Читать книгу - "Туринская плащаница - Клайв Принс"

На протяжении нескольких месяцев о ребёнке заботился его отец. Но затем сер Пьеро женился на Альбьере, первой из четырёх своих законных жён. Она умерла бездетной (это произошло в 1464 г.), как и вторая супруга почтенного нотариуса, но зато двое других его жён подарили ему ни много ни мало двенадцать законных сыновей и дочерей. И хотя вполне вероятно, что жизнелюбивая натура Пьеро эти не ограничилась, он завёл на стороне как минимум несколько незаконных отпрысков, Леонардо оказался среди них единственным, кого отец официально признал своим сыном. Это незаконное рождение было проблемой, доставившей Леонардо в зрелые годы массу обид и огорчений, и, возможно, явилось главной причиной его внутренних борений в годы юности.

В доме неподалёку от Винчи жили Антонио, дед Леонардо по отцовской линии, и его дядя, весёлый бездельник Франческо, бывший на шестнадцать лет старше своего племянника. После ухода Катерины единственными женщинами в доме поочерёдно были мачехи Леонардо – матери законных отпрысков его отца.

Юный Леонардо замкнулся и ушёл в себя – в мир своих фантазий, где было возможно всё. Есть данные, что юный дядюшка Франческо проводил с ним немало времени, будучи едва ли не единственным товарищем забав будущего гения, способным дать ответы на его бесчисленные вопросы, – этот плод неутомимой умственной деятельности, напряжённой работы мозга. Возможно, Леонардо, как и большинство людей гениальной одарённости, был одинок, будучи отделён от остальных детей той внутренней силой, которая вела его по жизни, отпугивая и повергая в страх всех не наделённых ею, по мере того, как раздвигались горизонты его внутреннего мира.

Статус незаконнорождённого не позволял ему заниматься юриспруденцией – потомственной семейной профессией, и тринадцатилетний Леонардо был отдан в ученики к Андреа дель Верроккьо, художнику, жившему во Флоренции. В те времена художники считались людьми немногим более почтенными, чем простые ремесленники, и их студии во многом напоминали импровизированные ремесленные мастерские. Считалось, что подмастерья и ученики – боттеги – должны владеть многими художественными и техническими навыками, часто используя свои собственные материалы. Они, что называется, жили при мастерской и редко могли выкроить время, чтобы заглянуть в окружающий мир.

Верроккьо был увлечён математикой, музыкой и, что более показательно, магией и алхимией. Леонардо был тихим, прилежным и смышлёным тружеником, дарования которого стали очевидны чуть ли не с первого дня. С тех пор как позолоченный медный шар весом около двух тонн, в создание которого Леонардо вложил немало труда, был в 1471 г. водружён на вершине шпиля кафедрального собора во Флоренции, юноша занял почётное второе место в «команде» Верроккьо.

В те же годы Леонардо встретил географа Паоло Тосканелли («маэстро Паголо»), который впоследствии составил карты для великого плавания Колумба в Америку и у которого юноша познакомился с основами механики. Другим человеком, оказавшим в тот период влияние на Леонардо, был Леон Батиста Альберти (1404 – 1472 ), эрудит и учёный, проводивший опыты с камерой-обскурой. Как и Леонардо, Альберти обладал почти сверхчеловеческой физической силой. Не исключено, что именно он научил своего ученика секретам концентрации духовной энергии, подобной практике боевых искусств. Возможно, это умение концентрировать энергию и стоит за свершениями обоих мастеров. К примеру, в зрелые годы Леонардо в шутку часто разгибал подкову, а однажды сорвал с петель тяжеленную запертую дверь, и притом, как свидетельствуют очевидцы, без всякого видимого усилия.

Другой видной личностью, с которой Леонардо встретился в молодые годы, был знаменитый художник Боттичелли (Сандро Филипепи), бывший на семь лет старше Леонардо и, если верить тем же «Секретным досье» Приората Сиона, впоследствии ставший великим магистром их ордена. Его интерес к эзотерике нашёл своё выражение в создании своей собственной колоды карт таро. После смерти Боттичелли, последовавшей в 1510 г., Леонардо занял его место во главе ордена.

Флоренция в ту эпоху была богатым и процветающим городом-государством, который держали под контролем коммерсанты и управляли которым банкиры семейства Медичи. Мастерская Верроккьо работала изо всех сил, создавая статуи, элементы декоративного убранства и портреты, чтобы поддержать свой престиж. Много лет спустя Леонардо писал: «Медичи меня создал, и Медичи меня уничтожил», хотя не вполне ясно, что именно он имел в виду во второй половине своей фразы. Несомненно, знакомство с Медичи в 1476 г. оказалось для него как нельзя более кстати, когда двадцатичетырёхлетний художник вместе с группой молодёжи был арестован по анонимному доносу и обвинён в «ереси». Принято считать, что на самом деле их обвинили в содомии; все они очень скоро были отпущены на свободу – в основном благодаря тому, что один из арестованных был в родстве с Медичи. Это помогло Леонардо выбраться на свободу, но действительно ли его привела за решётку только пресловутая дурная компания? Но если обвинение, выдвинутое против него, заключалось не в содомии, то какова же была та ересь, из-за которой они все оказались в тюрьме? Между прочим, наказание за ересь и за содомию в те времена было одинаково: смерть, точнее – сожжение на костре.

Слухи о гомосексуальных наклонностях Леонардо преследовали маэстро всю его долгую жизнь и не умолкли даже после его кончины. Однако, за исключением этого краткого и не вполне ясного судебного разбирательства, существует крайне мало прямых свидетельств того, что Леонардо был геем. В его записных книжках иногда встречаются презрительные высказывания о сексуальных связях, и вполне возможно, что эмоциональная сторона его жизни, столь явно сублимированная в его творчестве, практически не получила физического выражения. Или же, как предполагают некоторые комментаторы, его конфликт с законом о содомии до такой степени напугал маэстро, что он более никогда не предпринимал подобных попыток.

Однако его имя по-прежнему было окружено непристойными слухами, и недавняя находка[52]порнографических карикатур на его учеников служит аргументом в пользу того, что Леонардо и гомосексуализм отнюдь не являются чем-то несовместимым. Доказано, что его отношения с женщинами носили почтительно-холодный и отстранённый характер, а его замечания о гетеросексуальных связях часто звучат иронически-пренебрежительно. Серж Брэмли ссылается на странный рисунок маэстро, на котором изображены двое, занимающиеся любовью. Так вот в то время как мужчина, – у которого, кстати сказать, преувеличенно большая и пышная шевелюра, – изображён весьма детально, рисунок женщины носит крайне схематический характер.

На протяжении многих лет комментаторы упоминали знаменитую «Мону Лизу» как пример болезненно извращённой сексуальности Леонардо. Более того, давно возникли упорные слухи о том, что на самом деле это гениальное полотно представляет собой автопортрет маэстро. В последние годы двое исследователей, Лилиан Шварц из Белловской лаборатории в США и доктор Дигби Квестед из клиники Модели в Лондоне, доказали, что это действительно так. Сколь ни странным может показаться такое сближение, исследователи, воспользовавшись новейшими методами компьютерного совмещения, доказали, что женское лицо на самом деле представляет собой зеркальное отображение лица самого маэстро на известном портрете, хранящемся в Турине, на котором Леонардо запечатлён уже в преклонные годы. Все основные черты лица – контуры носа, линии губ и бровей, очертания глаз – на обоих полотнах практически совпадают.