. Даже свободу, говорят, можно купить!

— Пиздят. Максимум — скостить срок. Да и то тарифы там драконовские, — взял голос тот, что недавно ко мне подкатывал, предлагая защиту. Вскоре разговор перешёл в совсем другое русло и о нас ненадолго забыли. А минут через двадцать, преодолев несколько километров по внутренней территории огромной тюрьмы, мы въехали на подъёмник, начавший опускать нас в огромную шахту.

А как только люк над нами сомкнулся, отрезая от солнечного света, все наши попутчики тотчас притихли. Видать все они тоже впервые попали на четвёртый уровень Обелиска. И от нового опыта не ожидали ничего хорошего…

Стоило платформе, двигавшейся по наклонной поверхности шахты, остановиться, как перед нами раскрылись пятиметровые ворота, способные впустить в себя любой грузовик, а наш дрон покатил дальше уже по подземной части тюрьмы.

Зачем были нужны такие меры предосторожности, я понял очень скоро. Судя по тому, что я сумел уловить своим восприятием, кроме собственно мест заключения, столовых, камер содержания и прочих душевых, здесь располагались десятки лабораторий, где велись как хирургические, так и фармакологические и даже генетические изыскания.

По всему подземному уровню были разбросаны инкубаторы, внутри которых ощущалась жизнь, стояли газовые камеры, совмещённые с моргом. Столы для вивисекций и даже родильное отделение с подобием детского сада…

Теперь стало понятно, зачем нужно было держать женщин и мужчин вместе! Дети, рождённые в этом месте, никак не регистрировались и могли быть использованы в каких угодно экспериментах на любом этапе роста и развития своего организма.

Идеальные подопытные!

Доктор Менгеле, наверное, одобрил бы такой комплексный подход…

— Хозяйственные, с-суки… — прошипел я себе под нос едва слышно. Челюсти мои сжимались сами собой, как и кулаки на руках, и даже девочка рядом заметила моё напряжение, снова начав нервно ёрзать рядом.

— Всем скотам на выход! Бегом, бегом! — встретил нас на конечной остановке новый пропускной пункт с целым десятком точно так же хорошо оснащённых надзирателей.

При этом в нишах в стене анфилады, я даже заметил охранных роботов массой до десяти тонн, спавших до поры до времени. Взять это место штурмом и сбежать для простых людей даже и думать было нечего — все просто и глупо умрут.

Нас выстроили, подгоняя пинками и ударами прикладов винтовок, и вскоре начали разводить по камерам парами. Признаться, в этот раз я не удержался и вмешался в работу сотрудников тюрьмы, подтасовав списки на размещение. Пришлось потратить половину резерва, заставив тюремный ИИ принять нужные мне решения, после чего дополнительно проследить, чтобы начальник смены не заметил подмены и вёрстку нового списка.

— Заключённые № XYF-190036 и № XYN-210198. Идёте с нами! — мы оказались четвёртые на очереди. Девочка, попавшая во взрослую тюрьму за убийство своего насильника, оказавшегося чиновником корпоратов, вся тряслась и вздрагивала от резких движений, но всё равно продолжала послушно идти вслед за мной. Впереди нас шёл один из надзирателей, сзади ещё двое, а сам коридор представлял собой гигантское кольцо, с сотнями дверей на внутренней стороне.

Судя по дальности видения и радиане коридора, его диаметр был не меньше километра! А значит, вся его внутренняя часть и была предоставленная для размещения заключённых…

То есть из мест содержания можно было выбраться только через саму камеру и только по служебным тоннелям, напичканным камерам, охраной и автоматикой.

Суровый подход.

— Входи! Ты тоже, бегом! — минут через десять быстрой ходьбы перед нами наконец-то открылась массивная дверь с магнитными запорами, и нас грубейшим образом втолкнули внутрь. Девчонке так и вовсе отвесили тяжёлого пинка подошвой, заставив влететь в мою спину.

Внутри камеры было шесть мест. На нас же смотрело четыре пары опухших от наркотиков осоловелых глаз, не предвещавших ни мне, ни девчонке ничего хорошего.

— О! Свежие дырки! Чур, этот губастенький мальчик — мой, — ко мне подошёл один из кодлы обдолбанных смертников и бесцеремонно попытался пощупать в области паха. Перехватив его руку, я резким движение вывихнул мизинец ублюдку, после чего первым ударом по горлу его обездвижил, а вторым движением к горлу захватил кадык, вырвав тот вместе с гортанью!

Труп захлёбывающегося мертвеца падал вниз уже под красивый красный фонтан, пытаясь зажать страшную рану.

— Хро-ом! Мочи суку! — вскочили остальные трое. И, несмотря на пребывание под кайфом, двигались они весьма даже бодро.

Завизжав от ужаса, девчонка за моей спиной тотчас бросилась под кровать, впаянную в стену. А я вступил в свою первую битву за жизнь!

Жуткие звуки снаружи доносились недолго. Минуты три или две, и удары, хрип и треск костей, скоро сменились давящей тишиной, пугавшей Лику даже больше чем недавняя драка. Тот странный человек с расцарапанной рожей, пусть и был для неё таким же страшным, как и все здешние обитатели, но пока он был единственным, кто не пытался и даже на словах не хотел её изнасиловать.

Вот почему она так боялась сейчас открыть глаза и посмотреть, жив ли он, или